Мистификация. Загадочные события во Франчесе
Шрифт:
— Хорошо, мисс Шарп. А теперь мне хотелось бы пройти в гараж.
Гараж помещался позади дома в здании, которое когда-то было конюшней. Какое-то время все четверо смотрели на старый облезлый автомобиль. Грант зачитал вслух описание автомобиля из заявления девушки. «Машина вполне ему соответствует, но то же можно сказать о тысячах других машин на дорогах Англии, — подумал Роберт. — Суд не сочтет это убедительной уликой».
«Переднее со стороны тротуара колесо было темнее остальных, как будто его взяли от другой машины», — закончил Грант.
Все
— Спасибо, мисс Шарп, — произнес Грант, закрыв записную книжку и убрав ее в карман, — за содействие расследованию. Если мне понадобится задать вам еще какие-то вопросы, я позвоню по телефону. Надеюсь, вы будете дома?
— Конечно, инспектор. Мы никуда не собираемся уезжать.
Марион поняла подоплеку вопросов: ей с матерью запрещалось покидать Милфорд. Но Грант никак не подтвердил ее догадку.
Они вернулись в гостиную, и женщина-полицейский с девушкой тут же ушли. Затем распрощались с хозяйкой и Грант с Хэллемом. У Хэллема по-прежнему был извиняющийся вид.
Марион вышла проводить их в прихожую, оставив Роберта в гостиной. Вернулась она с подносом, на котором стояли бутылка хереса и рюмки.
— Я не приглашаю вас с нами поужинать, — сказала она, разливая вино по рюмкам, — главным образом потому, что мы ужинаем обычно тем, что осталось от обеда, — а вы привыкли к хорошему столу. Вам известно, что обеды вашей тетки славятся на весь Милфорд? Даже я о них слышала. А также потому… потому что, как сказала мама, Бродмур, наверно, лежит вне сферы ваших обычных занятий.
— Да, кстати, — заметил Роберт, — вы понимаете, что мисс Кейн имеет перед вами огромное преимущество? В том смысле, что она вольна описывать все, что ей вздумается. Если такой предмет обнаружится у вас в доме — это улика в ее пользу. Если нет — это вовсе не свидетельство вашей невиновности: предполагается, что вы от него избавились. Например, если бы у вас не оказалось соответствующих ее описанию чемоданов, она могла бы сказать, что вы их продали, поскольку знали, что она может их опознать.
— Но она описала их правильно, хотя никогда в жизни не видела.
— Ну и что? Она описала два чемодана. Если бы у вас было четыре чемодана из одного комплекта, то у нее был один шанс из пяти угадать правильно. Но так как у вас оказалось четыре чемодана самых обычных образцов, шансы угадать правильно возросли до пятидесяти процентов.
Роберт взял рюмку, которую Марион перед ним поставила, сделал глоток и удивился — вино было великолепного качества.
Марион усмехнулась.
— Мы экономим на всем, кроме вина.
Роберт покраснел — неужели удивление так явственно отразилось у него на лице?
— Но как объяснить, что она знала про колесо? Все это просто уму непостижимо. Откуда она узнала про меня и мою мать, и про то, как устроен наш дом? Мы никогда не открываем ворота. И все-таки допустим, что ворота были открыты и она заглянула во двор — как она могла оказаться на этой пустынной дороге, тоже вопрос, — но даже если бы она заглянула во двор, откуда ей знать, кто здесь живет?
— Может быть, она знакома с вашей служанкой? Или садовником?
— У нас никогда не было садовника, потому что у нас нет сада — только травяной газон. И уже год как у нас нет служанки. Раз в неделю с фермы приходит девушка и убирает дом — вот и все.
— Вам, наверное, тяжело одной справляться с таким большим домом, — сочувственно сказал Роберт.
— Тяжело. Но есть два обстоятельства, облегчающие мою задачу. Во-первых, я не очень пекусь о порядке и чистоте. Во-вторых, я так счастлива наконец-то иметь свое собственное жилище, что согласна терпеть определенные неудобства. Мистер Кроули, который здесь жил раньше, — двоюродный брат моего отца, но мы с ним даже не были знакомы. Мы с мамой всю жизнь жили в меблированных комнатах в Кенсингтоне в пансионе, — Марион криво усмехнулась. — Можете себе представить, как маму обожали жильцы. — Улыбка погасла на лице Марион. — Отец умер, когда я была совсем маленькой. Он принадлежал к племени оптимистов, которые уверены, что завтра обязательно разбогатеют. Узнав, что его очередная спекуляция оставила нас всех буквально без гроша, он покончил с собой, оставив маму расхлебывать то, что он заварил.
Роберт начинал понимать, откуда у миссис Шарп такой характер.
— Я не смогла получить профессиональной подготовки, и мне приходилось перебиваться случайной работой. Нет, в услужение я не пошла — я ненавижу домашнюю возню. Я бралась за всякую, так называемую «чистую» работу — делала абажуры, служила в бюро путешествий, в цветочном магазине, в лавочке, где продавались безделушки. Когда мистер Кроули умер, я работала официанткой в кафе, куда дамы приходят днем выпить кофе и посплетничать. Да, это, наверное, не просто.
— Что?
— Представить меня с чашками на подносе.
Роберт, который не привык, чтобы его мысли читали с такой легкостью — тетя Лин была неспособна следить за развитием мысли своего собеседника, даже когда ей это объясняли, — почувствовал себя неловко. Но Марион вовсе не интересовалась ходом его мыслей.
— И вот, только мы начали здесь обживаться, только почувствовали, что у нас есть крыша над головой — и надо же случиться такому!
Роберт понял, что обязан защитить этих женщин.
— И все потому, что какой-то девчонке понадобилось алиби, — сказал он. — Надо побольше разузнать про Бетти Кейн.
— Одно я вам могу сказать точно — у нее повышенная сексуальность.
— Это что — женская интуиция?
— Нет, я отнюдь не типичная женщина, и у меня совсем нет интуиции. Но за свою жизнь я не встречала человека с таким цветом глаз — как у сильно полинявшего темно-синего костюма, — который не отличался бы повышенной сексуальностью. Не важно, мужчина это или женщина — исключений из этого правила не бывает.