Миз гардемарин Харрингтон
Шрифт:
— Да, это так, — согласился он. — Но показания ваших сенсоров ясно говорят, что это был или здоровенный легкий крейсер, или очень маленький тяжелый. Бог знает, что за сборище несуразиц имеется у Конфедератов, и что они могут послать присматривать за Мелкором, но манти не имеют ни одного легкого крейсера, приближающегося к такому тоннажу, какой предполагают ваши тактики, и они постоянно и неуклонно списывают старые тяжелые крейсера с тех пор как началось перевооружение. У них не может остаться большого количества такой мелочи. С другой стороны, манти не настолько неуклюжи — или глупы — как этот! Очистить клин в двух световых минутах, после всех усилий приложенных чтобы убедить вас, что они простой грузовик? — коммодор покачал головой. —
Байкуза хотел было продолжить обсуждение на предмет был ли крейсер тем, что он думал, но был вынужден признать, что Дунецкий прав. На самом деле прав. Как бы он не любил “Дротик”, Байкуза прекрасно понимал, почему ни один крупный флот не строит фрегатов, и почему те, кто имеет их — стремительно списывает. Это были самые маленькие военные корабли способные к гиперпереходу, с массой примерно между курьером и эсминцем, что оставляло очень мало места для вооружения. Вообще, “Дротик” был вооружен лишь чуть лучше чем легкий атакующий корабль, хотя его ракеты обладали большей дальностью, и у него были хоть какие-то погреба, так что ему и его племени не оставалось почти ничего, кроме как служить дальними разведчиками. Но даже этой ниши они лишались по мере совершенствования беспилотных разведывательных аппаратов применяемых большинством флотов, и Байкуза сильно подозревал, что последним применением фрегатов станет роль дешевого, очень легкого эскорта для охоты на ещё более легких пиратов… или рейдерства (или просто пиратства).
Так что, да, коммодор Дунецкий был прав. Какой капитан мантикорского крейсера в здравом уме позволит чему бы то ни было подойти так близко, не обнаружив это? А если он обнаружил “Дротик”, то почему, во имя Господа, он очистил клин до того, как корабли сблизились на дистанцию атаки? Уж точно не потому, что боялся последствий!
— Нет, — Дунецкий ещё раз покрутил головой, — Кем бы ни был этот клоун, это точно не манти, и мы точно знаем, что андерманских кораблей в Мелкоре в настоящее время нет, так что нам остается единственная версия, кто бы это мог быть, не так ли? Что означает: он идеально нам подходит. И будучи таким маленьким, он точно не выдержит залпов “Анники”.
— Именно так, сэр, — с энтузиазмом поддержал Амами.
— Но он может там не задержаться, — Дунецкий думал вслух, — и я не хочу его упустить, или — что ещё хуже — обнаружить, что Вегенер настолько обеспокоился своими инвестициями, что удвоил там пикет, и чем-нибудь таким, что может дать нам настоящий бой. Это означает, что нам нужно пошевеливаться, но также нам нужно скоординироваться, коммандер Байкуза. Пока я поведу “Аннику” в Мелкор для проверки ситуации, я собираюсь послать ваш “Дротик” в Лютрел. Если мой брат придерживается расписания, которое он прислал мне в последней депеше, вы должны найти “Астрид” там. Он, возможно, пошлёт вас на Призму со своими сообщениями, но порадуйте его, что к тому времени наш добрый друг губернатор обнаружит у себя недостачу одного крейсера.
Он улыбнулся, и Байкуза улыбнулся в ответ, потому что, наконец, полностью поверил суждениям Дунецкого.
Хонор с трудом ввалилась в люк и рухнула лицом вниз на свою койку с прочувствованным стоном. Нимиц в последний момент спрыгнул с ее плеча и приземлился на подушку, где повернулся, чтобы посмотреть на ее, с укором помахивая хвостом. Но она не обратила на это никакого внимания, так что он тихо мяукнул и свернулся подле нее, уткнувшись носом в короткий ежик ее шелковистых волос.
— Вижу, что мы работаем допоздна, мэм, — раздалось бодрое замечание, и Хонор повернулась на звук, не отрывая головы от подушки. Подушка оказалась под правой щекой,
— Рада, что хоть кому-то ситуация кажется забавной, — отметила Хонор, а Одри в ответ хихикнула.
— Ну нет, Хонор! Не кому-то, а всему экипажу! И это выглядит настолько… правильным! Я имею в виду, что раз уж вы с Дель Конте позаботились избавиться от этого говнюка Сантино, то только справедливо, что вы двое оказались в одной вахте исполняя его работу. Исполняя ее куда лучше него, могу добавить. Конечно, забавно наблюдать, как капитан и коммандер Лэйсон — не говоря уже о коммандере Хираке — гоняют твою бедную невинную задницу по симулятору каждый божий день. И, конечно, я ни на секунду не позволяю повлиять на мои суждения тому факту, что ты на прошлой неделе в симуляторе систематически разносила в пух и прах нас с Нассиосом, да и, если припомнить, нас с Басантой в прошлый вторник.
— Ты омерзительно злобная, — заявила Хонор, — и Бог тебя накажет за такие издевательства надо мной в тот момент, когда я слишком слаба и изнурена, чтобы подобающим образом защищаться.
— Конечно, конечно, — согласилась Одри. — Как только Он сможет унять смех!
Хонор издала глухой звук, а затем закрыла глаза и вновь уткнулась в подушку. Она испытала облегчение, когда поняла, что Одри и прочие гардемарины восприняли ее производство без зависти. Но в подначках Одри, к сожалению, содержалось зерно истины. И не одно, к тому же.
Хонор изрядно ужаснулась, когда коммандер Лэйсон вызвал ее к себе, чтобы проинформировать о решении капитана назначить ее исполняющим обязанности помощника тактика. Как бы высоко для гардемарина она не оценивала свои возможности тактика и как бы не восхитило ее известие о таком повышении, но никаким образом она не считала себя готовой принять обязанности подобной должности. Не польстило ее эго и данное старпомом откровенное разъяснение причин, вынудивших капитана Бахфиша вознести ее на такую высоту. Не то, чтобы коммандер Лэйсон заявил что-то необоснованно. Просто в его изложении становилось абсолютно очевидно, что у капитана не было никого, чтобы поставить его на эту должность. Если бы у них был хоть кто-то, что старпом дал понять абсолютно недвусмысленно, то этого кого-то они бы безусловно и выбрали. Но, поскольку все что у них есть — это миз гардемарин Харрингтон, то ей и придется заняться этой работой.
И, завершающим ударом, коммандер Лэйсон с таким видом, как будто оказывал ей большую милость, известил ее, что он, коммандер Хираке и сам капитан будут просто счастливы помочь ей совершенствовать навыки, необходимые на ее новом посту.
Конечно, она поблагодарила его. Ничего другого ей не оставалось, какие бы предчувствия ее не мучили. И предчувствия ее не обманули. Ни один из них не был столь дьявольски изощренным как капитан Курвуазье, но капитан Курвуазье возглавлял весь факультет тактики на острове Саганами. У него не было и доли того времени, которым располагало трио новых инструкторов Хонор, и, безусловно, он не мог посвящать все свое внимание единственной несчастной жертве.
Как и сказала Одри, Хонор не привыкла проигрывать в упражнениях по тактике. На самом деле, призналась она сама себе, Хонор с долей самодовольства привыкла выбивать пыль из других, и серия целительных разгромов устроенная ей триадой тактиков КЕВ “Воительница” стала отрезвляющим душем. Как оно и было задумано. Ее вознесение к новой должности также не отменило гардемаринскую практику. Когда она вставала на вахту (слава Богу, что никто даже помыслить не мог назначить ее начальником вахты) она на самом деле становилась вахтенным тактиком. Но вне мостика она по-прежнему оставалась миз гардемарин Харрингтон, и никто не видел оснований освобождать ее от получения “полезного опыта”, что было участью салаг КФМ с незапамятных времен.