Младший наследник. Том 2
Шрифт:
Антон, стоявший позади меня, фыркнул.
— А если бы тут был кто-нибудь ещё, она бы притворялась, что вообще не рада, — доверительно сообщил он.
Старший Вяземский коротко проговорился с Марией и наконец обратил взгляд меня.
— Кикучи Сабуро, добро пожаловать в мой скромный дом, — сказал он. — Полагаю, ты устал после перелёта, но нам ещё есть, о чём поговорить. Что ты думаешь о том, чтобы обсудить некоторые вопросы в моём кабинете перед ужином?
Как мило — он выглядит совершенно не угрожающе. Но я этот тон знаю: вроде мягкий и дружелюбный,
Не то чтобы я в самом деле собирался моментально согласиться на любое его предложение.
Джун был с боем вручен Прохору (с боем, потому что притворяться клещом и ныть по любому поводу он не перестал), а я отправился вслед за Кириллов Антоновичем в его кабинет: просторную комнату с резной дубовой мебелью, большим окном и несколькими шкафами, заполненными какими-то бумагами и папками. Вяземский устроился за столом и указал на стул напротив него.
— Устраивайся поудобнее, Кикучи Сабуро. Ты ведь уже подписал документ о помолвке?
— Верно, — кивнул я. — Но обязательства, которые за ним следуют, ещё не оговорены.
Мужчина улыбнулся.
— Тогда мы можем начать с того, что я могу дать тебе за твою маленькую помощь…
— Я бы хотел, чтобы вы начали с того, что я буду вам должен.
Хорошие вещи затмевают плохие: если сначала тебе говорят о плюсах, тебе становится плевать на то, что за ними последует. Если же первым делом ты узнаешь цену, судить будет гораздо проще.
— Значит, ты хочешь знать, что я от тебя потребую, — протянул Кирилл Антонович. — Отлично. Для начала, ты будешь фиктивным женихом Марии, пока она не найдёт кого-то ещё. Она пока молода, и это может занять несколько лет, но с учётом того, как давит императрица…
— Я соглашался примерно на два года, — отозвался я. — Как-то вы слишком быстро меняете срок. А если она останется одна и через десять лет? Вы ведь понимаете, что я не смогу жениться?
Это правда: первая жена всегда имеет самый высокий статус, и как княжна Мария просто не может быть второй, третьей или четвёртой… Да и вообще любой, помимо первой — это сильно понизит её ценность на брачном рынке после разрыва нашей помолвки. А значит, я буду иметь только право брать наложниц по закону Оясимы.
А я, знаете ли, только телесно молоденький юноша — а если что вдруг в голову взбредёт?
— Ты хочешь установить конкретный срок? — нахмурился Вяземский. — Боюсь, мы в этом положении из-за вопроса женитьбы Константина Романовича, так что не можем себе этого позволить.
— Я понимаю, — кивнул я. — У меня другое предложение: расторжение в случае появления другой кандидатки мне в жёны. Я ведь достаточно благоразумен, чтобы понимать, когда стоит поднимать эту тему: тут вопрос только в том, насколько вы мне доверяете.
Вероятность того, что я захочу жениться именно тогда, когда Марии будет просто нельзя расторгать эту помолвку, будет почти минимальна, но так я хотя бы не буду чувствовать себя связанным. Прямо как сами Вяземские, когда пытались
— Хорошо, — согласился Кирилл Антонович. — Думаю, это не самое худшее условие. Я опасался, что ты захочешь по-настоящему жениться на Маше.
— Не думаю, что такое вообще произойдёт, — фыркнул я. — Могу я узнать, что именно заставляет вас отказаться от брака с членом императорской семьи? Мне кажется, это очень необычная ситуация.
Чтобы княжеская семья отказалась от потенциального правителя (хоть и четвёртого в очереди, но ведь и мрут они обычно, как мухи)… Почему-то мне действительно интересна причина.
Кирилл Антонович вздохнул.
— Мы с Её Величеством когда-то были друзьями — мы были студентами из одной группы. Она часто говорила о том, что было бы неплохо, если бы наши дети поженились, но первые трое её сыновей уже нашли невест — кто-то волей Его Величества, один, кажется, нашёл девушку сам. А Константин… Боюсь, ходит слух, что он душевнобольной, и его поведение на публике иногда тоже наводит на такие мысли. Это не говоря о том, что он очень груб с людьми. И с Машей тоже — мне бы не хотелось, чтобы она стала его женой, какой титул он бы ни носил.
Ах, значит, мальчишка придурок. На самом деле, это не такая уж и плохая причина — я-то думал, это всё причуды Марии.
— Вот оно как. Будьте уверены, я никому не скажу, что вы отзывались так о принце.
— Великом князе, — поправил меня Вяземский. — Спасибо за понимание. Что ж, после дела Марии мы сразу переходим к тому, что будет после того, как ты станешь главой клана. Ты должен вступить в совет десяти — ты ведь знаешь, что именно эти люди управляют Оясимой?
Ну конечно, как же не знать — чьего отца оттуда выгнали?
Ну в самом деле, как Кикучи Орочи может быть таким идиотом: вылететь из группы главных людей в стране!
Глава 11
— Итак, вы хотите, чтобы я поддерживал ваши интересы в совете. Вероятно, до самого конца жизни, — уверенно сказал я.
Антон Вяземский кивнул.
— Не просто наши интересы — интересы Российской империи. Отношения с Оясимой несколько напряжённые, и найти союзников среди существующих семей совета не так-то просто. Но если бы мы могли кого-то туда продвинуть… Ты сын Кикучи Орочи, так что, если бы ты вернул прежнее мнение о своей фамилии, это было бы довольно просто.
— Вы так уверены, что сможете вытащить восемнадцатилетнего мальчика, у которого нет ни клана, ни особых способностей, в совет, — прищурился я. — У вас есть какой-то козырь, не так ли?
— Возможно. Просто пара знакомств тут и там, — отозвался Вяземский. — Главное, что я в своей части сделки уверен.
Я задумался. С одной стороны, мне глубоко плевать на политические интересы Оясимы. У меня есть свои: снять ошейник, вырастить Джуна, посадить кго в кресло главы клана и уйти на заслуженную пенсию. В своём мире отдохнуть не успел, так хоть сейчас на себя время будет — главное, разобраться со всей свалившейся на меня чертовщиной.