Младший научный сотрудник 7
Шрифт:
— А вся беда в чем, в золоте? — высказал я такое предположение.
— Нет, золота здесь немного, да и вычерпали все жилы почти до нуля, — любезно сообщил он мне, — дело в уране… обнаружили два месторождения с совершенно диким выходом, обычно же, если урана в руде полпроцента, это отлично, а уж один процент вообще супер, таких шахт в мире 3–4 штуки. А здесь, прикинь, два с половиной в одном месте и три в другом. И объемы добычи оцениваются так, что на полсотни лет хватит.
— Здорово, — только так я и
— Да, — кивнул он головой, — даже выше. Тут он помимо энергии используется для производства того самого антигравитата, о котором я уже упоминал.
— Так-так, — пробормотал я, — причина конфликта более-менее нарисовалась, но остались неясны движущие силы. Какие же стороны противостоят сейчас в этой горячей точке — это не очень доступно…
— Объясняю на пальцах, — забарабанил он ими по столешнице, — первая сторона центральная власть, вторая местные нацменьшинства, которых горячо поддержали некоторые соседние страны. Так понятно?
— Так это чего, чукчи что ли восстали? — искренне удивился я, — они же всю дорогу тихие-мирные были, в анекдотах только вплывали иногда.
— Не только чукчи, — поправил меня он, — а еще и коряки с ительменами. И примкнувшие к ним якуты и нивхи. Оружия у них вдруг оказалось немеряно, и оба урановых месторождения они заняли очень быстро. Так что теперь идет вялотекущий конфликт с примерно равными шансами у сторон…
— Мда… — только и смог ответить я, — а с этими Тремя братьями чего? Тоже чукчи завалили?
— Разбираемся, — буркнул он, — может они, может напрямую из третьей страны.
— А почему народу в Петропавловске почти что нет? — продолжил я бомбить его насущным, — весь город проехали, трех-четырех только видели, да и те перебежками передвигались.
— Все потому же, — устало ответил я-второй, — городская застройка сейчас это зона повышенной опасности, кто не сумел убраться отсюда на Большую землю, рассредоточились по селам и поселкам.
— Выходит, что не все так гладко в обновленном СССР-то, — заметил я, — да, а руководит-то страной сейчас кто?
— Ты будешь смеяться, но единоличного лидера нет, они там сменяются каждый год по расписанию, двенадцать их кажется… как апостолов.
— Но этих двенадцать-то наверно выбирают?
— Это да, раз в те же двенадцать лет какие-то выборы проводят, я не вникал…
— А еще что нового в твоем… ну то есть уже в нашем мире?
— Много чего… например свободный доступ в интернет без всяких посредников — через ту же встроенную микросхему.
— Да, это удобно, — не смог не согласиться я, — а если она возьмет и сломается, микруха эта? У нас в ИППАНе они очень легко горели.
— Сейчас более надежная микроэлектроника, — объяснил он, — а если вдруг случится что, то замена
— Здорово… однако главный вопрос — что мы сейчас будем делать?
— Ты не знаю что, — потер он виски, — а я буду продолжать боевое охранение основных точек Петропавловска. Кстати, вот эта подруга, что с вами приехала — кого она мне напоминает, не подскажешь?
— Подскажу — Нинку Брагину из нашего отдела она тебе напоминает, если помнишь такую…
— Точно, — хлопнул он себя по лбу, — но не на сто процентов… родственница что ли?
— Вроде бы сестра, — ответил я, — только не родная, а двоюродная.
И на этом наш разговор прервался распахнувшейся настежь дверью. Мы синхронно перевели взгляд в том направлении и увидели там трех богатырей — Генриха Готлибовича Горлумда, Семена Наумыча Гинденбурга, а сбоку пристроился Аскольд Букреев. Все из нашего института, все бодрые и румяные.
— Аскольд? — спросил я его, — а ты-то что тут делаешь?
— То же, что и все остальные, — буркнул он, не вдаваясь в дальнейшие подробности.
Эта троица зашла внутрь и расположилась в разных концах кабинета, причем Аскольд остался сторожить дверь… а в руках у него, между прочим, был АКМ со складывающимся прикладом.
— Ну что, поговорим, наконец, о делах наших насущных? — спросил Наумыч, ловко закуривая сигаретку из пачки.
— Давайте поговорим, — как-то не сговариваясь ответили мы вместе с двойником.
— Если коротко, ребятишки, — продолжил уже Горлумд, — то эксперимент заканчивается сегодняшним днем…
— А почему не завтрашним? — задал глупый вопрос я.
— Потому что потому заканчивается на у, — недовольно парировал он, — и сейчас настает время Ч… ну или время Х — это кому как нравится называть.
— И что должно произойти в этот Х? — спросил мой двойник.
— Увы, но одного из вас надо деактивировать не позднее полуночи…
— А если не деактивируете, тогда что? — задал я еще один глупый вопрос.
— Тогда много чего, объяснять не буду, — опять отмел он мои вопросы в сторону. — А до начала процесса деактивации нам надлежит выбрать, кого именно.
— Голосованием что ли? — спросил я, уже ни на что не надеясь.
— Можно разными способами, — не стал на этот раз уходить от ответа Горлумд, — я предлагаю подбросить монетку — орел, значит тебя деактивируем, решка — его.
— Откуда здесь монетки, у вас же все по вай-фаю платится, — зачем-то зацепился за этот пункт я.
— Специально для такого случая припас одну, — и Горлумд вытащил из кармана обычный советский пятак, даже на вид очень сильно потертый. — Согласны?
Мы с двойником переглянулись, причем я незаметно подмигнул ему.