Младший сын князя
Шрифт:
Спустя ещё час я заметил, что мужчина, возможно, даже сам того не замечая, косо поглядывал на меня. При этом я чувствовал, что моё присутствие всё больше его напрягает.
Выгнать он меня не мог, вот и приходится делать вид, будто меня нет. По крайней мере, с его стороны игнорирование было лучшим вариантом, ведь каким бы я ни был, но я сын Дмитрия Львова, который является его господином.
Занятые своими упражнениями бойцы нет-нет да поглядывали на меня. Они не могли не заметить мой интерес к их тренировкам, но прерывать последние не смели. А ведь они явно затягивались, что меня в некотором роде забавляло, так как бойцы
— Перерыв час. Сначала еда, потом отдых. Затем снова практика и спарринги. Вечером теория. Разойтись, — сказал он, после чего я услышал радостные перешёптывания между собой у наконец-то отпущенных отдыхать воинов.
Сразу видно, что сидеть без дела Михаил им не давал.
Когда же в комнате для тренировок не осталось практически никого, кроме меня, Ани и Петрова (последний тоже уже собирался на выход), я сказал:
— Не сочтите за обиду или оскорбление, и не поймите неправильно, но почему наши воины так бездарно используют магию? — почтительно обращаясь к старому воину, спросил я. — Они попусту тратят слишком много маны там, где необходим её минимум, хотя в остальном огрехи куда менее значительны.
Разумеется, обо всём рассказывать я не собирался, но то, что было озвучено, и так было очевидно.
Я почувствовал появившееся в воздухе напряжение, исходившее одновременно от Ани и наставника приписанных ко мне бойцов.
Причём если Аня просто беспокоилась за мои слова, то вот местный наставник резко остановил свою коляску и стал прямо сверлить меня взглядом, будто пытался понять, что у меня на уме.
Наконец вздохнув, он твёрдым и суровым голосом произнёс:
— Молодой господин, вы три часа стояли и смотрели на меня, только чтобы сказать это? — и сколько же желчи было в его словах, аж душа радуется подобной реакции.
— Михаил Сергеевич, вообще-то, я пришёл сюда с другими целями. Однако об этой проблеме я узнал только сегодня. И чтобы не разрушать ваш авторитет, я дожидался момента, когда мы сможем поговорить наедине. Моя слуга — исключение, — с лёгкой улыбкой на устах и всё ещё сохраняя вежливый тон, ответил я и посмотрел на Аню.
Та, вместо того, чтобы отвернуться в этот момент, молча кивнула, поддерживая меня. В свою очередь, у Петрова даже взгляд будто потяжелел.
— Молодой господин, — вкрадчиво произнёс он. — Я слышал, что вы попали в аварию и что после неё сильно изменились, однако давайте смотреть правде в глаза: вы лезете в ту сферу, которой совсем не понимаете. Мы тут не в игрушки играем или делаем ставки на бои. Мы отрабатываем программу тренировок вашего рода, к которой, в том числе и я приложил свою руку. Даже если вы будете пытаться выставить себя умником, который лучше знает, как обучать магов у вас всё равно ничего не выйдет, — весьма грубо ответил мужчина, смотря только на меня. — Эта программа отрабатывалась и совершенствовалась на протяжении несколько десятилетий, и показала свою эффективность! Иначе род Львовых не был бы так силен!
— Михаил Сергеевич, при всём уважении, но вы переходите границу. Перед вами молодой господин. Может, его слова и прозвучали грубо, но это не даёт вам права… — заступилась за меня Анна, но я в очередной раз её прервал.
Надо, похоже, будет с этим что-то делать. Не хватало ещё, чтобы она лишнего наговорила и разрушила мой план. Если я хочу, чтобы подле меня оставались
Без преданных людей мне не обойтись, но если они не будут понимать, что от них требуется… От этой преданности толку будет мало. Из-за Евгения и впустую потраченного им времени и так придётся много чего нагонять. К сожалению, он совсем не заботился, чтобы в его окружении были нормальные специалисты, а не одни лишь прихлебатели.
— Аня, всё в порядке. Я понимаю, что мои слова, особенно с моей репутацией, не могли не вызвать иную реакцию. Просто сделаем вид, что ничего плохого не случилось и продолжим разговор, — спокойно ответил я.
— Как прикажете, — кивнула моя слуга и демонстративно отошла на шаг назад, как бы намекая, что больше не будет влезать в разговор.
Вот и хорошо. Но всё же это только начало и надо будет к ней присмотреться повнимательнее.
— Хорошо, допустим, вы и правы, молодой господин, — вдруг покладисто произнёс Петров, выжидающе посмотрев на меня. — Дальше что? Чего вы пытаетесь добиться? И как собираетесь доказывать свои слова? Вы же в том числе начали этот разговор для этого или же я не прав?
— Знаете, — задумчиво проговорил я, сделав несколько шагов вперёд и назад, будто о чем-то размышляя, а потом резко повернулся к мужчине, — близость смерти многих заставляет взглянуть на свою жизнь под другим углом.
— К чему эти слова? — настороженно спросил мужчина.
— У меня словно спали шоры с глаз, и я понял, как же ошибся в выборе пути, и что двигался всё это время, не обращая внимания на возможности, которые были рядом со мной. И после подобного незабываемого опыта, — ухмыльнулся я на этих словах, — я захотел измениться, стать лучше версией самого себя.
— Измениться, значит… — протянул Петров.
— Поэтому я пытаюсь стать хорошим лидером, а для этого мне нужны общие тренировки, вроде этой. Я хочу стать частью состава воинов, чтобы после мог их полноценно возглавить. Хочу возглавить их как тот, кто сможет действовать с ними на равных, — ответил я, чем вызвал у мужчины самодовольную ухмылку.
По ней прямо читалось его отношение к моим словам, и что он ни капли в них не верит, несмотря на все приложенные усилия по его убеждению. Сложный тип, впрочем, и я никогда не был силен в риторике.
— И при этом вы говорите, что наши воины рода, которые посвятили своим тренировкам и оттачиванию своих умений жизни, бездарно используют свои магические навыки? Вам не кажется, что это чересчур высокомерно даже для вас, молодой господин? — на последних словах Петров даже выделил обращение ко мне, чтобы показать свое отношение к моему положению.
— Ну почему же? Вовсе нет. Я же не виноват, что наши воины довольно неумело тратят свои силы. Скажу больше — я могу доказать это поступком, — твёрдо заявил я, смотря ему прямо в глаза.
Тут мужчина ещё сильнее заулыбался.
— И как же, разрешите узнать?
— Выставьте любого бойца, и я выстою перед его любыми атакующими заклинаниями. Если победа будет за мной — вы принимаете меня в ученики. И я буду участвовать в тренировках бойцов рода, чтобы иметь возможность развиваться, в том числе самому, — улыбаясь, ответил я на это.
— Я так понимаю, это пари? — прищурился наставник.
— Если хотите, можете называть это пари, — согласно кивнул я, уже понимая, что всё же смог зацепить этого мужчину.