Младший сын мэра
Шрифт:
Захожу в номер и сразу иду в душ. Снимаю мокрый купальник, смываю с себя хлор. А потом, надев сухое белье и хлопковую тунику, связываю влажные волосы в косу и падаю на кровать.
Соблазн вызвать такси все больше. Зачем я сама себе продлеваю агонию? Беру в руку телефон и захожу в приложение, чтобы осуществить задуманное, но именно в этот самый момент он начинает звонить.
— Да, Тася…
— Ты скоро спустишься? Здесь так весело! Паша с Ваней показывают пантомиму.
Действительно, даже я немного
— Нет, Тась, — пытаюсь его перекричать, — я не приду… я домой хочу вернуться.
— Что? Как домой? Ты с ума сошла?! Мы же до завтра договаривались остаться!
— Тась, не могу я…
— Блин, я сейчас приду.
— Не надо! — отвечаю поспешно, но она уже отключается.
Вытянувшись в кровати, смотрю в потолок. Рассматриваю контуры теней от еловых веток за окном. Качаясь от ветра, они создают впечатление, что это огромная птица размахивает своими крыльями. Вот бы и мне крылья. Я бы хотела лететь, как они, куда глаза глядят. Быть свободной, как они, ни от кого не зависеть.
Я никогда не чувствовала себя полностью независимой. С третьего класса я живу как на поводке. В прямом и переносном смысле. Не могу смотреть на других парней, не могу ни о ком, кроме него думать…
Как этот поводок снять? Кто знает?..
Тягостно вздыхаю, и тут мой слух улавливает глухие размеренные шаги. Мимо нашей двери постоянно снуют туда — сюда, но именно эти шаги вытягивают мои нервы в струны.
Повернувшись лицом к входу, я поднимаюсь на локте. Металлическая ручка медленно опускается вниз, и дверь бесшумно открывается.
Переступив порог, Греховцев так же неслышно ее закрывает и проворачивает в замке ключ.
— Зачем пришел? — спрашиваю шепотом.
Воздух в номере вмиг становится вязким и густым. На коже выступает испарина.
— Так… поговорить…
Он успел переодеться. Сейчас на нем спортивные брюки и майка. На ногах сланцы через палец.
— О чем?
— Хочу знать, что с тобой происходит, — отвечает Кир и, сделав пару шагов, усаживается на кровать.
— Со мной все в порядке.
— Мне так не кажется, Настя.
Я шумно вздыхаю и смотрю в потолок, словно там показывают интересное кино.
— Расскажешь?
— Ничего нового ты не услышишь, Кирилл.
Опустив низко голову, он какое-то время смотрит на сцепленные в замок руки. Мне стыдно, правда. Представляю, как достала я его своими чувствами, но я ведь держусь.
Не закатываю истерик и ничего от него не требую. Он сам пришел.
— Я надеялся, у тебя это давно прошло, — повернувшись ко мне, проговаривает он.
— Пройдет, не парься.
Кир молча кивает и снова отворачивается. А потом вдруг скидывает с ног сланцы и вытягивается на кровати рядом со мной.
Я едва не воспламеняюсь. Не шевелясь, дышу через раз.
— Если бы я мог, Настя, ответил бы тебе взаимностью. Наверное, это было бы… круто.
— Если бы ты ответил мне взаимностью, я бы была счастливейшей из женщин, Кир…
Глава 12
— Тебе обязательно встретится тот, кто будет лучше меня.
Умиляет его наивность. За одиннадцать лет, год из которых его не было рядом, мне повстречались несколько сотен других парней. И ни к одному из них я не испытывала даже сотой доли того, что чувствую к нему.
Боюсь, что в моем случае поможет только полная амнезия.
Крепко зажмурившись, чувствую, как из уголков глаз стекают слезинки. Быстро бегут по вискам и теряются в волосах.
— Насть, не плачь только, ладно?
Повернув к нему голову, шмыгаю носом.
— Успокой меня, Кир. Сделай что-нибудь…
Он протягивает руку и подушечкой большого пальца стирает мокрую дорожку. А я же, поддавшись порыву, обхватываю пальцами его ладонь и прижимаюсь к ней губами. Кирилл пытается ее мягко освободить, но, встретившись со мной глазами, неожиданно расслабляется.
Чуть прикрыв веки, наблюдает, как я трусь щекой о тыльную сторону его ладони. Сгорая заживо, касаюсь ее сухими губами. В горле давит еще сильнее, а в груди все мелко дребезжит от восторга.
И тут Греховцев реагирует… Не просто позволяет держать мне свою руку, но и обвивает пальцами мою ладонь. Даже мое сердце от удивления замирает. Вскинув на него взгляд, долго смотрю в его глаза. Они наполнены чем-то новым. Взгляд как обычно тяжелый, но я впервые вижу в нем сомнения.
Глубоко вздохнув, Кир переворачивается набок и подается в мою сторону.
— Один поцелуй, Настя.
— Ты хочешь, чтобы я поцеловала тебя? — переспрашиваю неверяще.
— Этого хочешь ты… Хочешь ведь?
Кружа глазами по его лицу, я пытаюсь убедить себя, что мне это не снится. Мы с Греховцевым наедине в темной комнате, лежим в одной кровати, и он предлагает мне поцелуй. Хочу ли я?..
— Хочу.
Он снова укладывается на спину, а я, все так прижимаясь щекой к его ладони, вдруг цепенею. Легкие скукоживаются, а сердце бьется в эпилептическом припадке.
Несколько раз моргнув, отворачиваюсь к окну и даю себе несколько секунд на восстановление дыхания. А потом двигаюсь к нему так, что одна моя грудь оказывается прижатой к его плечу.
Кир молча наблюдает.
Смотрит из-под опущенных век, как я склоняюсь и легко касаюсь его губ. Не знаю, что при этом чувствует он, но меня прошибает насквозь. Отрываюсь, чтобы рассмотреть его рот с близкого расстояния.
— Это все? — удивленно спрашивает он.
— Нет, Кирилл… не торопи меня, пожалуйста.