Млава Красная
Шрифт:
Умница Сергий, подумал Тауберт. Отвлёк государя, стал перечислять полки с дивизиями, сейчас до походных гошпиталей да обозных парков дойдёт, и скроется самое жуткое и болезненное: как всё-таки получилось, что Второй корпус, даже в бой как следует не вступив, половины войск лишился.
Однако сбить василевса с горьких мыслей так и не удалось.
– Погоди, князь. Откуда подштанники везти для наступающих войск, вы в министерстве сами разберётесь. Что там про сходство двух рапортов, Никола?
Мысленно застонав, Тауберт откашлялся, пытаясь тянуть время.
– Говорил я, что слишком уж
– Не в чем им оправдываться! – вскинулся Арсений Кронидович. – Что могли, то сделали и до сих пор делают. Пламмет, кукла чёртова, ночью, в спину! Спасибо, гвардионцы не подвели, но югорцы! Югорцы! Раздразнили волка и бежать! Правильно Булашевич говорил… Штыком давить нужно. И храбростию… Даже Шигорин, каналья, труса не праздновал… А эти… Знамя бросили! Знамя!!!
Ровные ряды под выцветшим от южного солнца знаменем, загорелые лица, блестящие глаза, огромный подполковник с тремя звёздами на эполетах… Боялся? Бежал? Этот?! Шаховской пишет, что югорцы рассеялись, а Пламмета задержали гвардионцы…
– Гренадеры, ваше величество, летать покамест ещё не обучены. – Смутная догадка мелькнула и спряталась, даже не догадка, а нечто выбивающееся из картины разгрома, коего избежать было ну никак невозможно, и виновны во всём, кроме прусской мощи, югорский подполковник с муромским майором.
– Шаховской ещё раньше доносил, – ровным голосом объяснил Орлов, – дескать, гвардия отстала и движется далеко за авангардом, в главных силах. Фон Пламмет пошёл вперёд, смял авангард, едва не захватил на Лабовской мызе весь штаб корпуса; войсками никто не управлял, все пути открыты, а он только до Заячьих Ушей и добрался. Если гвардионцы его перехватили на марше, значит, на загорбке у Пламмета кто-то повис до подхода резерва. Может, муромские егеря. Может, югорские стрелки.
Арсений Кронидович не отвечал. Он слишком обманул себя, обманывая посла, чтобы теперь цепляться за туман, а вот Николай Леопольдович чем больше думал, тем меньше верил. Потому что вынесение штаба вперёд в ожидании неприятеля и для «поощрения рвения и отваги нижних чинов», равно как и во имя «подачи благого примера офицерам», было глупостью несусветной – или таким же геройством. Так при необходимости мог поступить Александр свет-Васильевич, так обязательно поступил бы помянутый Булашевич, чаи гонявший под османскими пулями, но никак не Шаховской с паркетным Ломинадзевым. Этот бы в лепёшку расшибся, но отсиделся бы за штыками тех же югорцев. Нет, не выносил Шаховской командный пункт, а попёрся, уверенный, что «ничего не случится», на уютную мызу и угодил, как кур в ощип. Попался, потерял голову и управление войсками, шарахнулся сперва к Кёхтельбергу, потом в эти самые Ягодки, отдышался и кинулся валить с больной головы на здоровую.
– Если Шаховской вынес штаб вперёд, то сам Пламмета и пригласил, – запустил пробный шар Тауберт, – и нечего на майоров с подполковниками грешить. Кто выше, с того и спрос.
– Значит, спрос с меня, – Арсений Кронидович провёл рукой по лицу, словно снимая невидимую паутину, – но мерзавцу, югорцев загубившему, оправданий нет и быть не может.
– Спрос со всех. – Шеф жандармов не может спорить с василевсом, а штаб-ротмистр Капказского корпуса со штабс-капитаном? – И с меня, и с Орлова, и с Васьки Янгалычева, что попустили Шаховского с Ломинадзевым. Мы попустили, а они врут теперь, на младших своё ротозейство сваливая!
Это оказалось ошибкой.
– Замолчи, – в горле Арсения Кронидовича клокотало, как у запесчанского волкодава, – замолчи… Шаховской кровь проливал, пока ты тут… Ейсмонт убит, Гаев с Саковниным убиты, половины корпуса нет, а ты… Тебе б только счёты сводить, а тебя бы против Пламмета с его зверьём?! Небось не с Варвариными поэтами воевать!.. Верно говорят, жандарм воину не товарищ!
– Так точно, государь, – ровным голосом произнёс Николай Леопольдович, – а посему разрешите доложить о рапорте из Яицка.
– Нет! – Лицо василевса налилось кровью. – Слышать ничего не хочу! Убирайся! Куда хочешь! К Ваське, к жандармам своим, к чёрту!.. И ты тоже! – рявкнул он на Орлова.
Тауберт поднялся, щёлкнул каблуками и, печатая шаг, направился к двери. Орлов оказался рядом.
– Сергий Григорьевич… и ты, Никола…
Шеф Жандармской стражи замер на месте, по-уставному повернувшись кругом через левое плечо.
– Отрядите два эскадрона кавалергардов. Встретим Ейсмонта как полагается. Сперва встретим, потом проводим. Хотя бы его…
Глава 12
Ливония
4–8 ноября 1849 года
Перейдя реку, собранные Росским полки, общим счётом на усиленную дивизию, наступали дерзко, словно целый корпус и как бы не армия.
Пограничный фольварк Аттельбейн встретил русских зияющей пустотой. Окна и двери аккуратно заколочены, колодец – засыпан песком.
– Ничего не пожалели, – хмыкнул Сажнев.
– Песок легко вычерпать можно, – не согласился казачий полковник Менихов, – значит, рассуждают насчёт возвращения.
– А что б им и не вернуться? – пожал плечами Росский. – Мы не с ливонцами воюем и даже не со здешними немцами.
Менихов зло прищурился.
– Погодите, Фёдор Сигизмундович, они нам ещё в спину стрелять станут, эти самые, с которыми «не воюем», да на солдат одиночных по ночам нападать. Красного петуха им пустить бы, чтоб знали!
– Полковник, полковник! – поморщился гвардионец. – Что у вас за речи?
– Вы же бывали на Капказе, Фёдор Сигизмундович?
– Бывал, – спокойно парировал Росский. – И не один раз.
– Тогда о чём спорим? – усмехнулся в чёрные усы казак. – Как горцев за набеги учили?
– Ливонцы с немцами через Млаву скот угонять да хлеба жечь не ходят, – возразил Росский.
– Пойдут! – посулил Менихов. – Всенепременно пойдут!
– Когда пойдут, тогда своё и получат, – закончил спор гвардионец, трогая лошадь. Солдаты шли весело, после Заячьих Ушей подтянули какие ни есть обозы, люди поели горячего.
Широко разбросав казачьи разъезды, держа наготове гусар и улан, буде баварские драгуны дерзнут появиться вблизи наступающих русских колонн, новоявленная Млавская бригада осторожно прощупывала дорогу. Росский помнил об опасностях, немцы с ливонцами могли ударить во фланг, попытаться отрезать от реки – однако фон Пламмет не торопился предлагать бой. «Чёрные волки» с пехотой исчезли, как ранний снег под солнцем.