Мне – 75
Шрифт:
Мне приходится общаться с людьми разных возрастов, с молодежью – чаще всего, они мобильнее, активнее, сами идут и даже нарываются на контакты. Но… с каждым годом растет эта незримая пропасть, отделяющая, скажем, по возрастному цензу.
Вы наверняка натыкались на это клише всем недовольного и вечно брюзжащего старика, для которого раньше и снег был белее, и девки целомудреннее, и солнце светило ярче. Это, конечно, утрирование, молодежи необходимо самооправдание, почему именно не хотят общаться с такими, потому проще всего записать
Но, конечно, таких стариков, что рвутся учить молодежь уму-разуму, мало. Гораздо больше тех, кто понимает тщетность этой затеи и живет своей жизнью, посматривая со снисходительной улыбкой на тех, кому предстоит еще пройти длинную дорогу, постоянно наступая на разной конфигурации грабли, в том числе и на детские.
Я тоже, увы, чтобы не выглядеть брюзжащим идиотом, улыбаюсь и помалкиваю, когда слышу юношеский бред о том, как надо жить, как править страной, как добывать больше нефти или как враз всех сделать счастливыми, чего почему-то не делает вороватое правительство.
Сам когда-то нес подобную чушь, и, если бы какой-то старик не попытался возразить… да что они понимают, эти маразматики?.. я бы даже и слушать не стал.
Невозможность диалога построена на том, что я был этим пятнадцатилетним, этим двадцатилетним, тридцатилетним, сорока-, пятидесяти… и потому понимаю их всех, но они еще не были семидесятилетними!
У меня, как и у всех в любом возрасте первой половины жизни, существовала твердая уверенность, что с каждым прожитым годом я буду чуточку информированнее, буду больше знать и уметь, подниматься по служебной лестнице, но… останусь таким же!
То есть будет расти только сумма знаний.
Переезды. С возрастом накапливается осторожность и возрастает нежелание менять что-либо в своем образе жизни. В том числе очень не хочется менять гнездо, пусть новое, по словам родни, и намного лучше и современее, на что вы обычно возражаете, что современнее – не значит – уютнее.
Пока я менял квартиры в далеком теперь Харькове, это было нормально, был молод и полон дурной силы, да и в Москве перебирался из одной коммуналки в другую без всяких душевных терзаний.
Пожалуй, высшая точка в этом была в момент, когда дети возжелали жить отдельно и потребовали разделить квартиру. Я шикарным жестом джигита отдал им целиком эту шестикомнатную на Тверской улице, дом двенадцать, предупредив, что ухожу на квартиру и они от меня больше ничего не получат, то есть я чувствовал себя молодым и полным звериной силы, хотя мне было… гм… пятьдесят, кому-то это покажется старостью, хотя, конечно, не пятидесятилетним.
На квартирах пришлось провести десять лет, а сменить пришлось больше десятка, так как это пришлось на период ломки всех отношений, хозяева каждый месяц повышали арендную плату…
…но мы сейчас о другом. Мы о нашей приспосабливаемости. К шестидесятилетию удлось накопить денег
Я работал как каторжный, без выходных и отпусков, и за три года удалось наскрести на первый взнос, чтобы купить трехкомнатную на стадии… котлована. Конечно, было страшно, столько тогда было кидалово, старики благоразумно сидят в норке, мне тоже хотелось… но пересилил себя, напомнил, что мы еще молоды, и через год или два, уже не помню, дом выстроили, и мы перебрались на свой двадцать четвертый этаж.
Еще три года ушло на то, чтобы расплатиться с долгами и… начала проклевываться мечта насчет загородного домика. На этот раз взяли кредит в издательстве, купили небольшой такой в садовом кооперативе, где летом все заполняется веселым народом, а зимой мы… остались одни!.
Три года жили, как отшельники, пока не купили участок в коттеджном поселке «Соколиная гора» и не начали строительство. И вот тут я в самом деле ощутил, что настолько мне уютно на старом месте и как сильно переезжать не хочется.
Подумал, еще раз подумал, постарался разобраться и сообразил, что срабатывает попросту страх перед новизной. На старом месте никак не может быть лучше: покупали готовый домик с массой недоделок, часть устранили, но далеко не все, а там сразу строили с фундамента такой, какой хотим, однако же неизъяснимый страх перед переменами был настолько велик…
…да, настолько велик, что пришлось преодолевать. И первое время наступал себе на горло, чтобы не каркать старческое: а там, в старом, было лучше, а тут все не так…
Мы привыкли быть альфа-самцами хотя бы для своих малых детей. А если и не альфа, все равно не показывали вида, что в чем-то начинаем уступать молодому поколению, которое привыкли учить уму-разуму.
И вот из-за этого, из-за страха осрамиться, мы не подходим к новейшим банкоматам или терминалам по оплате коммунальных услуг, не умеем включить навороченную кофемолку или другой суперсовременный девайс…
Хорошо, сделайте так: когда никого нет, возьмите инструкцию и внимательно прочтите. Несколько раз. Запоминая, какая кнопка и какой значок что значит. Осторожно включите, а затем медленно и шаг за шагом – вас же никто не заставляет это выполнять на скорость! – проделайте все операции.
Если надо, повторите еще пару раз. Это чтобы потом, «на людях», вы не ударили в грязь лицом, а чтоб ваши юные родственники с гордостью хвастались: а вот мой дед старше твоего на десять лет, а умеет компом пользоваться, роутер настраивает, пылесос запрограммировал убирать в более удобное время…
Да, у нас снижается память и сообразительность, но так как практически никто из окружающих нас не эйнштейны, то никто не заметит, что нам что-то дается труднее, если возьмем добавочный урок… в отсутствие посторонних наблюдателей.