Мне (не) нужна эта светлая
Шрифт:
— Мы все равно попробуем что-нибудь сделать… — сказал он.
— Но что? Если сами светлые боги против нас?
Морф задумался.
— Погоди-ка. Ты сказала, что он что-то говорил, про еще одно божество. Которое стоит немного выше, чем наши “светлые”. Что, если попробовать достучаться до него?
Я пожала плечами.
— Не факт, что он не окажется таким же, как и они.
— Не окажется, Рокси! — с жаром сказал мужчина. — Иначе бы и мира этого не было вовсе! Не бывает такого, чтобы везде было абсолютное зло.
Качнула
— Может быть. И все же, это все очень странно.
Потекли дни. На удивление спокойные и безмятежные. Как разительно они отличались от того времени, что я проводила в Громграде прежде. Хотя бы потому, что на этот раз никто не ограничивал мою свободу и не давил на меня. Даже Великий Эрд стал относиться по-другому, соблюдая дружественный нейтралитет. Хотя, он больше был занят тем, что проводил дни в обществе моей тети.
Помню, как тетушка обрадовалась, когда я вернулась. Стиснула в объятиях так, что едва не хрустнули ребра.
— Куда ж ты опять убежала, егоза?! — вздыхала она, а я не спешила ей рассказывать все, что со мной произошло.
Не знаю. Отчего-то не хотелось, чтобы она переживала и знала о том, насколько серьезно все то, что происходит вокруг. “Зло из Вишневки” теперь расползлось чуть ли не по всему свету. Люди не подозревали какую ужасную угрозу оно несет, и хоть и беспокоились, но ограничивались лишь посланиями правителям.
Кстати, о правителях. Оказалось, что Нежен и жрец покинули Громград. И король оставил мне очень душевное и теплое письмо, на которое я все никак не решалась ответить.
Леди Роксане. Графине Вишневых Садов.
И королеве моего сердца…
Здравствуй, Роксана.
Если ты читаешь это письмо, значит я уже покинул Громград и земли морфов. А ты все же вернулась сюда.
Хочу, чтобы ты знала… Я бы не уехал, если бы меня не сковывал по рукам и ногам железными цепями долг. Уезжая сюда, под чужой личиной, я надеялся за короткий срок разобраться с тем проклятием, которое опустилось на мир. Однако я ошибался.
Роксана. Здесь, на территории людей, никто больше не считает тебя преступницей. Твои титулы закреплены документально. Эти бумаги я готов тебе отдать лично, или через королевскую канцелярию.
Как там Дерри? После того, как ты пропала, он последовал за тобой, и я уверен, что нашел тебя, и в случае опасности защитил. Эти животные особенные… Я расскажу тебе о них когда-нибудь. Когда мы будем сидеть вечером у камина, пить вкусное вино и разговаривать о чем-то приятном.
Милая моя… Возможно, тебе это кажется странным, и ты не готова принять мои чувства, но я прошу, чтобы ты хотя бы просто поверила мне. Я не знал прежде, что значит слово “любовь ”. Я не умел… Не мог себе позволить любить, зная, что своими чувствами лишь принесу себе и окружающим боль.
Но когда появилась ты, у меня появилась и надежда. Я понял, что в моей дождливой жизни наконец засветило солнце. Я едва с ума не сошел, когда узнал, что не безнадежен… Что и у меня может появиться спутница жизни, как луна у нашей планеты.
Но довольно слов. Роксана. Я не прошу ответа на это письмо. Но прошу другого — вернись. Я буду ждать тебя, дорогая графиня. Ждать, сколько потребуется.
Люблю тебя. Король Нежен.
Я отложила письмо, смахивая вдруг навернувшиеся слезы. Отчего-то стало грустно. И жалко… Очень жалко этого короля. Были ли его чувства настоящими? Скорее всего. Но если бы у Нежена был выбор, остановил бы он его на мне?
Это, конечно же, все очень приятно. Нежен был первым, кто посмотрел на меня ни как на юродивую из Вишневки, а как на леди… На ту, которая может быть достойна уважения.
Но была ли я этой леди? Было ли это справедливо?
В комнату постучали. Я обернулась, спешно сворачивая исписанный листок.
— Ты плакала? — Андерс вошел и, заметив в моих руках письмо, нахмурился. — Что заставило тебя плакать? То, что написано здесь?
Он протянул руку, явно желая, чтобы я дала прочитать ему письмо. Но это было слишком.
— Это личное, — коротко сказала я.
А морф неожиданно разозлился.
— Личное?! Личное, значит?!
— Если не личное, почему ты, храня его столько времени, не решился открыть? — задала я резонный вопрос, а Андерс усмехнулся.
— Глупенькая. Я же не думал, что оно заставит тебя плакать. Если бы знал, вообще не отдавал бы.
Я покачала головой.
— Я плачу из-за себя, а не из-за письма…
Вздохнула.
— Я сегодня был в нашей библиотеке. В запрещенном ее секторе, — сказал мужчина. — И я кое-что нашел. Хотел бы показать тебе.
— Что именно? — заинтересованно спросила я, следуя за мужчиной.
Кстати, Дерри переместился в Громград буквально через час после моего исчезновения, и сейчас повсюду ходил за мной хвостиком.
— Кое-что, что возможно поможет нам…
Андерс вывел меня на улицу. Я шла за ним.
В городе морфов привыкли ко мне, и уже никто не оборачивался и не смотрел на меня, словно на диковинную зверушку. Это заставляло меня привыкать к этому месту.
А еще я постоянно вспоминала Треда. Интересно, как он там? Расстроился, что я пропала? Что делает сейчас? Смотрит на море? Или, может, пьет кофе в своем домике?
Андерс остановился у входа в двухэтажное здание. В отличие от большинства домов здесь, оно было не деревянное, а сложенное из камня.
— Это библиотека, — пояснил морф, открывая тяжелую дверь. — Проходи.
Я зашла. Зажегся свет. Тихий, чуть приглушенный.
Здесь было уютно. Высокие стеллажи были заставлены книгами, на каких-то полках лежали полуистлевшие свитки, сияющие магическим светом. А еще здесь стояли в шахматном порядке между стеллажей мягкие удобные кресла, а рядом с ними невысокие журнальные столики.