Мне отмщение, и Аз воздам

Небо мгновенно стало чёрным, вот только что был ясный день, хоть и клонящийся к вечеру, и вдруг тьма. Зловещая, безлунная ночь опустилась на землю. Хоть глаз выколи, так про такую ночь говорят. Какой-то миг это длилось, а затем солнечный свет сменился красным заревом. Звёзд было не видно, но огня на небе хватало. Яркие болиды перечёркивали тьму и было их невероятно много и разных. Какие-то были похожи на искорки от костра, а другие напоминали огромные пылающие кометы, и все они стремительно неслись к земле.

Я, открыв рот смотрел на светопреставление, до боли в пальцах сжимая свой старенький АКСУ. Этого ещё мне сегодня не хватало! Что за природная аномалия? Метеоритный дождь что ли? Не похоже на природное

явление, а похоже на то, что каждая огненная черта имеет свою конкретную цель. Вот среднего размера огонёк падает как раз на мой город, а несколько штук поменьше — в посёлки и деревеньки, которые его окружают. Да и расположенную неподалёку воинскую часть «вованов» похоже заденет. Это похоже на ракетную атаку! Ну точно! С плотины водохранилища, что расположена в десяти километрах от меня, и где стоит дежурный комплекс ПВО, на перехват взлетают противоракеты! Отработали зенитчики, хотя плотине явно ничего не угрожает, туда как раз ничего и не летит, цель атаки именно населенные пункты и расположения воинских частей!

— Сука! Ну, где я так нагрешить успел?! — выругался я и медленно опустился пятой точкой на проклятый ящик с патронами, из-за которого я тут и торчу, выронив из рук грёбанный автомат. Два года моего личного чистилища закончились концом света!

А ведь именно два года назад ничего не предвещало беды, я был энергичен и радовался жизни.

Я, Игорь Таран, молодой лейтенант милиции, что с отличием закончил следственно-криминалистический факультет Высшей школы милиции МВД, шёл на распределение в радостном предвкушении. Союз только развалился, однако по накатанной годами практике в вузах, а особенно в специализированных, распределение ещё было, никто не собирался менять отлаженную систему.

У меня красный диплом, у одного, со всего курса! Я крут и знаю всё, я прирожденный следователь! Уголовно-процессуальный кодекс выучен наизусть, уголовный хуже, но тоже не плохо, криминалистика вообще моя стихия! И это не игра слов, я знаю каждую статью УПК и УК на зубок. Это вам не стихи учить, где всё складно и в рифму, это высшее искусство! Меня-то в жопу мира не отправят, я буду работать в столице! Всем нужен такой специалист как я! Рабочий кабинет следователя, опера на подхвате, которым всегда можно выдать задание, иногда дежурства и выезды в составе следственно-оперативной группы на вызовы, но это только начало! Через пару лет я точно буду «важником», а потом и генералом стану! А даже если и в криминалисты двинут, так даже лучше! За тобой все следаки и опера как за писанной торбой будут ходить, обхаживать, упрашивать, только бы пораньше получить экспертизу, да и чего кривить душой, «какую надо» экспертизу получить.

— ЕЦ-178/12, оперуполномоченный! Это… Хрен его знает где это, потом в направлении прочитаешь! Свободен! — как приговор озвучил моё новое место службы первый заместитель начальника школы милиции, полковник Харитонов, едва взглянув в список — звиздуй отсюда Таран, ты не один!

— Это какая-то ошибка… — мямлил тогда я — в зону?! Меня?!

— А ты что, особенный?! Ты Таран такой же как все! Это в школу ты по льготе поступал, как сын сотрудника, погибшего при исполнении, а теперь ты на ровне с остальными! В зоне тоже служить кто-то должен! А там нужны именно физически крепкие и смышлёные парни, ты идеально подходишь! Красный диплом, спортсмен разрядник, комсо… Подходишь короче!

— Но… — сказать, что я был в шоке, значить ничего не сказать.

— Я понимаю тебя — смягчился полкан, и по-доброму так дал мне первый урок взрослой жизни — ты сирота Игорёк, а у других курсантов семьи в столице. И они не отличники, но не по-людски будет парней с родными разлучать, к тому же и попросить за некоторых есть кому. А у тебя ещё всё впереди, ты сможешь пробиться и сам, у тебя огромный потенциал. Без обид парень…

Ну да, я сирота. У меня из родни только бабушка и младшая сестра. Отец и мать погибли уже давно. Отец милиционером был и словил несколько сантиметров стали в грудь, во время задержания банды рецидивистов, когда мне было всего одиннадцать

лет. Мама пережила его на год, попав под самосвал на стройке, где она вела авторский надзор своего проекта. Архитектором она у нас была. А у однокурсников в основном отцы живы и все работают в милиции и уже в больших погонах. За меня действительно вступится некому…

В колонию на поезде я ехал два дня. В плацкартном вагоне. Потом был обшарпанный вокзал провинциального городка, где градообразующим предприятием была колония строгого режима и воинская часть, предназначенная для её охраны. Брошенные, полуразвалившиеся дома, разбитый асфальт, грязь и мрачная серость запустения и разрухи. Всё это время я был как в тумане. Это не могло со мной случится…

— Ого! Школа милиции, да ещё и красный диплом! — моему появлению начальник колонии обрадовался, как явлению поддатой и на всё согласной Снегурочки на Новый год. Полковник в зелёной, армейской форме имел усталый, но при этом какой-то холёный вид. Всё в его кабинете, от формы, что на нём была надета, до кресла под его задницей и мебели было явно ручной работы. Это должно было выглядеть дорого-богато, если бы не обилие лака и резного дерева. Всё в затейливой резьбе, колхоз, одним словом, стиль зековский-ампир… — у нас тут всё больше аттестованные после армии или техникумов дебилы, что работу нормальную найти не смогли, а тут ты, такой красавец! Не ожидал от кадровиков, не ожидал, удружили… Ну что же Игорёк, времени на раскачку у тебя не будет. Оперов большой некомплект. Принимай оперативно-режимный отдел!

— Как понять, принимай? — робко поинтересовался я. Это шутка такая что ли?! Я только выпустился, а про зоны вообще ничего не знаю! У нас в школе даже отделения не было ИТУшников, для них на сколько я знаю есть отдельные учебные заведения. Да и опер из меня как из говна пуля. Оперов у нас в школе как раз готовили, как и участковых, но следаки считались элитой и до изучения ОРД мы особо «не опускались». Я конечно отличник и знаю чего и как делать, но вот нюансы, которым учили специалистов прошли мимо меня.

— А так! Там в штате всего шесть человек. Два старших опера там вакансии, бывшего начальника отдела позавчера до моего зама по воспитательной работе повысили, один опер на больничном, похоже с последующим увольнением на пенсию, выслуги у него хватает, ещё один из начальника отряда неделю назад переведён и нихрена в оперативной работе не шарит, так что получается ты там из оперов самый опытный, и с сегодняшнего дня ещё ты исполняющий обязанности начальника отдела! Заодно и дознание будет кому вести! Быстро растёшь Таран! Приехать не успел, а уже отдел в свои руки получил! Мой зам, что раньше начальником отдела был, Талгат его зовут, и зам по РОР тебе конечно помогут на первых порах, но сильно на их помощь не рассчитывай. У Талгата и своей работы хватает, а Василий Васильевич в отпуске. И цени моё доверие Игорёк! Но смотри… Неделя тебе на раскачку, а потом дрючить буду как сидорову козу! С больших людей и спрос большой. А у тебя все карты в руках. Считай все контролёры в твоём подчинении! Те, что в комнате свиданий и на досмотре стоят! Остальные понятное дело по сменам ДПНК подчиняются.

— А кто это? — тогда на ум пришёл только этот вопрос, слово контролёр я слышал только в автобусе, ДПНК же для меня вообще не понятная аббревиатура. Уголовно-исполнительную систему мы в школе милиции прошли только верхами, и во внутренней иерархии зоны я не разбирался совсем.

— ДПНК — это дежурный помощник начальника колонии. Если я или мои замы отсутствуют, ДПНК, во время своего дежурства рулит зоной. Это так по закону, на деле есть нюансы, потом узнаешь. Сержантский состав, ну «дубаки» или «вертухаи» если тебе так понятнее — это контролёры, что без оружия в зоне работают. На вышках ввшники стоят, им в зону хода нет и у них своё начальство, я «Барин» или «Хозяин», ты «Кум», стало быть будешь. Так понятнее? — вздохнул полковник, он уже понял, что я из себя представляю, но сдавать назад было не в характере полковника Минаева. Да и выхода у него действительно не было, как я понял позднее…