Мне тебя заказали
Шрифт:
Красильников вдруг резко встал с места.
— А не надоел ли вам, господа, этот гостеприимный дом? — спросил он. — Меня лично тошнит от присутствия большого количества трупов. Поехали отсюда…
— А с этим что делать? — указал на Глотова Виктор.
— Что делать? А кончать его будем, — спокойно произнёс Красильников. — Зачем нам лишний свидетель? Мёртвым он безопаснее будет…
— А за что? — тихо спросил Игорь, с ненавистью глядя на своих врагов. — Мне ещё нет и тридцати! Я жить хочу!
— Эх, парень, — вздохнул Красильников. — Мало ли кто
— Брат Чёрного, — побледнев, шепнул Игорь.
— Брат, сват, деверь, шурин, свёкор, зять… Я сам по себе. Надо бы тебя шлёпнуть, но устал я от крови… Это ваш хозяин окропил кровью Востряковское кладбище, только мне крупно повезло оттого, что продрых с похмелюги… А так десять трупов… Олег погиб, Серёга Фролов, мой боевой командир… Ты-то, понятно, в этом не виноват, салажонок ты ещё… А я готовился отомстить, но вот он… опередил… Ладно, тёзка, сочтёмся славою… Поехали отсюда, не могу здесь больше….
Барон встал и первым вышел из дома. За ним вышел и Алексей, бережно поддерживая ослабевшую Инну. Около дома рядом с двумя машинами Живоглота стояли, кроме машины Алексея, светло-зелёная «Нива» и серая «Волга», в которых сидели готовые в любую минуту действовать люди. Красильников и Виктор Иванов тащили связанного Игоря. Засунули его в багажник «Волги», и багажник захлопнули.
— Садитесь по машинам и поехали отсюда подальше… Поганое здесь какое-то место… Трупы валяются кругом… А их тачки пусть здесь и остаются, не нужны они нам…
Проехав несколько километров, Красильников приказал остановить машину. Вытащил из багажника Игорька Глотова, развязал его и сунул ему в руку телефон. Набрал номер милиции.
— Говори, что по данному адресу гора трупов. Что была перестрелка, и ты был свидетелем того, что Лычкин убил Глотова Николая… Себя можешь не называть. Ну!!!
Игорь слово в слово повторил сказанное.
— Молодец парень, просто молодец, — похвалил Красильников. — А за это я дарю тебе жизнь. До первого твоего лишнего словечка. А меня мигом оповестят, у меня не хуже, чем у твоего покойного Гнедого, информационная сеть налажена… Брательника помяни, с мамашей сто граммов выпей и излей своё благородное негодование по поводу его убийцы Лычкина. А какая, интересно бы узнать, у него была причина для убийства, как ты полагаешь, Игорек?
— Какая причина? — мрачно хмыкнул Игорь. — Заложил этот Лычкин всех нас, вас доставил на место… А при разборке и… того… Паскудой он оказался, этот Лычкин… И шустрый, как выяснилось… Хотя… — пристально поглядел он на Красильникова. — А, ладно, — махнул рукой.
— Ты не человек, а клад… Держись этой версии, я убеждён, что она правильная… Если спросят, разумеется, сам на рожон не лезь. А защищать Лычкина будет хороший адвокат, изумительный, я его знаю — Цимбал его фамилия. И о показаниях свидетелей он мне обязательно в подробностях сообщит… Так что будь, дружище, оставайся тут…
Он хлопнул Игорька по плечу, сел в машину Алексея, и тот тронул её с места. Две другие машины поехали вслед за ними.
— Вот, Инночка, знакомься, это мои друзья, которые помогли мне в такой сложный момент, — произнёс Алексей. — Это, ты уже знаешь, мой тёзка Алексей, служивший в Афгане под началом покойного Серёги, человек горячий и непримиримый, прекрасный снайпер и гонщик, появляющийся всегда в самый нужный момент… Это Кирилл Игнатьевич Петрицкий, большой специалист по азиатским овчаркам и… другим опасным хищникам… Ну а это Витя Иванов, специалист по всему на свете…
Инна обернулась, с благодарностью поглядела на троицу, сидящую сзади, и слабо улыбнулась.
— Милости прошу в мой дом, когда оправитесь от этих впечатлений, — пригласил её к себе Барон. — Собачек моих славных посмотрите, могу презентовать породистого щенка…
— Это только тогда, когда расширим жилплощадь, — произнёс Алексей.
— Расширишь, расширишь, — пообещал Красильников. — Мы теперь себе по особняку можем купить…
— Неужели ты думаешь, что я возьму себе хоть копейку из этих поганых денег? — покачал головой Алексей. — На них же кровь человеческая…
— А в качестве компенсации за семь лет, проведённых за решёткой? Тебя кто туда упрятал? Гнедой! Живоглот! Лычкин! Комар! Мойдодыр! Сидельников! А? — свирепым голосом спрашивал Красильников.
— Я получил свою компенсацию, — тихо ответил Алексей. — Мне хватит. А на хлеб мы с Инной себе заработаем…
— Экой ты принципиальный, — покачал головой Красильников. — Впрочем, дело твоё… А я, например, найду применение этим деньгам. Ребята, участвовавшие в операции, возьмут каждый, сколько захочет. А на остальные откроем наши предприятия… На пользу все пойдёт… Впрочем, ещё с братом посоветуюсь, он лучше сообразит, куда их девать…
— Только чтобы не в другой общак, — попросил Кондратьев. — Хотя бы ради наших погибших друзей… Я прошу тебя, тёзка…
— Да ладно, ладно, не нагнетай… У брата и без этого средств хватает… Разберёмся… А чтобы ты мог заработать себе и своей будущей жене на хлеб, предлагаю тебе работу. Я тебя приглашаю своим заместителем в охранное агентство. Это тебе не ветчиной торговать, тут ты ас, даже меня переплюнул…
— Не знаю, подумаю, — тихо произнёс Алексей. — Устал я от всего этого, честно говоря… Не хочу я больше никакой крутости, пальбы, разборок и толковищ… Тишины хочется…
— Так у меня крутые бабки вертятся, — недоумевал Красильников. — Клиенты, дай боже… Платят сумасшедшие гонорары… Особняк скоро себе купишь и без воровских денег…
Инна поглядела на Алексея и едва заметно отрицательно покачала головой.
— Нет, Алексей, спасибо за предложение, — отказался Кондратьев. — Разве что внештатным… Для особых поручений, — смягчил он свои слова. — Но заместителем, зависящим от «крыши», не пойду. Да и не нужен мне особняк, — вздохнул он. — Нам бы квартиру двухкомнатную, и все… Хлопот меньше…