#мнеподругасказала

Энстазия Лэй

В пять лет ребенок уже имеет сексуальные потребности, более того этот период развития является основополагающим для закрепления сексуальности, которая начинает выплескиваться в качестве агрессии на противоположный пол родителя, который по сути представляет собой основной либидинозный объект.

В этот период развития ребенок уже осознает свое эго, он еще купается в нейромедиативном бульоне матери и чувствует свою грандиозность и способность захватить мир, это время начала его конкуренции за противоположный пол, в первую очередь он претендует на безусловную

любовь родителя.

К этому возрасту уже прошла сепарация и ребенок готов к решению личных запросов самостоятельно, и это один из первых периодов умерщвления его эго. Фиксируя свои первые сексуальные позывы неоптимально, ребенок запечатлевает их и отношение к противоположному полу через призму этих событий.

Необходимо глубже рассматривать архетипические корни эдипального комплекса, не только как структуры мифа, но и интроективного запечатления образов и событий, которые невозможно восстановить. Взрослый человек с нарциссической травмой эмоционально находится на уровне пяти лет, разница лишь в том что у взрослого больше сил, денег и знаний о манипулятивных приемах.

Потеря физического отца равнозначно потери эмоциональной связи с отцом, еще стоит задуматься о том что лучше, был ли отец физически мертв как герой и его образ сохранился в сознании ребенка как совершенный, даже если это не так, или отец существовал, но как некий объект в доме, типа холодильника. Он работал, подарки дарил, но так и не стал образом оптимального родителя, был эмоционально мертвым к ребенку.

Любой отец, даже если он представлен физически, то просто расширен до нескольких видов чувств по которым его можно распознать, но даже вербальный или текстовый отец или его видеообраз играет большую роль, то есть тот отец который имеет возможность передавать какие-то оптимальные послания для ребёнка, это тоже сильный интроект.

Станем ли мы такое отрицать, так лучше, пусть хоть удаленно, по сообщениям и видеосвязи, но для девочки это не очень хорошее решение. Конечно этот паттерн поведения появится в ней и она сможет иметь отношения только на расстоянии, без желания и даже возможно необходимости приблизиться к партнеру.

Может быть и так что родители вынуждены менять свое местоположение несколько раз и конечно ребенок таких родителей будет обладать всеми чертами дромомании и бродяжничества, даже если будет представлять это как отдых и путешествия, психическое убежище и только.

Когда отец сильно инвестирует в дочь и у него социальное не расходится с психологическим то и дочь будет в трепете от такого папочки, который создает безопасность и безусловную любовь, дарит подарки и вообще идеален. Найти замену такого будет сложно, а дочь так и не узнает о темной стороне отца, которая безусловно есть, как и у ее будущих партнеров которых она не сможет принять, но какое-то время будет давать возможность одаривать ее подарками.

А если отец дарил подарки за что-то, так сказать за услуги дочери, сексуализируя ее, наблюдая за ней, но скрывая свое сексуальное желание пряча его за социальными нормами, тем самым он научит ее соблазнению, и она будет это делать

при каждом удобном случае, так и не осознав что такое отношения.

Деструктивный отец относится пренебрежительно к дочери, который не принимает её, оскорбляет прилюдно, проецирует в нее важность интеллекта. Конечно взрослая дочь будет зависеть от не принимающих партнеров и в тоже время осознавая это будет стараться сапиосексуально изменить эту установку, ввиду своего высокого уровня мышления.

Мать имеет свое представление о взаимоотношениях дочери и отца, она может быть злым или добрым полицейским, разыгрывая с ребенком одну из деструктивных социальных игр, может отказаться защищать дочь или бояться сделать это, и наоборот обесценивать при дочери отца, создавая искаженный образ маскулинности.

Когда дочь видит что мать неуважительно относится к отцу, то она воспринимает это в виде сигнала как нужно относиться ко всем мужчинам, а если отец оптимален для нее и у них устойчивая эмоциональная связь то выросшая дочь будет дискредитировать отца так как это делала мать, но и спасать его от самой себя.

Напротив если мать поддерживает отца в наказании дочери то это будет для последней двойным вызовом и в будущем она будет попадать в ситуации где мужчина будет отказывать ей и выбирать другую, а она будет стремиться как-то встроиться в этот треугольник, повторяющий ей отношения с отцом.

Интроект отца не всегда может быть отцом, это образ мужчины, и если отца не было а старший брат был слабохарактерным и мать на это указывала, то и дочь конечно не сможет оптимально относиться к мужчинам, бессознательно подразумевая что материнские послания были об этом.

Нет никакого мужчины и никакой женщины, это первичные архетипы сознания, по-разному заряженная энергия и отец для дочери это любой мужчина, например дедушка, если такой существовал и любил внучку то его образ будет висеть в ней в качестве партнера и поэтому она будет вынуждена выбирать постарше.

В том случае если отец играл роль вечного юноши то дочь не захочет инфантильного отца, а на самом деле свободного, а если отец был слишком строг, то она может выбрать совершенно мягкого, такие перевёрнутые ситуации вполне приемлемы, они настолько же трагично кончаются как и повторение родительских сценариев.

И это все отношения без пренебрежения дочерью, возьмём к примеру вербальный абьюз, словами, если отец поступал так с дочерью то она может избегать таких людей, и в то же время постоянно натыкаться на них и понимать об этом слишком поздно.

Если отец был аддиктивным и применял насилие а мать спасала его, дочь выберет схожего партнера, если он изменял, дочери будут изменять, она будет проживать боль своей матери, свою боль, снова и снова, пока не решится уничтожить свой деструктивный интроект сознания.

Впрочем бывают и более сложные ситуации, например когда отца не было, а мать совратила сына и у них появилась дочь, как она может повести себя в реальности процесс непредсказуемый, но однозначно деструктивный.