Много разных кораблей
Шрифт:
Глава девятая,
из которой можно узнать о хане Бассейне, луне и дальнейшей судьбе мастеров
Второй месяц во дворе хана Бассейна никому не было покоя.
— Ничего не известно? Никто не объявился? — спрашивали друг друга бездельники.
Второй месяц с высокой башни, сменяясь каждый час, глашатаи выкрикивали:
— Бездельники и дети бездельников! Кто придумает, как без труда и затраты времени сделать имя нашего хана бессмертным, получит тысячу верблюдов и туфлю с ханской ноги! Торопитесь, бездельники и дети бездельников!
Хан гневался. Мрачный, он сидел, по-совиному сгорбясь на подушках, и ждал.
Никто не являлся, а прославиться ему было необходимо.
Деды и прадеды хана воевали. У него не было армии.
Деды и прадеды строили города. У него не было рабочих. Во дворцах дедов и прадедов трудились золотых дел мастера, и звездочеты прибавляли к тысячам звезд новые тысячи. Во дворце хана никто не умел держать в руке резец и не мог сосчитать до девяти.
Сегодня хан поставил у дверей своего любимого визиря Рахат-Лукума смотреть, не ведут ли выдумщика.
— Ведут! Ведут! — закричал наконец Рахат-Лукум.
В зал ввели почерневших от солнца и совершенно обессилевших мастеров и их спутника. Без еды, страдая от жажды, они шли восемь дней по следам похитителей, пока не повстречали бездельников Бассейна.
— Что придумали эти люди? — нетерпеливо спросил хан.
— О могущественнейший из ханов, они не придумали ничего! — упав ниц, доложили бездельники.
— Зачем же они здесь?
— О тень полудня! Эти люди, вместо того чтобы наслаждаться прохладой стен, путешествовали через пустыню, испытывая муки жажды и голода, — забормотал, стуча лбом об пол, один из бездельников.
— Смотрите, как они измучены, как стерты их ноги и как ввалились их глаза! — удивлялись придворные.
— Они просят накормить и напоить их, а потом вновь собираются идти через пустыню, — доложил второй бездельник.
— Это очень странно, о великий хан! — шепнул Рахат-Лукум. — Эти люди не бездельники. Они стремятся к тайной цели. Нельзя отпускать их.
Хан зевнул и сказал Рахат-Лукуму что-то на ухо.
— Неподвижнейший из неподвижных повелел удовлетворить просьбу несчастных, — объявил тот. — Они будут пить, есть и жить во дворцовой башне. Жить до тех пор, пока хан не решит, чем он ещё может им помочь. А решит он это после того, как прославит свое имя!
Путешественникам не дали сказать ни слова, подхватили под руки и потащили из дворца.
Мастеров и Нигугу посадили в каменную башню без окон, закрытую сверху крышкой.
Потянулись томительные дни. Часами шагали пленники взад-вперёд, от стены к стене, страдая от нетерпения и злости и слушая, как вопят наверху глашатаи:
— Бездельники и дети бездельников! Кто придумает, как без труда и затраты времени сделать имя нашего хана бессмертным, получит тысячу верблюдов и туфлю с ханской ноги. Торопитесь, бездельники и дети бездельников!
Был вечер. Мастер Гак и Нигугу уже спали, когда их разбудил неожиданный стук.
Это Буртик барабанил изо всех сил кулаком в стену.
— В чём дело? — раздался сверху голос стражника.
— Немедленно отведите нас к хану! — крикнул мастер. — Я знаю, как прославить его имя!
— Что ты? — возмутился Гак. — Зачем тебе бессмертие этого болвана?
— Мне нужны верблюды, — тихо ответил ему товарищ.
Весь дворец уже знал новость. Зал, в котором сидел хан, кишел бездельниками…
— Приблизься! — кивнул Рахат-Лукум мастеру. — Хан разрешает тебе говорить.
— Я слышал, великий хан, что ты хочешь сделать свое имя бессмертным… — начал Буртик.
— Говори скорее, что ты придумал! — прервал его хан.
— Медленный верблюд уходит дальше быстрой лошади. Пусть он скажет всё, что думает, — шепнул Рахат-Лукум.
— Я и говорю, — продолжал Буртик. — Мы можем помочь тебе. Взгляни в окно. Что видишь ты на вечернем небе?
— Луну… — удивленно проговорил хан. — Но зачем она мне?
— А знаешь ли ты, всезнающий, что луна всё время повёрнута к нам одной стороной и что никто ещё не видел её обратного лика?
— Ерунда! — возмутился Бассейн, но тут же вспомнил, что ему подобает быть сдержанным. — Ну и что же?
— Хан, поверни луну к земле другой стороной, и твое имя никогда не сотрется в памяти людей. Нетрудное дело, и оно не потребует много времени. Видал ли ты, как поворачивают камень, подложив под него конец копья? Надо только подыскать такой шест, чтобы хватило до луны, — и дело сделано.
— Что скажете вы на это? — обратился хан к присутствующим.
Те промолчали.
— Хорошо, я подумаю, — сказал Бассейн. — Отведите их опять в тюрьму.
— А как же награда?
— Слово хана нерушимо. Туфля и верблюды будут доставлены в башню, — важно заявил Рахат-Лукум…
— Теперь вы понимаете? — обратился Буртик к друзьям, когда стражники вновь опустили их в башню и оставили одних. — Сейчас нам приведут тысячу верблюдов. Мы отдадим девятьсот девяносто семь стражникам, и они выпустят нас на волю. На трёх верблюдах мы пересечем пустыню и достигнем Железного замка… Почему, однако, их не ведут? Мне надоело ждать!
Не успел он произнести эти слова, как люк приоткрылся и двое бездельников торжественно спустили на веревках тюк. Это была шкура верблюда, в которой лежала стоптанная туфля.