Многоярусный мир. Гнев Рыжего Орка

Фармер Филип Хосе

Вместо ответа Орк нагнулся к полу, зачерпнул пригоршню еще влажных самоцветов, выпрямился и швырнул камни в дверь. Лос сделал лишь небольшой шаг назад и тут же вернулся на прежнее место.

Камни, вылетевшие за дверь, исчезли.

Орк убедился, что врата находятся именно там.

— Теперь ты будешь видеть меня только на экране, — сказал Лос. — А от камней избавиться тебе не удастся. Тони в своем море красоты!

Он закрыл дверь. Вскоре круглый плафон на потолке скользнул вбок, и в отверстие один за другим высыпались камни, которыми Орк швырнул в Лоса. Орк собрал их вместе с другими и бросил в уборную.

Через десять минут все они вернулись к нему с потолка.

Джим снялся с якоря и вернулся на Землю. Он тут же начал читать заклинания и вернулся к Орку через четыре тоанских месяца. Орк брал блюда с едой из вращающейся ниши в стене. Он должен был есть и пить в огромных количествах, чтобы обеспечить энергию для созревания самоцветов. Почти все его время уходило на переваривание пищи и освобождение от нее. Жажда и голод будили его каждые два часа, так что спал он урывками. Если бы он попытался ограничиться нормальной диетой, то меньше чем через сутки подвергся бы обезвоживанию, а через трое суток умер бы с голоду.

Драгоценности лежали на полу слоем в три дюйма. Ползая по ним, Орк скользил, терял равновесие, и ему стоило большого труда перемещаться с одного места на другое. Пришлось ему приспособиться к новому способу передвижения. Свое человеческое туловище он держал теперь не вертикально, а на одной линии с туловищем змеи, и руками отгребал с дороги самоцветы.

Но вскоре их обещало стать так много, что Орку больше не удастся расчищать себе путь.

Теперь вопрос заключался в том, от чего он умрет раньше: от слабости или от удушья. Придет время — и он уже не сможет добраться до подноса с едой и до водопроводного крана: камни завалят и то, и другое.

Впервые в жизни Орк пришел в отчаяние. Казалось, что смерть — единственный выход из этой комнаты. Джим тоже, как и Орк, пал духом и потерял всякую надежду. А тут еще мозг–призрак разрастается. Впрочем, если Орк умрет, то эта угроза исчезнет. Похоже, только так и можно решить обе проблемы

Пропутешествовав туда–сюда двенадцать раз, Джим вернулся к Орку в ночь, когда перед властителем встал выбор: бежать или погибнуть. Между самоцветами и потолком осталось всего несколько футов. Орк раскопал два широких и глубоких колодца — к пище и крану с водой. Ямы постоянно заваливало, и каждый день их приходилось расчищать заново. Добраться до уборной Орк больше и не пытался, и в комнате стояло зловоние, напомнившее Джиму о сортире старого Думского.

Комната просматривалась через мониторы на стене — были, возможно, и другие датчики Лос, скорее всего, наблюдал за сыном лишь урывками, если только не носил с собой приемник. Впрочем, он мог приставить кого–нибудь вести наблюдение круглые сутки. И уж конечно, Лоса сразу предупредят — либо автоматика, либо живой оператор, — если узник вздумает сделать что–нибудь неподобающее. Хотя все стены, за исключением нескольких футов под потолком, теперь завалены драгоценностями, замаскированные мониторы могут быть и на потолке.

Орк уже думал, не замазать ли оставшиеся стены и потолок своими экскрементами — но если мониторы ослепнут, об этом доложат Лосу.

Он разгреб заново яму над краном. Это не вызовет тревоги у мониторов: Орк делает это каждый раз, когда хочет пить. Докопавшись до крана, Орк крепко ухватился за него, надеясь, что кран не оторвется от увеличивающейся нагрузки. Змеиное тулово было вытянуто вдоль комнаты. Попеременно хватаясь руками за металлический кран, Орк начал усиленно извиваться.

Живые наблюдатели могли бы подумать, что у него какой–то припадок, и сообщить Лосу. Но вряд ли им пришло бы в голову, что Орк таким образом подготавливает побег. Скорее всего они подождут и посмотрят, как будут развиваться события.

От усиленных движений камни вскоре засыпали весь торс Орка. Змеиная часть тоже скрылась под ними, хотя находилась ближе к поверхности, чем человеческая. Тогда Орк стал шарить хвостом, пока не зацепился им за вертикальную ванадиевую перекладину оконной рамы. Сделав это, он обмотал хвост в несколько витков вокруг бруса.

Если рама приварена к металлической стене, она устоит против самых мощных его усилий. Притом Орк сейчас находился не в лучшей своей форме. Однако, когда он напрягся так, что пот проступил по всему телу и начал есть глаза, а вены вздулись до величины маленьких змеек, рама отошла от окна, издав скрип, который могли засечь мониторы.

Кран погнулся, хотя и был сделан из очень толстого и прочного металла.

Орк выбрался из–под тяжелой, но рыхлой груды камней. Горизонтально вытянув торс, хватаясь руками за камни и бешено работая хвостом, он быстро добрался до окна. Потом продвинулся на несколько футов вдоль стены и начал бить хвостом по окну. Сначала минеральные наросты под кожей смягчали боль от ударов. Зато почти нестерпимые мучения доставляли Орку трещины, возникающие над незрелыми камнями. Но после каких–то двадцати ударов все камни вылетели, от чего стало еще больнее. Продолжая молотить хвостом, уже незащищенным, Орк сцепил зубы. Окно покрылось кровью.

Когда Орк уже думал, что больше не выдержит, и его удары стали слабеть, окно вывалилось наружу. В отверстие тут же хлынул град самоцветов. Орк скользнул к окну и высунул хвост наружу и вверх. Водя им по стене над окном, Орк нащупал какую–то вертикальную опору, стоящую в нише. Он обмотал хвост вокруг ее основания и просунул в окно голову и плечи.

Единственным источником света была луна, но Орк разглядел, что хвостом он держится за металлическую статую. Теперь он точно знал, в каком месте огромного, запутанного города–дворца находится. Это северная сторона одного из первых зданий, построенных на самом нижнем уровне. Этому строению было около двух тысяч лет, и родители Орка давно поговаривали о том, чтобы снести его и поставить новое. Стиль рококо, слишком вычурный, их больше не устраивал.

Во дворце зажегся свет, но никаких признаков жизни не появилось. Возможно, здесь остались только теледатчики — все обитатели переехали в Голгоноозу. Лоса уже наверняка разбудили, и он, возможно, уже прошел через врата — в этом здании или в соседнем.

Орк покрепче стиснул хвостом ноги статуи и вылез из окна. Какой–то миг он висел вниз головой, вытянувшись в свою полную длину. Потом мощные змеиные мускулы подняли его и он изгибал свое змеиное тело, пока не переместился вверх–головой. Вскоре он уже ухватился за плечи статуи и отцепил хвост от опоры. Пальцы едва выдержали вес оставшегося на миг без опоры змеиного туловища, но Орк тут же поднял его вверх и зацепился за статую у себя над головой. Так, передвигаясь от статуи к статуе, он вылез на крышу.