Многоярусный мир. Гнев Рыжего Орка
Шрифт:
Ребята на вид были крутые — круче некуда: такие же шляпы, как у рабов в обозе; черные, усыпанные крошками бороды по грудь; черные свирепые глазки; обветренные лица с ястребиными носами, не знающие, что такое улыбка. Одеты в грязные голубые туники и высокие, по бедра, сапоги. За плечами колчаны со стрелами, тетива на луках туго натянута. В ножнах длинные мечи и кинжалы.
Кикаха снял рюкзак и вытащил из него маленький слиток золота.
Протягивая его, он указал другой рукой на ближайшего коня:
— Я дам тебе это за лошадь.
Они, разумеется, не поняли слов, зато поняли жесты. Перебросившись парой фраз, всадники повернули коней и устремились к
Брюки он не снял, чтобы не стереть до крови ноги. Рядом с лежащими в отключке бандитами Кикаха бросил золотой слиток. Они его не заслужили, ну да черт с ними.
Путешествие верхом оказалось значительно более долгим, чем хотелось бы, потому что Кикаха боялся загнать коня и должен был позаботиться о его кормежке. По мере приближения к городу движение на дорогах становилось оживленнее. Туда ехали фермерские фургоны, груженные снедью, а обратно катили, громыхая, повозки с баулами накупленных товаров. Кикаха проскакал мимо каравана рабов, в основном индейцев и индианок, скованных железными ошейниками и цепями. Дети, правда без цепей, следовали за родителями. Кикаха пожалел несчастных, но сделать для них ничего не мог.
В конце концов он выехал на дорогу, ведущую прямо в город, до которого оставалось еще несколько миль. Кикаха обменял несколько золотых слитков на местные деньги: круглые медные и серебряные монеты различной величины и достоинства. На каждой монете был выгравирован профиль какого–то местного правителя, а по краю, рядом с ободком, бежали три слова, написанных незнакомыми буквами.
По местным меркам город был большой. Одна–полторы тысячи жителей, как прикинул Кикаха. На окраинах стояли вразброс убогие домишки. Чем ближе подъезжал Кикаха к океану, тем гуще становилась застройка, хотя до берега оставались еще мили. Там и сям среди трущоб и жалких лавчонок располагались огороженные заборами поместья с величественными особняками. Грязные улочки, похоже, были проложены коровами, которых гнали на водопой. По таким улочкам Кикаха проехал примерно половину местности, называвшейся на его Земле Голливудскими горами. Потом улицы стали прямее, кое–где попадались даже вымощенные большими обтесанными камнями мостовые.
Время от времени вдоль дороги мелькали высокие квадратные здания из белого камня, увенчанные двойными куполами. К особнякам вели широкие лестницы с колоннами, украшенными изображениями троллей, драконов, львов, медведей и, как ни странно, слонов. Или то были мамонты? Улицы здесь были немощеные, а в узких желобах по обочинам плескались вонючие помои. Возможно, ближе к берегу снова начинались каменные мостовые, но у Кикахи не было времени, чтобы в этом удостовериться.
Городской смог можно было сравнить разве что с лос–анджелесским; над долиной из тысяч кухонных очагов стлались густые клубы дыма.
Кикаха скакал, проверяя окрестности детектором врат. Огонек в детекторе не вспыхнул, пока Кикаха не прочесал почти все «Голливудские горы». В отличие от гор, которые он видел на Земле в 1970–м, здешние склоны были почти пустынны, если не считать горстки особняков. Один из них, на самой вершине горы, вспыхнул в детекторе светлым пятном. Врата.
Большой белый дворец с двойным куполом стоял на том самом месте, где на родной планете Кикахи располагалась обсерватория Гриффита. Если ему не изменяла память, в Лос–Анджелесе дорога к обсерватории вела через парк. Вполне возможно, что на этой планете к замку проложена частная дорога.
Выяснить это можно было лишь одним способом.
На поиски пути ушло несколько часов, поскольку Кикаха не мог обратиться за разъяснениями к прохожим. В конце концов он набрел на грязную тропу, которая вывела его к дороге, мощенной большими плоскими булыжниками. Дорога вела к океану и к подножию горы. Но тропа, вьющаяся к вершине, была опять–таки грязной и немощеной. Кикаха неспешно поскакал по ней. Коню было слишком трудно одолеть крутой склон галопом или даже кентером.
Трясясь по узкой аллее, обсаженной с двух сторон деревьями, Кикаха усиленно думал, что же ему предпринять, когда он окажется вблизи особняка. Рыжий Орк, время от времени живший в здании, скорее всего, оставался для большинства горожан таинственным незнакомцем. Подкупил, надо думать, кого–нибудь из местной знати и приобрел под их поручительство земельную собственность. Живя на Земле–2, он мог почти безвылазно сидеть в своих владениях. Дворец явно хорошо охраняется, а входные врата в здании как пить дать оснащены ловушками.
Впрочем, тоана здесь могло и не быть. По слухам, на Земле–2 у него было несколько замков на разных континентах, и врата переносили его из одного региона планеты в другой в мгновение ока. Шпионы доносили властителю о состоянии дел в интересующей его стране, к тому же он наверняка просматривал местную прессу.
Создатель и тайный наблюдатель обеих Земель, Рыжий Орк придерживался политики почти полного невмешательства в дела людей. Планеты были его лабораториями. В них он воссоздал свою собственную планету — геологический и географический образ родного, ныне погибшего мира, причем скопировал самое начало каменного века.
Рыжий Орк создал искусственных людей, потом клонировал их и поселил одних на Земле–1, а других–на Земле–2.
Население обеих планет было абсолютно идентичным по генетическому строению и жило в идентичных географических условиях. И те и другие пребывали в одинаково первобытном состоянии, и соответствующие племена говорили на одном и том же языке. То есть племена, жившие, к примеру, в Алжире на Земле–1 и в том же районе на Земле–2, могли понять друг друга с полуслова.
Рыжий Орк наблюдал за племенами обеих Земель в течение последних двадцати тысячелетий. Или тридцати, как утверждали некоторые тоаны, но точную цифру знал, пожалуй, только Рыжий Орк. Как бы там ни было, он следил за предысторией и историей землян на обеих планетах. Это не значит, что он занимался наблюдением беспрерывно. Просто время от времени властитель навещал обе планеты, чтобы обновить информацию или же провернуть какое–нибудь гнусное дельце.
Две Земли наглядно демонстрировали расхождения в развитии одного и того же вида. Несмотря на то что вначале каждое племя было точной копией своего аналога на другой планете, то есть у них совпадали не только физические типы, но и языки, обычаи и даже имена, двадцать тысяч лет спустя отличия стали разительными.
Но Кикахе некогда было заниматься сравнительным анализом здешних обитателей и жителей Земли–1. Рыжий Орк мог держать его под колпаком с помощью шпионов. Тоан, как известно, рисковать без нужды не любил и тщательно охранял свои тылы. Слухи о появлении Кикахи на Земле–2 могли достичь ушей властителя уже несколько дней назад.