Мобилизация
Шрифт:
Она пыталась идти по грязи, не испачкавшись в ней, творить добро там, где алчность и злоба смешивались в тяжких судорогах выживания, она создала для себя хрупкий и светлый мир, ускользала в него при первой же возможности.
Вот что поразило ее в Тернове. Илья шел навстречу смертельной опасности с холодной решимостью, но в отношении гибридов, сервов, людей он не испытывал злобы. Он воспринимал их как данность, такими, какие они есть.
Почему?
Катя не знала ответа. Душа Тернова была для нее полной загадкой и одновременно
И он ушел своей дорогой, даже не захотел проститься…
Горечь становилась все сильнее. «Я безразлична ему? Или Дайл надавил на Илью, заставил его уехать до рассвета?»
Мир необратимо менялся в эти мгновения, словно вся прошлая жизнь отдалилась, подернулась дымкой, за которую, быть может, уже и не заглянешь, не вернешься туда, где так тщательно оберегала себя от опрометчивых поступков, прислушивалась к голосу разума, позволяя лишь светлым эмоциям касаться души, влиять на поступки.
Громко хлопнула дверь.
Дайл подошел к машине, протянул ей крохотный кодон на тонкой цепочке.
– «Гессель» не выдержит. Возьми второй «Кугуар» из гаража, – он был мрачен. – Экипировка, оружие – все в грузовом отсеке.
Катя смахнула слезу, дрожащими пальцами взяла кодон активации.
– Я еду одна!
– Катенька, ты совершаешь ошибку!
– Но это мое решение! – Она спрыгнула с высокой подножки «Гесселя». – Дай мне совершить мои собственные ошибки, отец! Иначе я больше никогда сюда не вернусь!
Отец… Слово обожгло, на миг лишило сил, ведь она никогда не называла его иначе, как «Дайл»…
Катя уже открыла ворота, завела двигатель «Кугуара».
Он не решился встать на ее пути. Однажды Дайл совершил подобное, и это стоило двух лет разлуки, полного отчуждения.
Она отчаянно хотела жить.
Жить, любить, совершать ошибки.
Быть человеком.
Езжай… – он махнул рукой и отвернулся, не в силах смотреть вслед удаляющемуся «Кугуару».
Стек оказался абсолютно прав. За полтора часа «Кугуар» преодолел около сотни километров, и на пути не встретилось серьезных опасностей.
– Как в старые добрые времена, – произнес Пилигрим. – Помнится, весь путь до «Европы» занимал пять-шесть часов.
– Помолчал бы, накличешь беды, – недовольно отозвался Вандал.
Стек дремал. Тернов же никак не мог расслабиться. При отключенных имплантах его снедало постоянное чувство тревоги, словно он ослеп и оглох.
Бороться с неприятными ощущениями приходилось постоянно. Раньше Илья особо не задумывался, насколько серьезные и, как казалось сейчас – необратимые изменения психики вызвала «избыточная» имплантация.
Полученный от Стека расширитель сознания он подключил к стандартному гнезду основного импланта, но особого эффекта
Заметив, как Тернов в очередной раз поморщился, Сашка-Пилигрим беззлобно усмехнулся:
– Не буди лихо, пусть себе дремлет.
– Что за «лихо»? – насторожился Илья.
– Выражение такое, – отозвался Вандал. – Мы никого не тревожим, и к нам не лезут.
Тернова такая позиция откровенно напрягала, хотя логику диггеров он понимал. После многих веков автономного режима сканеры у большинства обитателей подземелий «битые», а у некоторых и вовсе отсутствуют. Но оставался один-два процента механизмов, которые нельзя вот так просто взять и сбросить со счетов. Среди сервов и гибридов наверняка найдутся экземпляры, сохранившие полную функциональность.
– «Кугуар» отлично защищен, – словно отвечая мыслям Тернова, заметил Вандал. – Иначе мы не ввязались бы в это дело.
– Действительно – редкая модель?
– Уникальная. Дайл – мастер своего дела. Не понимаю, чем ты ему приглянулся?
– Не знаю, – Илья не хотел говорить о Кате.
– Сашка, притормози! – Стек, как оказалось, не дремал.
«Кугуар» преодолевал один из обвалов. Свод тоннеля рухнул, гора плотно спрессованных обломков преградила путь, и Пилигриму пришлось вести машину по оползню, сформированному дождевыми водами.
Впереди тьма расступалась, на фоне серого, затянутого облаками неба виднелись руины зданий.
– Мертвый квартал, – в словах Вандала прозвучала дрожь.
– Пилигрим, ты чего, глубже уйти не мог? – недовольно спросил Стек.
– Ага, так я тебе и полезу к реактору! Нет уж, – Пилигрим отыскал взглядом более или менее ровную площадку, свернул к ней. – Лучше уж «хирурги», чем доза радиации и «кроты»!
– Согласен… – поддержал его Вандал.
– Мне кто-нибудь объяснит, о чем речь? – спросил Тернов.
«Кугуар» остановился.
– Ниже, под тоннелем расположены реакторы, – произнес Стек. – Раньше мы там без особых проблем передвигались, пока не случилась утечка. Конструкции просели, два энергоблока раскололо. Радиационный фон там теперь «зашкаливает», сканеры сразу же «гаснут», одни помехи, да еще кроты – бывшие инженерные сервы. Их катастрофа разбудила.
– Опасные противники?
– Поодиночке – нет, – ухмыльнулся Вандал. – Вот только они стаями по тоннелям бродят. Радиация им нипочем, специально проектировались для работы в зонах реакторов.
– И что их заставляет нападать?
– Забота о людях, – сухо ответил Стек. – Они локализовали очаг заражения, но стоит пересечь границу установленного периметра, все, – ты «нарушитель» и потенциальная угроза для «остального населения». Мы когда в первый раз на кротов нарвались, сразу не сообразили что к чему, пока они меня не отловили.