Модус скитальцев
Шрифт:
Он боялся того, что произойдет. Боялся, что не сможет предотвратить событие.
– Ерунда какая-то, – помотал головой Ролдан.
– Я подумал о том же, но, – Берек заворочался в капсуле.
Донеслось ворчание, не характерное для небожителя. Человек явно пытался выбраться из безопасной колыбели, чтобы встать пред Ролданом. Опять – реакции из прошлого, принесенные колонистами вместе с потребностью в кислороде и углеводах.
Выбраться из капсулы Берек не мог. Сразу. Потому предстал в виртуальности, да не озаботился
Так с ним общаться, конечно, удобнее. Хотя приходилось смотреть снизу-вверх, будто юный человек пред старшим.
– Но дело в том, что у нас нет сопоставимых фактов. Анализ не находит совпадений.
– Я понимаю, – кивнул Ролдан.
Не требуется ворошить базу данных, чтобы понять экстраординарность события.
– Я заглянул дальше. Сразу дальше. С тех времен, что человечество провело на Альме.
Ролдан вновь кивнул. Он понимал, к чему клонит коллега.
– В те времена, когда ресурсы системы, – голосом лектора начал Берек, – ограничивались избытком трудовых ресурсов, происходили события намеренного прекращение жизнедеятельности. Это называлось убийством.
И он замолчал, чуть сгорбившись, вперив взгляд в Ролдана.
Заявление должно было, по мнению Берека пригвоздить собеседника к полу. А то заставить биться в конвульсиях, что потребует вмешательства медицинского робота.
Вместо этого Ролдан пожал плечами и возразил:
– У нас недостаточно фактов, чтобы делать подобные утверждения.
– Что?! – возопил Берек.
Он отпрянул и всплеснул руками. Лицо его исказила мука, отчего приняло неземной вид. Как разгневанный дух, изображенный на древней картине.
Ролдан повторил собственное заявление. Берек его прекрасно расслышал. Слух у всех стопроцентный, даже при отсутствии поддерживающих алгоритмов. Повторить требовалось, чтобы собеседник захотел его услышать и не полез в контрпродуктивный спор.
Эффект оказался точно таким, как рассчитывал Ролдан.
Берек нахмурился, оскалился, поморщился. Эмоции сменялись, явно подбираемые с запросом на происходящее. Наблюдать перебор личин всегда забавно. Порой алгоритмы с ума сходят от того, что творится в человеческом сознании.
Наконец, Берек уже в ручном режиме выбрал подходящую маску. На мгновение виртуальная его копия потеряла в объеме и деталях. Всего лишь мгновение, но указывающее на экстраординарность происходящего.
Или же с орбиты заходил челнок, что потребовало дополнительных мощностей для расчетов.
Ролдан отвлекся на пустое изображение деревьев за стеклом. Ветер все так же стремился склонить их в поклоне. Не видно поднявшегося столба пыли и яркой зари на горизонте.
– Почему моя версия кажется тебе не достоверной? – спросил Берек.
Маска отразила сложный спектр эмоций, сопровождавший вопрос. Без наблюдения
А как было бы проще жить в режиме запрос\ответ. Ведь эта функция заложена в фундаменте человеческого разума.
– У меня несколько замечаний к данной версии, – ответил Ролдан.
Он не мог наблюдать собственного лица, но какие-то эмоции наверняка отображались. Берек изобразил заинтересованность\скепсис.
– Предложенная тобой версия кажется правдоподобной, – согласился Ролдан. – Однако, не всё, что явно, таковым является.
– Не усложняй.
– Я сам, признаю, пришел к аналогичному выводу, – Ролдан развел руками в ответ на жест сомнения от Берека. – Выглядит чудовищным, но не таким уж невозможным. Столь глубоко, как ты, я копать не стал. Воспользовался имеющимися у меня данными.
Берек повел рукой, предлагая продолжить.
Всех их воспитывали на историях о колонистах. Эти воспоминания заложены с юного возраста. История о корабле, с которого люди высадились на одинокую планету, стали столпом космоса, вокруг которого крутится небосвод.
Избавиться от предыстории не удастся. Пусть многие факты из прошлого вызывают сомнения, многие истории откровенно выдуманы, подвергнуты осмеянию или, наоборот, вытканы на знаменах. Люди вольны сами использовать прошлое так, как им заблагорассудится.
Отказаться от него они не могут.
В том числе от памяти о том, что от метрополии им достались воспоминания о жестокости, мерзких деяниях предков. Копая глубже, удалось бы выискать в предках падальщиков и каннибалов.
Это ведь не значит, что нынешнее поколение людей пошло по тому же витку спирали.
– Разве только здесь, – Ролдан ткнул пальцем в висок.
– Вот тебе мотиватор.
– Но зачем? Ищущий жестокости обретет ее проще и доступнее. Красочнее. А чего добился объект 2, если следовать твоей версии.
– Натуральности. Ты ведь носишь эти ткани, вытканные мозолистыми пальцами.
Ролдан отмахнулся и сказал, что это приманка для дураков. Еще давно, чтобы развеять собственные сомнения, он посещал мастеров. Пальцы у них ничуть не грубее людей, занятых в иных профессиях.
– Но аналогию я понял. Понял. Зачем насильно и без разрешения прерывать жизнь в подобных условиях. Предполагая твою версию, углубляя ее, стоит предположить, что объект 2 совершил бы какой-нибудь ритуал. Не в старом значении этого слова.
– Понял, – Берек кивнул, нахмурился.
Приняв свою версию за истину, Берек не учел, в каких условиях произошло событие. Акт гомицида в его исконном смысле требовал особых условий. Ни один из них в данном случае не удовлетворился.
На Альме, в метрополии подобное происходило по очевидным причинам. В том числе как наследие культуры, выходцами которой были альмиты.