Моё чудовище
Шрифт:
Можно, конечно, спросить прямо «Ты парень или девушка?», но прозвучало бы реально глупо, если не дебильно. А можно задать и нейтральный вопрос, ответ на который потребовал бы глагола в определённо роде или узнать имя. Хотя, зачем это Дымову, если всё равно в ближайшее время они расстанутся и вряд ли когда ещё увидятся? Поэтому он всего-навсего опять поинтересовался:
– Так куда тебя всё-таки везти?
Пассажирка повертела головой, рассматривая вид за окнами и равнодушно заявила:
– Никуда. Могу прямо здесь
Был бы парень, Дымов и правда так бы и сделал: просто остановился и высадил. Но тут какая-никакая, а девчонка. Поэтому выкинуть её из машины и оставить непонятно где совесть не позволяла. Он-то сам действительно мужик, а не просто видимость.
Тем более она его, можно сказать, спасла. Даже если вмешалась в драку не из благих побуждений помочь, а просто кулаки зачесались, ну и градус по мозгам ударил. А разве кто знал точно, что важнее – намерения или результаты?
Дымов сбросил скорость, но не остановился.
– А потом что? Живёшь-то ты где? Здесь?
– Нигде, – с особым нажимом выдала девчонка, и он почему-то ей сразу поверил, только, конечно, не порадовался.
– Тогда… – протянул задумчиво, хотя решил почти сразу и даже прекрасно понимал, почему. – Ну тогда поехали ко мне.
Девчонка ничуть не смутилась и не насторожилась, заявила с тем же равнодушным пренебрежением, с каким недавно сообщала, что готова выйти всё равно где:
– Поехали. Если у тебя выпить найдётся.
Дымов усмехнулся.
– А тебе мало?
– Так почти же всё пролилось, – с неподдельными досадой и сожалением пояснила она.
Вот уж беда так беда.
– А есть хочешь?
– Это ты типа в ресторан меня приглашаешь?
Дымов с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться – успел представить, как будет выглядеть в компании такой дамы: охренительная причёска, потрёпанное худи в пивных пятнах, и вишенка на торте – с каждой минутой всё сильнее заплывающий глаз, превращающийся в узкую щёлку между непомерно вздувшимися подсвеченными нехилым фонарём веками.
Правда он и сам сейчас выглядел не слишком презентабельно. Разбитые губы обметало кровавой корочкой, и их слегка саднило, костяшки пальцев на правой руке тоже немного ободраны, ну и пиджачок чуток пострадал. Да на них даже в самой затрапезной забегаловке поглядывали бы с опаской.
– Пожалуй, сегодня обойдёмся без ресторана. Домашняя еда тебя устроит?
– А готовить кто будет? – сразу спохватилась девчонка, заявила категорично, по-прежнему чередуя нормальные слова с матюгами примерно в равной пропорции: – Я не собираюсь.
Давно Дымову подобные девушки не попадались. В его теперешней жизни их уже вряд ли встретишь, но он до сих пор прекрасно помнил, отчего обычно такими становятся.
– У меня помощница по хозяйству есть. Думаю, она уже приготовила.
– Кто есть? – изумлённо переспросила девчонка. – Это типа прислуга? Ты миллионер, что ли?
Можно подумать, миллион сейчас – это очень много.
– Ну, где-то так, – признался Дымов, усмехнувшись, на что пассажирка экспрессивно выдохнула:
– Охренеть!
Глава 2
Примерно то же самое она сказала, и когда они подъехали к дому – единственным нормальным глазом выпялилась в окно, а потом поинтересовалась недоверчиво:
– Это твой? Весь?
– Мой. Весь, – заверил её Дымов.
Хотя сам он не считал, что отстроил нечто выдающееся. Тут рядом и пошикарней можно найти. Почти что замки – только что рва вокруг и подъёмного моста не хватало – с башенками, с большим количеством флигелей, с застеклёнными зимними садами на крыше и даже с вертолётной площадкой. А у него всё более чем по-скромному.
Дом как дом, всего-то два этажа. Правда есть небольшой бассейн на застеклённой веранде, уютное патио со специально оборудованным кострищем и отдельный, но совсем маленький гостевой домик, который, впрочем, был давно занят. Именно в нём и жила помощница по хозяйству Юля, вместе с мужем, который исполнял сразу несколько ролей – и телохранителя, и водителя, и курьера, и специалиста по мелким ремонтным работам.
Хотя Дымов и сам многое умел, но на подобное просто времени не хватало, если только вдруг действительно тянуло, требовалось отвлечься от настоящего, заняться обычной физической работой. Тогда он ненадолго возвращался в прошлое, опять становился тем, с чего начинал – рядовым промышленным альпинистом, которому не стрёмно самому прочистить водосток от нападавшей листвы или убрать снег с крыши. Но до снега ждать ещё полгода, или немного меньше.
Та самая Юля и попалась навстречу, когда они вошли в дом – скорее всего, заметила подъехавшую машину и пришла спросить про ужин, но, увидев их, взволнованно охнула и всплеснула руками.
– О, господи! Вы что, в аварию попали?
– Можно сказать и так, – усмехнулся Дымов. – Но, скорее, разошёлся во взглядах кое с кем.
– С этим что ли? – Юля указала на топтавшуюся за его спиной девчонку, которая тут же вскинулась и возмутилась в характерной своей манере.
– Нет, – торопливо и твёрдо возразил Дымов. – Это как раз мой спаситель.
Домработница поджала губы. И в выражении её лица и во взгляде легко читалось ну очень большое сомнение. Она с недоверием и даже лёгкой брезгливостью посматривала на неожиданную гостью и, похоже, с трудом сдерживала желание сказать: «Ну что вы, Игнат Алексеевич, всякую гадость в дом тащите».
Хотя и сама Юля, и её муж были лет на пять старше Дымова, они всегда обращались к нему уважительно – по имени-отчеству – а вот переживали за него чисто по-родственному.
– Вот говорила же я, лучше было бы Игоря дождаться, – расстроенно пробормотала она, но Дымов возразил: