Мое чужое сердце
Шрифт:
— Да брось… я же вижу, что тебе нравиться.
Если моя слабость была принята им за желание, то он глубоко заблуждается. Собрав все силы попыталась вырваться и … получилось. Послышался звук рвущейся ткани. Чёрт. Урод. Шов на плече разошелся на пару сантиметров, оголив плечо. Зря… зря он так. Этот звук разъярил больше всего.
Меня начало трясти, колотить от переполняемого страха вперемешку с презрением, ненавистью и чем-то ещё, чему не могла дать объяснение на тот момент. Отскочила к дальней стене и выставила вперед руки в оборонительной
— Только сделай шаг в мою сторону, — закричала в истерике. — Только притронься ко мне… и тебе не жить! — хотя, чего это я такая добрая. Как же меня трясло. — Мой муж от тебя мокрого места не оставит. Думаешь, пустые угрозы? — пошла в наступление, заметив его ошарашенный вид. Было всё равно, знает он Влада или нет, но решила пригрозить им.
— Ладно! Ладно! — его попустило. Даже слегка подбоченился. По глазам было видно, что прежний запал ушел. Допер, кажись, что ошибся в своих прогнозах и я далеко не Маринка, искательница острых ощущений. — Я… я думал, ты играла со мной, — начал приближаться, протягивая руку в извиняющем жесте.
Я вжалась в стену пуще прежнего.
— Не подходи!.. — дыхание с шумом вырывалось из груди, болью отдавалось в сердце. Перед глазами плыло. Не могла быть такая реакция на шампанское. Просто не могла. Вспомнилась Нина и то, что ей подсыпали. Неужели и меня коснулось подобное? Но ведь я в сознании и могу связно мыслить.
— Стася, ты чего? Тебе плохо? — такое сочувствие, что дальше не куда. Сволочь.
— Пошел нах**… если не хочешь, чтобы тебе переломали ноги. — Произнесла как можно с большим отвращением и презрением. Меня бил озноб. — Проваливай! — заорала на всю силу легких.
— Больная! Да ты конченая на всю голову, — ехидно скривился Никита, пятясь к выходу и едва не сбил спиной Марину, увидев которую, театрально закатил глаза. — Твоя подруга, — пробасил ничуть не стесняясь, что его застали в женской уборной, — еб**тая на всю голову. Разберись с ней и объясни, что никто её не собирался насиловать.
От недавнего слащавого тона не осталось и следа. Теперь стало понятно, что и шампанское и приятная беседа была лишь искусной маской.
Маринка, а следом и Оля, уставились на меня во все глаза, Никита же выскочил в коридор, оставив после себя чувство глубокого омерзения ко всему вокруг.
— Стаська-а-а, — Оля первая бросилась ко мне, моментально оценив взвинченное состояние. — Что у вас тут случилось?
Я сцепила рукой разорванный шов и выразительно посмотрела на Маринку. Она сложила руки на груди в оборонительной позиции и спокойно выдала:
— Что ещё могло случиться? — фыркнула. — Всего лишь вышло недопонимание. Ник всё неправильно понял, да и Стаська тоже.
— Ты хочешь сказать, — я кивнула на свое платье, — что это «недопонимание»?
Марина покосилась на мои трясущие руки и едко заметила:
— Знаешь пословицу: сучка не захочет — кобель не вскочит? — и, развернувшись на высоченных каблуках, вышла следом за дружаликом.
Я охреневшим взглядом провела её изящную
— Ну и дела… — только и смогла выдавить она, потом открыла кран и умыла лицо.
— Что за муха её укусила? Что я ей сделала и главное — когда?
— Не знаю, но в последние дни она мне не нравиться. Может, её зависть давит, — замялась, подбирая правильные слова. Я так и продолжала стоять не шевелясь, теперь уже уставившись в голубые глаза Оли. — После того, как ты вышла замуж, она сама не своя. Завидует твоему удачному браку.
Я прикрыла рот рукой, чтобы справиться с нахлынувшем диким ржачем и не смогла противостоять его силе. Прыснула в ладонь, а потом сложилась пополам.
— Удачному… браку… завидует? Ой, не могу… Отчего тогда сама не выходит замуж, а рушит чужие семьи?
Смеялась долго. Второй раз за сегодняшний вечер. За смехом прятала глубокое разочарование. Влад был прав: не стоило сюда тащиться. Всё не настоящее. Лживое. Приветствия, задушевные разговоры, участливое внимание, тревога в глазах. У Марины всё было ложью. Оля присела рядом на корточки и принялась нас мирить:
— Стась, её ведь тоже можно понять. Ты посмотри на её жизнь? Одни бесконечные кредиты. За весь тот идеальный тюнинг приходиться платить. Думаешь, ей по приколу разводить мужиков? А ты… буквально на ровном месте, выскочила замуж да ещё за молодого красавца. Она сегодня как увидела твоего Влада — поменялась в лице. Кому не хочется так жить?
— То есть, вы считаете, что я купаюсь в роскоши, счастье и безграничной любви?
— А разве нет?
Горечь поднялась от печени и наполнила рот. Едва не вырвала. Да, правильно, пускай так и думают.
— Всё верно. У меня идеальный муж, отношения и секс. А тут я просто решила повертеть задом для остроты ощущений.
— Стася…
— Нет, всё хорошо. Правда. Зашибись. Иди к Маринке, я туда не вернусь. Поговорим в понедельник на работе.
— Я побуду с тобой. Ты важнее.
В уборную вошли трое девушек, покосившись в нашу сторону, скрылись в соседней комнате за дизайнерскими кабинками.
— Оля, я хочу побыть одна. Позвоню Владу, тут хотя бы есть возможность быть услышанной. Не обижайся. Если что, я буду на улице.
Подруга, как оказалась, единственная, с большой неохотой оставила меня в покое и, оглядываясь, прикрыла за собой дверь.
Нельзя плакать. Не из-за такой ерунды. А ерунды ли? По каким-то непонятным ориентирам Никита считал с меня готовность пошалить и как заблудившийся в тумане странник вышел на яркий маячок. По каким таким жестам он это понял, я так и не врубилась. Но вся ситуация повернулась так, будто я его спровоцировала. Когда? Как?
Стало реально плохо. Чувствовала себя как-то неправильно. Неестественно. Словно плыла на волнах. Тело хотело расслабиться, но что-то ему мешало. Сопротивлялось. Возможно, я должна была сейчас упасть в нирвану или эйфорию, однако организм противился. Боролся.