Моё пепельное счастье
Шрифт:
Я не знаю, зачем он это делает, строит из себя беспринципного, нахального ублюдка, ведь на самом деле он отличный парень. Будь Даниэль плохим, то не пожертвовал бы собой ради Эмили.
– Ты можешь не питать ко мне безграничной любви, - не смотря на приветливую улыбку на моем лице, мой голос был подобен острию ножа.
– Я не обязан тебе нравится, Даниэль. Но засунь свое никому не нужное мнение куда подальше. Я пришел сюда, чтобы спасти твой заносчивый зад, и тебе придется меня уважать. Если потребуется, я заставлю тебя это сделать. Мы
Падший ангел не ответил мне, но судя по тому, как напряглась каждая мышца на его лице, этот парень меня услышал и теперь переваривает полученную информацию.
– Ладно, Даниэль, экскурсия окончена. Пора поговорить с Миланом.
Дани походил на один сплошной комок ярости, кровь прильнула к его щекам. Он обошел меня с лева, в очередной раз, зацепив плечом. Я знал, что он так сделает, и все равно позволил ему это.
Как я и думал, Мил находился в своем кабинете.
– Брат, тут какой-то засранец возомнил себя невьебенным пророком, - заявил Дани, заходя в кабинет.
– Я хотел надавать ему «видений» по морде, но думаю, ты бы поступил по-другому.
Я вошел следом за Даниэлем, стараясь не обращать внимания на извергаемый его ртом поток дерьма.
Мил сидел за столом, такой же, как всегда, ничуть не изменившийся. Холодные бледно-голубые глаза, открытое, доброе лицо. Совершенно не сочетаемые вещи сочетались в нем безупречно, идеально. Для Эмили он был заботливым старшим братом. Для меня - верным другом. Мы через многое прошли вместе, но все самое важное помню только я. В данную минуту для Милана я всего лишь подозрительный незнакомец.
Мил резко встал из-за стола, осмотрел меня с ног до головы, а затем ее холодные глаза остановились на моих руках. Как и Даниэль, сразу же пытается рассмотреть есть ли у меня «ангельская метка».
– Ее там нет.
– Наконец-то произнес я. Мой голос прозвучал как гром среди ясного неба. От неожиданности Милан вздрогнул и перевел свой взгляд на мое лицо.
– Нет чего?
– Переспросил он.
– Метки.
– Ответил я, проходя вглубь комнаты и усаживаясь на один из стульев стоящих около стола. – Меня зовут Кайл. Кайл Купер.
Услышав мое имя Даниэль резко втянул в себя воздух. Милан же, в отличие от брата, даже бровью не повел. В нужный момент он всегда умел казаться «каменным» и беспристрастным.
– Да, Даниэль, я тот самый Купер, - в комнате стало градусов на десять холоднее.
–
Сын Алексея Купера – Старейшины.
– Ах ты, черт! – За моей спиной выругался младший Уорнер.
– Меня и похуже называли, – отозвался я. – Но все равно спасибо. Я прошу вас, присаживайтесь, нам предстоит очень долгий разговор.
Мил сел по другую сторону стола, в то время как Дани все еще мешкал. Я удивлен, что он до сих пор не попытался меня убить. Я ждал от него чего-то в таком духе, но парень подозрительно спокоен. Милан выразительно посмотрел на своего младшего брата и тот как обиженный ребенок, надув
– Благодарю, – шутливо заговорил я. – Меня бы здесь не было, если бы падшие ангелы не наступали вам на пятки. Пока вы ищите медальоны не в том месте, они идут в правильном направлении.
– С чего это ты помогаешь нам? – Голос Милана звучал скептически, он откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.
– Брат, ты «сорвал» этот вопрос у меня с языка. – Прыснул Дани. Этот парень не перестает действовать мне на нервы.
– Потому что я хочу спасти тебя, идиот, - ответил я, повернув голову в сторону Дани, он недоверчиво прищурился.
– Я прошел через это все. Прожил эту жизнь до самого занавеса.
И я начал свой рассказ, стараясь не упустить ни одной малейшей детали. Рассказал о том, как был назначен ангелом-хранителем Эмили, как спас ее, а затем влюбился (или же сначала влюбился, а уж только потом спас). Рассказал о том, что Эмс тоже меня полюбила, о том, как отец поставил меня перед выбором и как я исчез из ее жизни. О Заке, медальоне, Эстер, Алексе, смерти Дани, возвращении Мила в Эдем.
Я все говорил, говорил, говорил...
Никто из братьев не вымолвил ни слова, пока я рассказывал о жизни, которой у нас пока не было (и надеюсь, что не будет).
– И вот я очнулся в 2014 году, с медальоном в руках и огромным запасом воспоминаний.
Первым не выдержал Дани:
– Так значит, ты вернулся в прошлое полгода назад и только сейчас заявился к нам?
– Его голос был большим сгустком обвинений.
– О чем ты думал вообще? И я еще после этого эгоист.
– А если бы на кону стояла жизнь твоей любимой?
– Вспылил я.
– Ты бы сломя голову ринулся в это чертову гонку за медальоны?
– Я...
– Замялся младший Уорнер.
– Я не знаю.
– Наконец-то ответил он.
– Эта Барби по ходу была дорога мне, раз я погиб спасая ее. Как там ее зовут?
– Эмили.
– Эмили, - эхом повторил Даниэль, и прежде чем он успел ляпнуть очередную фигню, в разговор вмешался Милан.
– И что ты предлагаешь?
– Что я предлагаю?
– Удивился я.
– Да, что ты предлагаешь?
– Повторил Мил, смотря на меня пристальным взглядом.
– Ты заявляешься в наш дом, рассказываешь все эти «байки из склепа», наверняка у тебя есть какой-то план. Ведь так?
Я не думал об этом с такой стороны. На самом деле я вообще не думал о том, как вернуть Уорнеров в Эдем и при этом избежать лишних жертв.
– Понятно, - раздосадовано произнес старший Уорнер.
– Плана у тебя нет.
– Почему мы вообще должны доверять ему, Мил?
– Взбунтовался Дани, который последние несколько минут сидел тише воды, ниже травы, а это уже было дурным знаком.
– Посмотри на него. Он же сын старейшины, у него в генах заложено подбрасывать дерьмо, таким как мы.