Моё Пламя
Шрифт:
Странное чувство, когда помнишь, что спишь, а прохладу ночи ощущаешь, как наяву. И вот стоишь, обнимая себя руками, босая, одетая всё так же, как и перед сном и невольно задаешься вопросом, а точно ли тот чаёк от лекаря был лишь легким успокоительным? Может не первый раз таким подпаивают, а то ведь именно в замке меня так накрывает по ночам.
Весело тебе, Машенька? Отнюдь. Это от нервов и привычки в любой непонятной ситуации всё сводить к саркастическому трепу в собственной голове
Испуганной я себя не чувствовала. Признаться, чего-то подобного
Стоять на знакомой площадке башни замка стало даже чем-то привычным. Ведь эти видения повторялись ни раз и ни два. Но кое-что в сценарии изменилось.
Нет, снова вокруг царила ночь, а горы Пургаториума по прежнему нависали над долиной, вот только нынче в знакомую картину сна вклинились образы пугающей реальности.
Там, где озеро Тае привычно переходило в кольцо лавы, в сегодняшнем видении бушевал настоящий огненный шторм, словно сама стихия гневалась. И ещё Изайлум не светился мягкой россыпью теплых огоньков, освещающих мирный город, а вспыхивал зловещими кострами, взметавшими столбы пламени сквозь седые клубы дыма, унося к равнодушным небесам все то, что составляло чьи-то дома. А может и сами жизни…
Я ждала, что пламя как и прежде начнет свой танец, приближаясь к башне, но пока раскаленные недра гор лишь бились волнами о скалы и накатывали на магический барьер, который делил воду и огонь, не спеша подбираться ближе.
Отчего-то это напугало еще больше, чем прежние уже не раз повторяющиеся картины.
— Вернулась…
Озираюсь по сторонам, ища источник голоса, неосознанно сильнее одергивая сорочку Игниса, которая из-за разницы в росте оказалась мне почти по колено, но всё же длина далека до приличной. То, что снова никого не увижу, была почти уверена, но все же ошиблась.
Наверное, если бы четко не знала, что это всего лишь очередной сон, то несмотря на достаточно крепкую психику, заорала бы от неожиданности. Потому что чуть правее того места где я стояла, прямо над зубцами башни мерцало нечто напоминающее то ли сгусток плазмы, то ли некую светящуюся субстанцию, что меняла плотность и форму.
И когда это самое нечто поняло (ну, мне так показалось!), что я его вижу, двинулось ко мне навстречу.
Сказать, что я храбро ждала этого приближения не могу. Да и сбежать не попыталась лишь потому, что вновь почувствовала, будто меня что-то держит и даже притягивает к этому месту. А огненное приведение, как я про себя его назвала, зависло напротив, примерно в паре метрах от меня, превращаясь по форме в костер, или факел, который просто висел в воздухе, ничем не подпитываемый.
В голову полезли совершенно неуместные сравнения с неким пылающим кустом, и я нервно хмыкнула. Нет уж, славы и подвигов Моисея нам не нать, да и нет во мне ни сил, ни благодати для столь великих и продолжительных свершений.
Так, для малой отчаянной дурости могу набрать, пожалуй, так как слабоумие и отвага водятся, первое даже в избытке. А вот на длительное и сознательное — вряд ли…
Молчание напрягало, потому что не знала чего ждать и поэтому вспомнила старый принцип, о том что лучшая защита — это нападение.
— Кто вы и зачем упорно приходите в мои сны?
Языки пламени качнулись, словно нервно раздумывая, отвечать или нет.
— Когда-то у меня было имя, — услышала я всё тот же голос, с удивлением отметив, что исходит он не от самого «костра», а рождается где-то ещё, но по ощущениям, словно опять звучит откуда-то из-за спины. — Сейчас я лишь та, что обещала стать голосом Стихии. Её Хранительницей и Проводником.
— Делин Каре? — осенило меня.
— В прошлом меня звали именно так, девушка из чужого мира, — услышала я спокойный ответ, а пламя на миг рвануло ввысь, тут же оседая, словно его сдерживали, — Я сделала свой выбор и получила даже намного больше, чем просила. Мой Дар приняла в себя наша Стихия, а я поклялась ей служить, отдавая силу и жизнь.
Огонь покачивался, почти завораживая этим танцем. Но меня не обманывало это спокойствие. Оказывается, я угадала — передо мной действительно нечто вроде призрака — огненное привидение погибшей ведьмы.
А моя собеседница продолжила свой рассказ.
— Пламя, как наверняка и другие стихии, следит за своими носителями, но они давно глухи к его просьбам и предупреждениям — потеряли связь, хоть и пользуются мощью Огня, — прокатилось эхом и в голосе мне почудилась горечь. — Мне раньше требовалось немало сил, чтобы пробиться к тебе. Пусть тогда ещё было слишком рано, но всё же хотелось, чтобы ты привыкла, — прозвучала очередная загадка, и я нахмурилась, желая задать вопросы, но огненный призрак Делин продолжил и я не рискнула перебивать. — Теперь ты меня слышишь, хотя и только во снах, а вот детям Огня по прежнему недоступны разговоры со своей матерью. Понимаешь, я слилась со стихией, но моя ведовская суть осталась прежней — противоположной силе колдов. Но и это многое изменило — мне открылось многое и я смогла достучаться до тех, чей Дар родственный, пусть не по направлению, но по сути!
Пыталась уложить в голове сказанное, а ещё осознать, что говорю с погибшей много лет назад матерью Игниса и Мирум. Это было странно и волнительно.
Задумчиво вновь посмотрела на город и озеро внизу, и увидела, как бушующая лава начала свой рост, протягивая огненные протуберанцы, опять пытаясь приблизиться.
Может каждый раз это действо отмеряло время, в которое я могла находиться в пределах этого полусна — полуяви?
— Это вы позвали Ганну? — спросила я мою собеседницу.
— Конечно, — вновь колыхнулось пламя, меняя цвет с ярко-алого, до оранжевого, вдруг становясь почти прозрачным. — Я должна оберегать ту, кого полюбил избранник Стихии!
— Спасибо, — произнесла искренне, — я бы точно погибла…
— Вы, Мария, вы! Ты ведь теперь не одна. И это тоже причина, почему мы сейчас можем говорить. Стихия почувствовала, что ты чужачка, и ведовский Дар к тебе перешел, но вот клятвы и привязки — нет! Но сейчас в тебе поселилась маленькая искорка, которая объединяет тебя с моим сыном — потомком колдов.