Мое почтение, красотка

Погода такая, что и судебного исполнителя не выгонишь на улицу. Дождь, опять дождь, все время дождь с порывами ветра, облепляющими вас кучей мокрых опавших листьев... Я начинаю жалеть о Лазурном береге, откуда недавно вернулся. Не то чтобы я был мимозой, но ноябрь в Париже считаю совершенно несъедобным. Парень, занимающийся

на небесах водой, расходует ее не скупясь! Мой плащ прилипает к моей шкуре. Начался насморк, что является плохим знаком.

Борясь против гриппа, я бросаю в бой мое секретное осеннее оружие номер один – ром. С самого утра я постоянно заливаю его себе в желудок. Чистый, в виде грога, белый, темный... Моя самая последняя находка – смесь рома с апельсиновым сиропом: на ладонь рома, на один палец сиропа... Попробуйте, отличная штука! Смотрю на свой хронометр, констатирую, что до визита к большому боссу осталось убить больше часа, и решаю завалиться в киношку.

Захожу в холл, залитый неоном, и покупаю на десять колов эмоций.

Едва опустившись в кресло, понимаю, что попал на супербредятину сезона. На экране, на первом плане, гладя плюшевого мишку, воет смазливая идиотка.

Лично мне воющие девки действуют на нервы. К счастью, в зале тепло. Я кладу свою шляпу на соседнее кресло и начинаю дремать. Время от времени я поднимаю шторы посмотреть, как идут слезоточивые занятия киски. Просто невероятно, каким дебильным кажется кино, когда смотришь его урывками. Смешнее всего звуки, если сидишь с закрытыми глазами. Слышатся хлопки дверей, потом негритянская музыка, потом вздох угорелой кошки...

Каша невероятная. А ведь есть продюсеры, выставляющие такое дерьмо на венецианский фестиваль. Есть и идиоты, дающие Оскаров этой слащавой тягомотине! Оскаров! Я решаю в один из ближайших дней основать премию Жюль или Эжен, которую вручу какому-нибудь документальному фильму о енотах-полоскунах или о грыжевом бандаже...

Я дохожу в своих философских размышлениях до этого места; когда какой-то мужик плюхается своей задницей в кресло, на которое я положил сушиться мою шляпу. Конечно, я начинаю награждать его словами, не вошедшими в наш знаменитый словарь Ларусс. Он возмущается и объясняет, что если шляпа начала свою карьеру на моей голове, то окончание оной под его задницей ничего не изменило в ее судьбе, а если я буду продолжать возникать, то он заставит меня сожрать остатки этой самой шляпы.

Не знаю, известно ли вам о моих предыдущих подвигах, но очень мало двуногих могут похвастаться, что разговаривали с Сан-Антонио в таком стиле. Те, кто это делал, пройдя через мои кулаки, запросто могли подходить к своим кредиторам и просить огоньку, не опасаясь быть узнанными. Я хватаю нахала за лацканы пальто и резким рывком опускаю одежду на его руки. Его лапы заблокированы... Он тотчас успокаивается.

Тем временем метраж дури подходит к концу, идиотка на экране пускает последнюю слезу под звон колоколов. Зажигается свет. Я смотрю на давителя шляп и вскрикиваю:

– Фердинанд!

Он, весь белый, открывает зенки с туннель Сен-Клу и бормочет:

– Господин комиссар...

Я отпускаю пальтишко, и он медленно поднимает его на плечи.

Фердинанд блатной. Не авторитет, а так, дешевка. Мелочь пузатая. Занимается всем понемножку, лишь бы иметь навар и не особо пачкаться.

– Ты чего, – спрашиваю, – заделался в крутые? Данный случай меня удивляет, потому что это совсем не в его стиле.

Кино тоже не в его стиле...

Вижу, вид у него смущенный, как у мужика, увидевшего свою благоверную выходящей из лупанария.

Я проворно ощупываю его карманы и достаю маленький дорожный несессер из кожи. Тут Фердинанд становится зеленым. Я открываю несессер, заранее уверенный, что в нем лежит не бритва и не мыльница. Так и есть, там хранится маленький набор взломщика. Все, что нужно, чтобы повеселиться в отсутствие хозяев дома. Отличные инструменты. Прямо хирургический набор.

– Э... – говорю, – да ты идешь в гору, Ферди... В этот момент билетерша предлагает нам эскимо. Я ее уверяю, что она может их отправить в Антарктиду, и делаю Фердинанду знак следовать за мной.

Не знаю, насколько вы развиты в плане интеллекта, но позвольте вам сказать, что при моей работе подобные случае не упускают. Это как в любви: если девочка предлагает вам сыграть дуэт лежа, такой шанс может больше не повториться.

И вот мы на улице. Дождь идет не переставая. Я веду Фердинанда в бистро и заказываю грог. Грог – друг человека.

– Присаживайся, Ферди, – приказываю я, толкая его задом на скамейку, и сажусь рядом. – Хочешь, расскажу тебе одну интересную историю? Я начну, ты закончишь... Жил-был один хитрец, которого звали Фердинанд и который слишком много читал детективы. Однажды он решил ковырнуть скок 1 в тихом месте. Но Фердинанд малый мирный, не любит отдыхать на нарах и решает запастись алиби. Для этого он использует классический, а значит, самый лучший способ – кино. Отличное алиби, когда тебя там видели. Поэтому он идет в киношку, где показывают фильм, который он уже видел, и, хотя в зале сидит всего человек двенадцать, умудретс сесть на шляпу, лежащую рядом с одним типом, тогда как восемьсот абсолютно свободных кресел призывно тянут к нему руки. Он старается привлечь внимание к своей потертой жизнью физии. Так, в случае чего, билетерша засвидетельствует, что он был в зале.

Я отпиваю глоток грога.

– Теперь продолжай ты.

Он колеблется.

– Послушайте, господин комиссар...

– Слушаю, говори!

Он никак не решается начать. Чтобы подбодрить его, я смеюсь:

– Не повезло тебе, Ферди. Придумать такой цирк и напороться на старину Сан-Антонио... Не рассказывай своим корешам, а то они будут так ржать, что тебе придется переехать.

Он не может сдержать улыбку.

– Ну, – говорю, – рожай. Что это за дело? Он пожимает плечами.

– Если скажу, господин комиссар, вы мне не поверите...

– Давай выкладывай... Это что, новогодняя сказка?

– Почти...

Он осушает стакан, чтобы придать себе мужества.

– Значит, так, – начинает он. – Вчера мне позвонила девица и сделала одно предложение. Я получаю крупную сумму, если открою сейф... Ее треп я опускаю. Она знает обо мне столько же, сколько я сам... Ей известны некоторые... хм... интимные вещи, и она пригрозила настучать о них легавым... простите, полиции, если я не соглашусь... К тому же работа мне предстоит простая – запороть медведя 2 , и все. Она мне сказала, что я ничего не должен брать, к тому же там нет ни хрустов, ни ценных бумаг. Открыть сейф и отвалить – усохнуть! Она мне указала точное место – кабинет старого профессора... Там есть сигнализация на фотоэлементе, но она мне сказала, как ее отключить. Она назвала время, когда хата будет пустой, а сторож храпит в своей конуре. Все тип-топ... Утром я получаю деньги за свои труды. Все честно... Остается только провернуть дельце...