Мое проклятое чудовище
Шрифт:
— Я вам ещё немного ежовой травы добавлю, для приятного аромата, — и Дара высыпала в воду ещё и горсть какие-то мелких засушенных колючек. — Наш герцог её не очень любит, а я так обожаю. Вы любите ежовую траву?
— М-м-м… — снова замялась я. — Вполне.
— Такой пряный аромат, все гадкие запахи убивает, — Дара заулыбалась. — Особенно если с долгой дороги… Самое то!
Ну да, возможно… Я же ощущала лишь некий горьковатый аромат, чем-то напоминающий полынь. Не отвратительный, но и экстаз не вызывающий.
Дара наконец ушла, оставив меня наслаждаться водными процедурами в одиночестве. После всех забегов и лошадиных скачек очутиться в горячей
Итак, я каким-то образом оказалась в этом странном месте. В чужом теле. Фантастично, но факт, как бы ни хотелось думать обратно. Что это может быть? Переселение душ? Параллельная реальность? Что там ещё бывает у эзотериков? Вот же… Никогда не думала, что придётся размышляет об этом всерьёз. А я так мало об этом знаю! Нет, я не то чтобы в это совсем не верю, но медобразование все же накладывает свою печать скептицизма и рационализма. А если это списать на кому? Но ведь не доказано, что человек что-то видеть, погруженный в неё. И нет, на сон все же не похоже, это я уже определила. Я ведь все чувствую: боль, запахи, вкусы… Кстати, о вкусах. Я не отказалась бы от еды, а то ела последний раз в семь утра, перед работой. Вот, к слову, ещё одно доказательство, что это не сон и не кома — я испытываю голод.
Ладно, я отклонилась от мысли. Надо вспомнить, что было до момента, как я оказалась здесь. Галка. И старуха, с которой она спорила. Потом старуха начала сыпать проклятья, а я упала, ударилась головой… И все. Здравствуй, новый, дивный мир! В котором носят кринолины, ездят на лошадях, убегают от разбойников и живут в замках без канализации. И где существуют чудовища и… нагревательные камни.
Ощутив лёгкий озноб из-за остывающей ванны, я открыла глаза и протянула руку к корзинке, которую Дара оставила на столике. Взяла камень и бросила в воду. От него пошли мелкие пузырьки, а вода стала теплее. Интересно, это явление можно объяснить с помощью физики? Или же оно сверхъестественное? У меня в руке оказался ещё камушек. Я вначале его осмотрела, потом снова опустила в воду. Стало ещё теплее. Магия какая-то! Забавно!
— Я люблю погорячее, — с этими словами в ванну полетели ещё два камня. Меня окутал пар, и я снова откинулась на бортик. — Вот так совсем замечательно…
Магия, волшебство, сказка…
Теперь мне на память пришёл момент, как я висела на дереве, а мои пальцы горели и стреляли огнем. Заг и Ригольд ещё тоже испугались этого. Хм… Я покрутила перед лицом руками, встряхнула ими, сделала из пальцев пистолет… Ничего подобного не происходило. Никакого пламени. Ну и отлично. Мне только плевания огнём в нагрузку ко всем бедам не хватало. Было раз и забудем. Спишем на случайность.
— А я вам платье подыскала, миледи, на смену вашему, — в ванную вернулась Дара. — Ваше я потом починю и заштопаю, а пока… Ох, — вдруг выдохнула она. — А где все камни нагревательные?
— Ну… У меня вода остыла немного… — я, заметив её расстроенное лицо, поняла, что сделала что-то не то.
— И вы использовали все камни? — Дара схватилась за сердце.
— Не все… — я глянула в корзинку, где лежал одинокий камень, и прикусила язык.
— Но это ведь были последние камни! Как же я сегодня ванну герцогу сделаю? — продолжала причитать женщина. — А в город только завтра Ригольд поедет. Что ж я милорду скажу?
— Правду, — вздохнула я виновато. — Или хотите, я сама ему скажу?
— Не
Глава 3
В комнате меня ждал обед и новое платье. «Простенькое и старомодное», как сказала Дара извиняющимся тоном. А по мне — просто идеально. Главное, без кринолина и прочих садистских штуковин.
— Нашла его в старых сундуках, — объяснила женщина. — Видимо, ещё матушки герцога. Но вы не волнуйтесь, миледи, я ваше быстро приведу в порядок.
— С этим можно не спешить, — отозвалась я, поправляя длинные свободные рукава, которые украшала искусная золотая вышивка, впрочем, как и все платье. Невероятная красота! Только попахивает слегка нафталином.
Накормили меня тоже досыта: свежий хлеб, запечённое в сырной корочке мясо, овощи, на десерт — спелые персики. А вот из комнаты мне выходить запретили, до «разрешения герцога». Впрочем, я пока никуда и не стремилась, особенно к тому самому герцогу. Меня вполне устраивало сидеть в этой комнате, как в норке, и пытаться мириться со свалившимися на меня проблемами. Иногда накатывала паника, страх, к горлу подступали слезы, особенно от мысли, что я навсегда останусь в этом чуждом месте и неродном теле. В такие минуты помогало отвлечься на какую-нибудь мелочь, например, на гипсового купидона с толстыми щеками и отбитым крылом. Он смотрел на меня с потолка, ехидно улыбался и целился своими стрелами, видимо, прямо в сердце. Или же рыжего кота, который разлегся на траве, прямо у меня под окнами и заразительно зевал, щурясь от солнца. Временами я возвращалась к зеркалу, пытаясь свыкнуться с новой внешностью. Без косметики и пудры, к слову, личико юной графини было куда симпатичнее и милее.
Солнце незаметно стало клониться к горизонту, комнату окутал сумрак. В этот момент и появилась снова Дара.
— Что ж вы свет не зажигаете, миледи? — спросила она. Её рука потянулась к маленькой круглой полусфере, которая крепилась на стене. Щёлкнула по ней пальцами, и в полусфере вспыхнули десяток малюсеньких огоньков. Часть из них вырвалось наружу и направилось к свечам. Не прошло и минуты, как в комнате было светлее, чем днём.
— Что это? — я завороженно проводила глазами огоньки, пока они не исчезли снова в сфере.
— Гномьи светляки, — отозвалась Дара, косясь на меня с подозрением. — Вы разве в своем поместье такими не пользуетесь?
— Н-нет, у нас немного… другие светляки, — я кашлянула и отвела глаза.
Дара на это пожала плечами, а после произнесла:
— Я тут зачем пришла… Герцог ждёт вас.
Сердце пропустило удар.
— Где ждёт? — от растерянности спросила я.
— В каминном зале, — ответила Дара. — Я провожу вас.
— Это будет замечательно, — выдохнула я и поднялась.
Путь до каминного зала оказался недалек, да и «зал» — было слишком громкое слово для этого помещения. Скорее, просторная комната, чуть больше выделенной мне спальни. Дора только открыла мне дверь и тотчас исчезла, оставив одну.
Пока шла в этот зал, я уже морально приготовилась встретиться с тем самым рогатым кошаком, однако у камина, вне всякого сомнения, стоял мужчина, а никак не чудовище. Высокий, широкоплечий, в небрежно надетом камзоле, из-под которого так же небрежно торчали кружева рубашки. Да и в целом вид его был диковатым: небритые щеки, взъерошенные русые волосы, требующие стрижки. Лишь сапоги, в которые были вправлены облегающие штаны, блестели, начищенные до полировки.