Моё сломанное счастье

Рейш Николь

– Завтра утром вы оба приступаете к своему заданию. Кайл, тебя я направляю к девушке. Ее зовут Эмили Бейли. Вот тут, - он протянул мне белый планшет.
– Вся необходимая тебе информация. Будь добр ознакомиться с ней.

«Будь добр ознакомиться»– Мысленно я передразнил отца, подражая его манере говорить. Словно до этого я халатно относился к своим поручениям. По моему телу прокатилась волна гнева, я стиснул кулаки, врезая ногти в мягкую кожу ладоней. Я сдерживал себя в руках, изо всех сил стараясь,

чтобы ни одна мускула на моем лице не дрогнула, тем самым выдав, как сильно я взбешен.

– В твоем распоряжении полгода. Родители этой девушки в середине мая погибнут в автокатастрофе. И ты должен пообещать мне, что сделаешь все возможное, чтобы Эмили осталась живая.

– Я обещаю, - искренни ответил я.

– Вот и славно.

– А что на счет меня, отец?
– Воодушевленно спросил Лий.

– А ты, сынок, приставлен к Алексу Вудбери, - отец наконец-то отвел от меня свой пристальный взгляд и с легкой улыбкой на лице ответил Лию. Затем взял со своего стола точно такой же планшет, как и тот, что сейчас был у меня в руках, и протянул его брату.

– Запомните, ваши задания связаны между собой. Ваши подопечные в будущем станут супругами. И в наших интересах сделать все возможное, чтобы их первенец родился.

– Почему?
– Лий «сорвал» вопрос с моих губ.

– Потому что он поднимет человеческую медицину на новый уровень и нам необходимо этому поспособствовать.

Золотисто-карие глаза отца твердым взглядом впились в мои, но я не дал слабину, не отвел глаза, а, наоборот, с вызовом вскинул подбородок. Я не такой как он, и ни за что на свете не стану тем, кем он хочет меня видеть - будущим старейшиной.

Глава 2

Я не знаю, откуда во мне взялись силы, чтобы все же приехать на кладбище. Но я твердым шагом двигался вслед за толпой людей одетых с ног до головы в черное.

По дороге на кладбище я заехал в цветочный магазин и купил огромный букет кремовых калл. Именно эти цветы Эмили носила на могилку родителей, и я думаю, она бы хотела, чтобы для нее я сделал то же самое.

В толпе людей собравшихся вокруг гроба я заметил лишь пару знакомых, постаревших лиц: Эстер, ее мужа Макса и сына Кайла, а так же Алекса, Эдисон и Эйдена.

Эстер словно почувствовав на себе мой взгляд, повернула голову в мою сторону. У нее не ушло много времени на то, чтобы узнать меня. Слезы с новой силой хлынули из ее зеленых, постаревших глаз. Отпустив руку мужа, она шаткой походкой направилась в мою сторону, ели-ели передвигая ноги.

– Кайл, это правда, ты?
– Не смотря на стоящие в глазах слезы, и мокрые дорожки на щеках, женщина улыбнулась и обняла меня. Мне было дико видеть, что сделало время с красавицей Эстер, изменяя ее почти до неузнаваемости. Эта прекрасная девушка стала похожа на завядший маковый цветок.

Взяв себя в руки, я обнял ее в ответ.

– Да, Эстер, это я, - срывающимся, слегка дрожащим голосом ответил я.

– Наша

Эмили, Кайл, - рыдала женщина, вжимаясь в мою грудь, ее крохотные плечи без конца содрогались.
– Ее больше нет.

Каждая мускула на моем лице дрожала, мне пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не последовать примеру Эстер. Но слезы все равно собирались в уголках моих глаз.

– О, мне так жаль, Кайл. Мне так жаль, - без конца шептала Эстер, и я совершенно не понимал, что именно она имела в виду.

– О чем это ты?

– Она ждала тебя, - женщина слегка отстранилась и заглянула мне в глаза.
– До последней минуты, до последнего вздоха она ждала, что ты придешь попрощаться.

– Я не знал, - сердце внутри моей груди защемило.
– О, Эмили...

– Мне так жаль, - нижняя губа Эстер задрожала и она прижала к ней пальцы, чтобы унять дрожь.

Я хотел было ей ответить, но тут неподалеку от нас заговорил священник, привлекая всеобщее внимание. Справа от гроба стояла, Эдисон и горько рыдала на плече брата. Внуки Эмили окружили своего деда, оказывая поддержку.

Я стоял там, у подножия ее могилы с опустошенным сердцем, не отводя взгляда с крышки гроба, отчаянно молясь о том, чтобы это оказалось дурным сном.

Алекс не отходил от Эмили ни на шаг, он гладил ее волосы, целовал холодные щеки и лоб, припадая коленями к сырой и подмерзшей земле. Его морщинистое лицо было наполнено скорбью и ужасом. В эту минуту я так ему завидовал. Завидовал тому, что он может с ней попрощаться и что он был рядом, когда с губ Эмили сорвался последний вздох.

Внуки подняли Алекса с колен, и обняли за талию, для поддержки. Я до сих пор помню, как дрожали его руки, когда он доставал и разворачивал небольшой листок небесно-голубого цвета. Обычно на таких листах я писал Эмили письма.

Он читал написанное на листке вслух, мне приходилось прислушиваться, чтобы разобрать, о чем идет речь.

– Неделю назад Эмили отдала его мне, - послышался едва слышный голос старика.
– И попросила прочесть это на ее похоронах. Я сильно разозлился в тот день из-за того, что она готовилась к своей смерти и так легко сдалась.
– Его голос дрожал, а в уголках глаз собрались не пролитые слезы. Один из внуков, еще крепче обнял Алекса, придавая ему сил.
– Но сейчас я понимаю, Эмили знала, что приближается к концу своей замечательной истории.

Он прочистил горло и принялся читать содержание листка. Его зрение с возрастом испортилось, по этому Алексу пришлось поднести бумагу к лицу и хорошенько прищуриться.

Оттого, что я жить без тебя не могу,-

Я пишу твое имя лучом на снегу.

На граните горы. На холсте высоты.

В каждом промельке света мне видишься ты.

Я цветами пишу. Ты ведь любишь цветы.