Мое сокровище
Шрифт:
– Зачем? – Американец взглянул на нее с любопытством.
Одрина медлила с ответом. Казалось, что ступени лестницы тянулись куда-то далеко вниз – и там обрывались. Ох, до чего же она устала…
Помотав головой, дабы прояснить сознание, девушка взглянула на Резерфорда и тихо произнесла:
– Потому что мне хотелось знать, как это делается. У вас разве не возникало подобного желания?.. Изначально хлеб – это просто белая пыль, из которой потом получается… нечто объемное и воздушное. Правда, не всегда. – Она отправила в рот еще один черствый кусочек. – Но это было очень давно…
– Могу себе представить, – отозвался Резерфорд. Лицо его хранило совершенно бесстрастное выражение, но глаза искрились весельем. – Желание узнать, как что-то делается, а также реальные шаги к обретению какого-либо знания… Полагаю, что подобные наклонности действительно представляются неподобающими и даже опасными для юной английской леди. Их следует пресекать в самом зародыше.
– К сожалению, только так юные английские леди могут узнать хоть что-то, кроме истории британского дворянства и совершенно ненужного умения вышивать крестиком, – заметила Одрина, отломив очередной кусочек хлеба. – Скажите, так что же вы там решили, после того как я ушла?.. Я примерно представляю, – но хотелось бы узнать подробнее.
– Полагаю, вы хорошо знакомы с методами своего отца… – Джилс чуть помедлил, потом добавил: – Так вот, решено, что все мы завтра уедем отсюда. Ваш отец вместе с Ллуэлином вернутся в Лондон в карете последнего…
– Это карета его матери, – перебила девушка.
– В самом деле?.. – Резерфорд откашлялся. – Что ж, этому парню повезло, если даже мать готова помогать ему в подобных делах. В общем, она получит свой экипаж через несколько дней, ибо ваш отец намерен отправиться в путь с первыми лучами солнца. Ну, а в карете леди Ирвинг поедет она сама, а также мы с вами и мой отец. И отправимся мы в Касл-Парр, находящийся в нескольких часах езды отсюда.
– То есть в поместье виконта Дадли?.. Но зачем нам туда ехать?
– Обратитесь за справкой… к собственной памяти. Вы ведь наверняка знакомы с Книгой Пэров.
Девушка раскрошила меж пальцев кусочек хлеба и, насупившись, пробурчала:
– Каждой юной английской леди надлежит наизусть заучить Книгу Пэров, чтобы соответствовать – и так далее… – сказав это, Одрина криво усмехнулась и осмотрела свой наряд. Она выглядела сейчас так, словно ее держали в каком-нибудь грязном чулане. Это красное платье, ее самое любимое, теперь было в таком состоянии, что вряд ли подлежало восстановлению. Кроме того, оно напоминало бы ей о Ллуэлине, так что она в любом случае не станет его носить.
Однако сейчас ей больше нечего надеть. Ведь никаких других вещей у нее с собой не было…
Завернув остатки хлеба в салфетку, Одрина поинтересовалась:
– А кто из слуг будет нас сопровождать? Поедет ли с нами какая-нибудь горничная?
– Леди Ирвинг решила, что ее служанка будет прислуживать вам обеим. Думаю, она также захватила какой-то багаж и для вас, чтобы вы чувствовали себя более комфортно. Слуга из вашего дома тоже отправится с нами. Он и служанка поедут в нашем с отцом экипаже. Теперь
– Да, вроде бы все. – Одрина отдала Джилсу завернутый в салфетку хлеб. – Но вы так и не сказали, зачем мы едем в Касл-Парр.
– Верно, еще не сказал. Но дело в том, миледи, что мы охотимся за так называемым «диким гусем», ибо мой отец полагает, что тот несет золотые яйца.
– Ох, я ужасно устала и не понимаю ваши метафоры, – со вздохом пробормотала девушка.
– А жаль… Эта мне показалась довольно удачной. В общем… По словам вашего отца, в Касл-Парре находится шкатулка с секретом, принадлежавшая когда-то моей покойной матери. Эти сведения он получил от леди Ирвинг, чья обширная сеть информаторов охватывает, похоже, всю Англию. И, как утверждает мой отец, в этой замечательной шкатулке хранится целое состояние.
Одрина с минуту обдумывала слова молодого человека. Потом проговорила:
– Тогда ее действительно надо найти.
– Но это еще не все, – продолжал Резерфорд. – Вернуться в Лондон к свадьбе своей сестры вы сможете лишь будучи помолвленной. На этом настаивает ваш отец. В противном случае он не допустит вас в церковь.
– О боже!.. – Одрина ухватилась за перила, чтобы удержаться на ногах. – Меня снова пытаются обвенчать против моей воли.
Резерфорд посмотрел куда-то в сторону гостиной и, невесело усмехнувшись, сказал:
– Сожалею, что мне пришлось сообщить вам такие новости. Даже не знаю, каким эпитетом их определить.
– Я устала, и мне сейчас не до эпитетов, – пробурчала Одрина.
Молодой человек утвердительно кивнул.
– Да, конечно… А теперь позвольте проводить вас в вашу комнату. Или вы хотите вернуться в гостиную?
– Нет-нет, только не в гостиную!
– Да, действительно, не стоит, – согласился Резерфорд. – Ваш отец и леди Ирвинг спорят о том, кто кому больше обязан. А мой родитель, игнорируя обоих, доедает свой ужин. У него шестеро детей, и он привык не обращать внимания на шум.
Взяв свечу – та уже успела превратиться в огарок, – Джилс проводил девушку до двери ее комнаты и, вручив ей ключ, проговорил:
– Тут вы будете в безопасности. Запритесь изнутри. Возможно, к вам сегодня еще заглянет служанка леди Ирвинг. – Передав ей свечу, Резерфорд отступил в тень и добавил: – Постарайтесь выспаться, принцесса. Завтра нам рано подниматься, чтобы отправиться на поиски… неизвестно чего.
Глава 4. В которой едва предотвращается дорожный недуг
Очередной день принес очередной переезд в карете, чего Одрина вовсе не желала. Но, к счастью, сейчас-то она находилась в полном сознании и в чистоте, чему была очень рада. Роскошная карета леди Ирвинг имела абсолютно безупречный вид, и в ней не было ни единого пятнышка грязи.
Сидя на подушках, обтянутых полосатым бархатом (оранжево-красным, разумеется, ибо графиня не терпела тусклых расцветок), Одрина смотрела на древние стены Йорка, становившиеся все меньше. Через некоторое время, по мере продвижения на север, исчезли и стены, и поля, окружавшие город, – теперь карета катила мимо безлюдных вересковых пустошей.