Могила Таме-Тунга
Шрифт:
Наконец, Руи понял, что Железный Капитан вовсе не собирается шутить, что все это правда. Железный Капитан — убийца, беглый каторжник, собирается добровольно отдаться в руки закона. Нет, Руи нужно чуточку посидеть с закрытыми глазами, подумать, чтобы поверить в действительность.
Так он и сидел, опустив веки, покачиваясь всем туловищем, а Капитан выжидал, пока у Руи пройдет оцепенение.
— Ты говоришь правду, Кэп? Ты не обманываешь своего старого товарища? Что ты задумал? Хочешь сам набросить себе петлю на шею? Зачем?
— Петли мне не миновать, — подтвердил Агурто. — Я иду! Что скажешь ты?
— Дай мне подумать, ради святой матери!
В мыслях Руи творилось что-то невообразимое. Нужно дать ответ, которого ожидал шеф. Капитан уходит, значит, у него для этого есть свои причины. Руи не верит в слабость этого поистине железного человека. Тут что-то другое. Но что, что? Он, Руи, должен сделать выбор. Отказаться от всех своих желаний, от мечты о богатстве, когда оно совсем рядом? Отказаться от обеспеченной жизни, от возвращения на родину и многих других чудесных вещей? Нет, Руи сейчас не уйдет отсюда!
— Я остаюсь, Кэп.
— Поступай, как знаешь. Ну, прощай… ты, кажется, славный малый, жаль, что я раньше этого не замечал. — Агурто поднялся во весь рост, поправил сумку за плечами. — Не особенно-то доверяйся Фабиану. Я давно знаю этого трактирщика.
Когда-то он торговал не только кашасой, но кое-чем и почище. На, вот возьми эту штуку на память. Только будь осторожен: этой гранаткой можно поднять на воздух баркас…
Агурто отошел на несколько шагов, остановился, обернулся назад, скинул с головы платок. Руи смотрел на коренастую фигуру шефа и не мог узнать. Что-то изменилось в облике Железного Капитана. Но что? И вдруг Руи понял: за одну ночь голова Агурто стала похожей на цветущий миндаль…
Глава 17
Его Тень и Большой Глаз встречаются
После приема, оказанного сагамором, Сергей готов был ко всяким неожиданностям, но не к подобной встрече: на пороге хижины стоял Жоан Кольеш.
Несколько секунд юноши, не веря своим глазам, рассматривали друг друга.
— Каррамба! Саор! Неужели это ты? — бросился обрадованный Жоан в объятья изумленного Сергея.
Иого, не успевший еще отойти от хижины, услышав крики, остановился и с изумлением глядел, как два мори тискают друг друга, выпаливая при этом величайшее количество слов.
«У мори язык не слушает головы, а руки и ноги живут отдельно и делают все, что им захочется», — пожал плечами индеец.
Когда первый восторг прошел, Сергей спросил:
— Значит, ты и есть Большой Глаз?
— А ты — Его Тень?
— Так назвал меня вождь, но откуда это тебе известно? Имя я получил всего несколько минут назад.
— Так назвали тебя воины еще вчера, когда нашли в лесу. Им показалось, что поблизости от тебя мелькали какие-то тени. Кстати, тот, у кого ты только что был в хижине, вовсе не вождь, а колдун, Тако Шестипалый…
Оказывается, молодой вождь утонул перед началом дождей. Теперь вождем мог стать только тот, кто заслужит это право силой, смелостью, умом, хитростью. Временно власть взял в свои руки Тако Шестипалый. Он родился с шестью пальцами на левой ноге, и это так поразило индейцев, что, как говорится, еще с пеленок его возвели в ранг колдуна и предсказателя будущего.
— По-моему, у него не все в порядке с головой, — продолжал Жоан. — При первой же встрече он набросился на меня и…
— Можешь не рассказывать, Жоан! Я догадываюсь, как он встретил тебя. Но послушай, о Большой Глаз, откуда ты получил столь достойное имя? Его Тень хочет это знать.
— А вот… — и Жоан вытащил из кармана увеличительное стекло. — Удовлетворен ли ты ответом, о Его мудрая Тень? А сейчас отвечай, не сходя с места, куда ты исчез?
— Большой Глаз хотел, чтобы ему развязали руки, и Его Тень это сделал, — невозмутимо ответил Сергей.
— Глупое бревно! Как ты мог так подло думать обо мне? Пока ты валялся в палатке, я построил плот, а когда вернулся, ты бессовестным образом исчез. Я тебя разыскивал два дня. Ты же вообразил себя благородным рыцарем и даже не объяснился как следует со мной. Но сейчас настала пора великой мести. Большой Глаз должен расквитаться за позор и унижение. Смерть белокожей обезьяне! — Жоан схватил толстую палку и стал размахивать ею с самым воинственным видом. Сергей не сердился на брань товарища. Он сам так обрадовался встрече, что его глаза искрились.
Понемногу друзья успокоились. Они зашли в хижину. Из веток и пальмовых листьев Жоан соорудил в углу громадную постель, на которой свободно могло уместиться человек пять. На полу были разбросаны циновки и шкуры оленей. В небольшом углублении, вырытом в земляном полу, стояли кувшины, плошки и другие сосуды с питьем и едой. Было видно, что бразилец успел основательно обжиться.
— И давно ты здесь? — поинтересовался Сергей.
— Считай! Скоро исполнится полгода, как наш самолет потерпел крушение. Половину этого времени я прожил среди индейцев-рыболовов, а другую половину — здесь.
— И у тебя нет особого желания вернуться в Рио?
— Сейчас это невозможно. Дождливый период еще не кончился. Ну, хватит обо мне!
Расскажи лучше, где ты пропадал все это время?
— Я полагаю, что по закону гостеприимства сначала ты должен меня накормить, предложить хорошенько отдохнуть и выкурить несколько трубок…
— Вижу, что ты тоже не терял времени в джунглях, если знаешь обычаи. Прошу к столу…
Они позавтракали вяленой рыбой и сухими лепешками, из смеси маниока, тертых орехов и кокосового масла. У запасливого бразильца оказалась и какая-то густая настойка, похожая на какао.
— Гуарана, — объяснил Жоан, когда сам утолил жажду. По старой привычке он вернулся к своим обязанностям добровольного гида Сергея. А тот вспомнил ягоды гуараны, которые однажды им встретились в сельвасах. Бодрые, с приподнятым настроением, старые друзья полулежали в хижине и, не обращая внимания на шум дождя, рассказывали о своих злоключениях.
— И ты так и не знаешь, куда исчез Аоро? — спросил Жоан, когда Сергей рассказал о своей жизни в джунглях.
— У меня теплилась надежда, что именно эти индейцы побывали возле нашего ручья и, возможно, повстречали Аоро. Они интересовались его следами.