Могильщик. Черные перчатки
Шрифт:
Велион наскочил на одного из нападающих. Тот успел заметить его приближение и развернулся, чтобы отразить атаку. Тотенграбер ударил наискось, намереваясь распороть противнику живот, но разбойник подставил свой меч, раздался лязг. Могильщик отскочил и правильно сделал — его противник напал достаточно прытко, меч едва не зацепил ему куртку. Велион скривился, начал заходить противнику в левый бок, но разбойник не дал этого сделать, резко переместившись вправо, так что оказался у Велиона практически за спиной, и атаковал. Могильщик успел отразить атаку, контратаковал, но безуспешно, его
«Три удара и я труп, — спокойно подумал могильщик. — Мужик, конечно, молодец… почти».
Велион отразил излишне торопливый удар меча противника, подставив свой меч самым основанием лезвия, и, продолжая движение, задрал меч высоко над головой. Он делал это излишне медленно. Разбойник, видя, что оппонент открылся, атаковал со всей скоростью, на которую был способен. И наткнулся на тяжёлый удар носком сапога, угодившим в солнечное сплетение. Разбойника согнуло пополам, он выронил меч и начал падать на колени. Велион резко опустил свой высоко поднятый меч, развалив затылок противника на две части. Конечно, бить ногой из такой позы было дико неудобно и очень рискованно… но разбойник действительно был силён, так что идти на риск было жизненно необходимо. Если бы его противнику кто-нибудь поспешил на помощь…
Велион мысленно скривился. Смерть в драке — не худший удел, далеко не худший.
— Убейте его! — зарычал кто-то незнакомым голосом. Могильщик поднял глаза от трупа. Вполоборота к нему стоял бородач немного похожий на его противника. У него было самый хороший меч из этой компании. Атаман? Наверняка. А это, судя по всему, труп его брата.
На могильщика бросились двое. Дело к этому времени было уже совсем плохо: Свирога ранили в руку, так что сержант оборонялся скорее для вида, прока от него было мало. Его, несмотря на то, что ещё один разбойник валялся в быстро растекающейся на камне луже крови, с остальными уже прижали к одной из телег, вот-вот и их добьют.
Значит, придётся рискнуть.
Велион отразился атаку одного из своих противников и пинком отшвырнул его как можно дальше. А под удар меча второго он просто подставил раскрытую ладонь левой руки.
Перчатка, конечно же, выдержала. Это было неприятно, даже больно — удар был достаточно сильным, рука Велиона на миг онемела. Но уже в другой миг могильщик крепко сжал лезвие меча. Разбойник рванул меч на себя, но не очень уверенно, в его глазах было всё нарастающее удивление.
Ещё через миг это удивление заменилось испугом. Испуг перешёл в ужас, дикий, животный. Глаза разбойника выскочили из орбит, рот раскрылся.
— Могильщик! — крикнул он. И второй раз, панически, истерично: — Могильщик! Мы прокляты!
Велион растянул рот в самой паскудной ухмылке, на которую был способен, и что-то зашипел. Разбойник отпустил меч и с воплем испуга бросился наутёк. Спина его компаньона уже скрылась за деревьями. Другие тоже побежали, кто-то быстрее, кто-то медленней, но бежали все.
Кроме одного, того, что приказал
Велион скривил губы и, вогнав меч в ножны, быстрыми шагами направился к телеге, на которой оставил свой рюкзак. Надо уходить и быстро, иначе может получиться так, что стражники, которых он, по сути, спас, запросто закидают его камнями, опасаясь проклятья могильщика. Или, того хуже, их страх будет не так велик, как у разбойников, но достаточен для того, чтобы убить его. Так, на всякий случай.
Могильщик обошёл телегу и принялся засовывать в рюкзак свои вещи — свёрнутый плащ, вторые портянки, стакан и миску. Жаловаться было нечего, как-никак три дня на халяву жрал и путешествовал, лёжа на брюхе.
— Думаю, Свирог немного разочарован, — произнёс Альх, подъезжая к нему. — Но только благодаря тебе он вообще может испытывать это чувство. До сих пор может.
— Я рад за него, — пробурчал Велион, уже практически зашнуровавший свой рюкзак.
— Куда ты собрался… могильщик?
— Боюсь, как бы все твои стражники не бросились бежать от моего вида. Или того хуже.
— Они не настолько суеверны, — усмехнулся Альх. — Ты можешь остаться. Нет. Ты должен остаться.
Велион, не веря своим ушам, поднял глаза. Купец довольно усмехался. Но в этой его усмешке была и толика горечи.
— Кроме того, у меня к тебе есть дело, — добавил он. — Но о нём позже. Ты, случаем, не умеешь шить раны?
Велион пожал плечами. Пару раз ему приходилось штопать других могильщиков, ни один из них, правда, не выжил, но здесь раны немного другого рода, оторванных конечностей, по крайней мере, не было.
Стражники уже стащили тела поверженных разбойников и своего товарища к обочине. Свирогу заматывали тряпкой руку, а второго раненого положили навзничь на телегу. Он стонал и испуганно таращил глаза, не моргая даже из-за пота, который обильно тёк по его лицу. Велиону хватило короткого взгляда, чтобы понять, что случай безнадёжный.
— Стрела засела в почке, — сказан он глухо. — Парень скончается через несколько минут. Если вырвать стрелу — быстрее.
Раненый коротко взвыл, но сразу замолчал, закусив губу. Он плакал, крупные слёзы бежали по побледневшему лицу. Велион пожалел, что сказал это громко. Жаль, что раненый находится в сознании, а не отключился от боли, когда его затаскивали на телегу.
Могильщик поднял глаза. Стражники боязливо отводили от него взгляд, но никто, опасаясь сглаза, не закрывал лицо руками, не делали знаков, отпугивающих нечисть.
— Я сам сделаю это, — тихим голосом проговорил Свирог. — Потом, твою мать, замотаешь! — Он оттолкнул стражника, бинтующего ему рану, подошёл к повозке, на которой лежал раненый.
— Прости меня, Гарст, — всё так же тихо сказал сержант. И вырвал стрелу.
Гарст молча дёрнулся и потерял сознание. Из закушенной губы текла кровь. Он скончался через две минуты.
Когда это произошло, Свирог посмотрел на могильщика и произнёс:
— Ты тоже извини, парень. За то, что не верил тебе.