Могилы героев. Книга вторая
Шрифт:
Тугие струи дождя прибили листву и траву. По ту сторону забора стремительно пронеслась взъерошенная, перепуганная собака. Дорога мгновенно превратилась в бурный поток. В небе непрерывно рокотало, сверкали ветвистые молнии. Через минуту ливень превратился в сплошную призрачную стену, в которой иногда появлялись окна в незнакомый мир: то сад мелькнет, то машина с включенными фарами, медленно ползущая по дороге.
Данилка перестал плакать, близость родителей успокоила его. Лежал у Лены на руках, уткнувшись в материнскую грудь.
– У меня мама очень сильно грозы боится,- сказала Лена.
Он усмехнулся:
– Слушал и смотрел по сторонам, иногда помогал людям. Всего-то… Странно, да?..
– Да,- кивнула Лена.- Очень… Я боюсь за тебя. Теперь все изменится, да?
– Все будет хорошо,- Федор обнял ее и сделал это как нельзя более кстати. В небе над головой оглушительно щелкнуло. Наверно, молния вонзилась в вековую ель за забором, и раскатисто загрохотал гром.- Все будет хорошо,- повторил Федор.- Я верю в это.
Через час гроза ушла на восток. От дневной жары не осталось и следа. Над землей дрожал холодный тяжелый туман. Было около восьми часов вечера. Но казалось, что уже зашло солнце, так сумеречно стало за окном.
– Жуть какая,- улыбался Говорухин.- Такие светопреставления всегда нагоняют на меня тоску.
Они снова собрались внизу, не было только Лены.
– Надо бы перекусить,- заметил Федор.- У меня от этих светопреставлений жуткий голод просыпается.
– Без меня,- Киселев поправил перед зеркалом галстук.- Кстати, я уже поручил помощнику разместить объявления об исчезновении Федора.
– Спасибо, Валера,- Верхошатцев пожал ему руку.
– Ночью мы появимся,- в свою очередь предупредил Киселева Михаил.
– Будем ждать,- кивнул тот, подхватил кейс и вышел из дома.
– Давайте, все-таки перекусим,- Федор принес с кухни снедь и бутылку "Столичной".- Не знаю как Ян, а ты наверняка не откажешься от рюмки-другой.
– Не откажусь,- Говорухин уже нарезал хлеб и ветчину.- Я, знаешь ли, стрессы только народными средствами снимаю.
Федор разлил водку по стопкам, мысленно помянул товарищей и выпил.
– Дело за малым,- тем временем говорил Михаил.- Ночью устроим возле машины возню. По дороге заглянем к Нине, и вперед! Лосик нас уже ждет. Я его предупредил.
Ян невозмутимо пережевывал бутерброд. У Федора вдруг снова мелькнула совершенно бредовая мысль о том, что бывший телохранитель Говорухина и не человек вовсе, а собака какой-то новой породы с экстерьером псевдочеловека.
– Что ты головой мотаешь?- Осведомился Михаил.
– Это я о своем,- усмехнулся Федор.- Честно говоря, не думал, что когда-нибудь увижу вас снова.
– Рад?- Говорухин потянулся к бутылке.
– Даже не смотря на обстоятельства.
– Молодец. Потому что жизнь продолжается! Временами кажется вот и все, нет больше сил, нет желания жить, и уже незачем жить. Но это всего лишь миг слабости…
– Старик тебя знал,- неожиданно перебил его Федор.
– Твой командир?
– Да. Он называл тебя Хамелеоном.
– Попал в "яблочко",- хмыкнул Говорухин.- Я уже сам забыл, как выглядел раньше.
– Не дай бог,- покачал головой Федор.
Говорухин посмотрел на него и расхохотался:
– И все же я считаю тебя братом! Не могу я стоять в стороне, когда брата убивают.
– Спасибо,- Федор улыбнулся.
И Михаил улыбнулся ему в ответ. Улыбка у него осталась прежней. Только улыбка и глаза.
– Ты наверно заговоренный,- сказал Федор.
Услышав это, Ян пристально посмотрел на него и снова принялся за сок. Говорухин усмехнулся:
– Хорошо бы так. Но иногда мне становится страшно. Это как в кино: человек умирает, но какое-то время еще видит, что происходит на земле… А тот, кто с того света вернулся, уже по-другому смотрит на мир. То, что кажется мелочами на самом деле очень важно. Я не могу объяснить многое… Как будто бог подержал меня за руку и позволил жить дальше. Вот только не объяснил зачем.
Михаил замолчал. Федор откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, он уже думал о своем. Говорухин снова заговорил, но он уже не слышал его. Забылся в призрачном сновидении.
Дверцами и багажником машины Ян хлопал так долго и старательно, так бесцельно ходил по саду и перед домом, что у тех, кто мог за ним наблюдать, наверняка сложилось впечатление, что у Верхошатцевых орудует бригада чистильщиков.
– Помнишь, как гримироваться?- Говорил тем временем Михаил Федору.- Вот парик. Приведем тебя в соответствие с паспортными данными… Очень хорошо,- сказал он через несколько минут, когда маскировка была закончена.- Лена, не переживай, не плачь. Обещать не буду. Но жить вы будете долго и счастливо. Давай договоримся так: все что касается тебя и Федора отныне только через меня, Яна и Лосика. Кто бы ни приехал к тебе, какими бы документами не трепал – не верь. Пока все не утрясется, Ян будет жить с вами. Парень он неприметный, но лучшей защиты не придумаешь… Не плачь, мать. Все устаканится! Ладно, оставлю вас наедине,- он вышел из комнаты.
– С Валерой я все обсудил. Деньги с моего счета переведешь на свой, он в этом поможет. После того как все образуется, машину и дом продай. Киселев тебе и в этом поможет…- Федор осекся и притянул ее к себе:- Не плачь! Скоро мы будем вместе.
– Федя,- Лена уже рыдала навзрыд.- Только не умирай…
– Ну что ты?! Выбрось это из головы!
– Я люблю тебя…
Расстались они в спальне у малыша.
– Не провожай меня,- попросил Федор жену.- И не смотри вслед, хорошо? Помни, милая, скоро мы будем вместе.- Он поцеловал ее и стремительно вышел из комнаты.
Ян ждал в передней. И Федор понял, что за время их знакомства этот непостижимый человек впервые заговорит с ним.
– Твое,- Ян протянул ему три деформированные пули и маску с его лицом.
Федор сжал их в кулаке.
– По гроб должен тебе,- он протянул для пожатия руку.- Только на тебя надежда, друг. Семья – это все, что у меня есть.
Ян на удивление несильно ответил на его рукопожатие.
Они закинули в багажник свернутый ковер.
В окне на втором этаже шевельнулась штора. Лена проводила машину взглядом и снова заплакала.