Мои калифорнийские ночи

Джолос Анна

— Итак, вы — успешный политический деятель. У вас за плечами имеется немалый опыт работы в мэрии, но всё же, прежде всего, вы мать, — склонив голову набок, замечает Чарли Хэфнер, ведущий субботнего шоу «Честный разговор».

— Абсолютно верно, Чарли, — улыбается Грейс. — Моя семья — самая большая ценность, что я имею.

Она с теплотой смотрит в нашу сторону. На большом кожаном диване мы сидим вчетвером: Рид, слева от него Макс, а рядом с ним Бэт в платье принцессы. И прямо в это секунду она от волнения чересчур сильно вцепилась в мою ладонь.

Сама

же Грейс вместе с мужем расположилась напротив ведущего.

— Вы с Беном женаты одиннадцать лет и воспитываете четверых детей, что, несомненно, заслуживает уважения. Когда же вы всё успеваете?

— Наши дети не обделены вниманием, Чарли, если вы клоните к этому.

— Но согласитесь, большую часть вашего времени вы проводите на работе, и если станете мэром, а мне думается, что непременно станете, то видеть семью будете ещё реже. Вас не пугают такие перспективы?

— Будем решать проблемы по мере их поступления, но я повторюсь, семья в моей жизни превыше должности.

— И это похвально, — поправляя очки в модной оправе, замечает ведущий. — Старшие дети помогают заботиться о младших?

— Безусловно. Рид помогает мне с момента рождения двойняшек.

— Что ж, тогда с вашего позволения, с него мы и начнём!

Под аплодисменты дрессированных зрителей Чарли Хэфнер передаёт слово своей соведущей — Эбигейл Спаркс.

Красивая рыжеволосая девушка с чересчур оживлённой мимикой, улыбается, обнажая безупречные зубы.

— Спасибо, Чарли! Я рада, что честь пообщаться с этим привлекательным молодым человеком выпала именно мне. — вещает она, закидывая ногу на ногу. — Можно на ты? Мы ведь примерно одного возраста.

Эбигейл сейчас похожа на кота из Шрека.

Можно на ты? Как непрофессионально, ты же ведущая центрального телеканала!

— Ну разумеется, — вполне любезно отвечает он.

— Отлично! — едва не хлопает в ладоши рыжеволосая. — Итак, Рид, тебе двадцать, ты учишься в колледже на факультете экономики, занимаешься боксом и увлекаешься парашютным спортом.

Он лениво кивает, и улыбка Эбигейл становится ещё шире.

— Всё верно.

— Как ты относишься к тому, что твоя мама хочет занять кресло мэра? Ведь на её плечи ляжет поистине огромная ответственность.

— Уверен, она справится с этим. И да, я всегда готов поддержать её. Абсолютно во всём, — серьёзно говорит он.

— Твои отношения с матерью можно назвать идеальными? — деловито спрашивает она, касаясь кончиком ручки пухлой губы.

— Разумеется нет, — честно отвечает Рид.

— Давайте дадим слово нашим гостям. Полагаю у них имеются вопросы. Готов ответить? — игриво прищуривается Эбигейл.

Брукс пожимает плечами. Его, как обычно, мало что тревожит. К слову, выглядит он сегодня так, что глаз не оторвать. Стильные чёрные брюки. Белоснежная рубашка контрастирует с загорелой кожей, отчего закатанные рукава смотрятся вдвойне эффектно. На голове — нарочито небрежный художественный беспорядок.

Женской аудитории определённо нравится то, что она видит.

— Алиша, прошу, ваш вопрос нашему гостю.

Темнокожая

пожилая женщина, чем-то напоминающая *Опру Уинфри кивает и с решительным видом берёт в руки микрофон.

— Касаемо ваших отношений с матерью, — начинает она. — Несколько лет тому назад вы были отправлены в частную школу. Довольно серьёзное заведение, скажу я вам. Попали туда неспроста?

— Не случайно точно, — задумчиво отвечает он.

Я с опаской поглядываю на Брукса. Если правильно понимаю, речь идёт о том случае с Ванессой. За угон машины ему светила колония. Но не думаю, что об этом знают журналисты.

— Вы были послушным ребёнком? Поговаривают, что не совсем, — смущается она.

— Я был тяжёлым подростком. Полагаю, в детские годы доставил родителям немало проблем, ведь с завидной частотой влезал в неприятности.

— Ииии…

— Всему есть предел. Сейчас понимаю, что отправить меня в частную школу подобного рода — было единственно верным решением, — объясняет он, и клянусь, ни один мускул не дрогнул на его красивом лице.

— Получили своего рода шанс на исправление? Два года в такой школе — немалый срок.

— Да, и поверьте, урок я усвоил. Когда ты лишён определённых привилегий, волей-неволей пересматриваешь своё отношение ко многим вещам.

Ей нравится его ответ. Но она не собирается останавливаться.

— Бен Смит вошёл в вашу семью, когда вы были ещё ребенком. Ребёнком, с болью в душе переживающим развод родителей. Извините, если задеваю ваши чувства…

— Ну что вы, Алиша. С этим вы опоздали минимум лет на десять.

Не может не сострить… И чувствует себя вполне комфортно. Вот уж кого не страшат подобные интервью!

— Вы зовёте Бена отцом?

— Да, потому что так и есть. Разве я могу называть человека, который воспитывал меня все эти годы, иначе?

Мне приятно это слышать. Раньше я злилась, но теперь… понимаю, что Бен в тот момент нужен был ему гораздо больше, чем мне. Хоть он и вряд ли в этом признается.

— А как насчёт вашего биологического отца?

— Я не поддерживаю с ним связь, — холодно отрезает он, и я вспоминаю их последнюю встречу у дома.

К счастью, на этом неприятная тема закрыта.

— Оливер Майн, газета «Кросс», — представляется лысоватый мужчина в малиновой рубашке. — У меня вопрос относительно вашей спортивной карьеры, Рид. Заслуженный тренер Джонатан Тёрнер считает вас одним из лучших среди своих боксёров. И ведь действительно на чемпионате штата вы вошли в пятёрку сильнейших. Однако, к моему удивлению, решили отказаться от дальнейшего участия в турнире…

— Да.

— Можно ли узнать причину?

— Потерял интерес…

— Простите, что вмешиваюсь, — вставая, подаёт голос блондин, занимающий место в первом ряду. — Люк Маккензи, издание «Нью Дэй». Насколько мне известно, уже через несколько дней состоится полуфинал чемпионата, участие в котором принимает ваш друг, Картер Лерой. Не это ли стало причиной? Все мы помним, что этот парень весьма агрессивен по отношению к своим соперникам…