Мои правила игры
Шрифт:
Для совершенствования очень важно, чтобы разговор велся доброжелательно и конструктивно. Подобный метод используется и на высших уровнях, и на международных соревнованиях, хотя, честно говоря, для более опытных арбитров он заключается в проверке, в хорошей ли они форме и как интерпретируют матч. Как я уже говорил, собранные различными комиссиями оценки наблюдателей служат критерием для отбора арбитров в следующую категорию, и на каждой ступени отбор заметно ужесточается. К примеру, из 80 арбитров серии С в конце чемпионата в серию В переводят 4 человека, всего 5% — это свидетельствует о том, как трудно добиться перевода в более высокую серию. Речь, таким образом, идет о тщательном, суровом и продуманном отборе, что нормально. Ошибки, конечно, бывают; например, когда хороший арбитр, продвигаясь вверх по ступеням, теряет часть своего потенциала. Но я убежден, что тот, кто легко теряет
Один из проблемных вопросов в деятельности арбитров заключается в оплате его труда.
Это касается в основном только арбитров профессионального футбола серий А и В, но об этом следует поговорить.
Итальянская футбольная федерация (ИФФ) и Итальянская ассоциация арбитров пришли к выводу, что, чтобы быть адекватными требованиям профессионального футбола, арбитры должны заниматься подготовкой к матчам все свободное время, в ущерб своей главной профессии. Время, затрачиваемое на подготовку в качестве хобби, прошло. Впрочем, для меня хобби — это приятное времяпрепровождение, когда можно развлечься и расслабиться, почитать книгу, поиграть в гольф, сходить на рыбалку, но ни в коем случае не судейство матчей в серии А. И если бы я был президентом клуба, или игроком, или техником, мне не понравилось бы, если бы я узнал, что кто-то, выполняя столь важную задачу в матче, делает это только в качестве хобби.
Чтобы арбитры имели достаточно времени, ИФФ по соглашению с ФИФА и УЕФА решила время для подготовки арбитров возмещать материально, что, впрочем, Итальянской федерации по сравнению с федерациями других стран, в которых футбол не имел большого экономического значения, было сделать гораздо легче. С ростом влияния футбола увеличивалась и зарплата арбитрам. За первым этапом (1) — охватившим период между концом 80-х и началом 90-х гг., последовал второй этап (2) — начавшийся 4 года назад.
Суммируя, периоды стажировок, сборов, тренировок в течение года с тренерами, а также время, которое нам требуется, чтобы находиться в распоряжении ИФФ, последняя разработала систему компенсации, основанную отчасти на ежегодных премиях и отчасти на жетонах для каждого матча, проведенного арбитром, отличавшихся в зависимости от серий, в которых судил арбитр: А, В или С. Если исходить из средней величины зарплаты в Италии, то доход арбитра, часто судившего в серии А, колебался от среднего до высокого, но он был совсем мизерным, если отнести его к средней величине вознаграждений в области нашей деятельности, т.е. к миру футбола.
Чтобы правильно оценить проблему, следует еще немного порассуждать. В настоящее время судейство на уровне профессионального футбола вынуждает прибегать к очень важному, порой радикальному выбору профессий после окончания судейской карьеры. Многим из нас приходится выбирать виды деятельности, которыми мы не занимались раньше, например работу страхового агента, консультанта по финансовым вопросам профессионального, юридического или налогового характера. Популярность, конечно, может в отдельных случаях помочь, но если человек лишен возможности получения другой профессии, особенно в решающий период жизни, когда происходит рост карьеры и намечается профессиональное будущее, ведь период от 20 до 45 лет совпадает с арбитражной деятельностью на высшем уровне и занимает все свободное время.
Когда арбитр в 45 лет после 10-15 лет активной.работы в серии А прекращает судить, ясно, что он с трудом может достичь успехов в других профессиях, так как другие люди за те же 10-15 лет накопили богатый опыт и отлично знают свое дело.
Оценка материального ущерба сделана не только в пределах компенсации за потерю времени в настоящее время, но также для возмещения того, чего в будущем мы не сумеем добиться, не имея возможности хорошо зарабатывать.
Очень важно то, что деятельность арбитра требует много времени для подготовки. Больше уже не встретишь арбитра, который работает в офисе всю неделю, дважды тренируется вечером в течение недели, а затем в воскресенье идет судить матч. Теперь достаточно одной недели, чтобы потренироваться чуть похуже, чем обычно, потому что у тебя легкий грипп, который в воскресенье не почувствуется. Возможно, даже удастся отсудить хорошо, но с самого начала матча ты почувствуешь, что готов не на 100%. Как футболисты делают все, чтобы выйти на поле, залечив какую-то травму или грипп, так делаю и я, потому что отказываться от матча никому не хочется.
Сейчас просматривается тенденция к приданию профессионального характера деятельности арбитра, и по-другому, видимо, не будет. Необходимость в улучшении системы подготовки ведет к тому, что появляется такая фигура, как футбольный арбитр-профессионал. Быть профессионалом — значит иметь возможность выполнять свою работу в лучших условиях, оптимально готовиться к ней, но ошибки могут быть у всех.
Я не знаю, когда и будет ли вообще установлен формальный статус, но гораздо важнее тот факт, что мы находимся в условиях, в которых мы можем вести себя как профессионалы; все футбольные организации осознали необходимость инвестирования в подготовку арбитров. Но внимания заслуживают не только арбитры элиты, арбитры сегодняшнего дня. Необходимы затраты на образование и профессиональную подготовку будущих арбитров, особенно молодежи, которую не мешало бы воспитывать подобно тому, как это делается в интернатах футбольных клубов, где растут будущие чемпионы.
VI. Мой частный мир
Я испытываю определенное волнение, начиная новую главу книги с описания моей истории и частной жизни по «канонической» формуле, но лучшего начала я не нахожу. Итак, моя история.
Я родился в Болонье \3 февраля 1960 г. под знаком Водолея, мои родители происходили из провинции Болонья: мать родилась на границе с Романьей, в Имоле, а отец в холмистой апеннинской местности между Болоньей и Моденой. Моя мать много лет учительствовала в начальной школе, а отец служил в министерстве обороны. Поскольку оба работали, до детского сада я много времени провел с «тетей Биче», старой синьорой, которая присматривала за мной и кормила сначала макаронами, а потом мясом, но уже тогда я предпочитал макароны.
Когда мне не было еще шести лет, родители решили отдать меня в подготовительную школу; таким образом с пяти с половиной лет я начал посещать школу при институте монахинь в качестве «экстерна». В те времена 5-летних детей не принимали ни в начальную школу, ни в частные школы, официально признанные государством, каковым и являлось заведение монахинь Святой Анны в Болонье. В общем, я был настоящим «нарушителем» закона, и на время посещений школы инспекторами монахини меня прятали, что мне особого удовольствия не доставляло.
Потом, сдав экзамен, я поступил в начальную школу как частный ученик, где учился на законном основании, как и все записавшиеся. О тех годах у меня остались смутные воспоминания, но иногда бывают очень яркие проблески: например, я хорошо помню, как монахиня щипала меня за щеки или драла за уши, если я делал ошибки, причем все этого боялись. Или, например, я помню день, когда я вынужден был есть за обедом блюдо из капусты, приготовленное матерью, не знаю почему, на сковороде: каждый ребенок приносил с собой в школу еду. Запах капусты и сейчас вызывает у меня отвращение.
Или еще вспоминается день, в начальной школе, когда меня спрятали на складе среди мебели и продержали там целое утро из-за посещения школы руководительницей кружка начального образования. Менее туманны мои воспоминания о бесконечных играх в футбол на так называемом маленьком поле, представлявшем собой небольшое пространство за приходской церковью, на котором были сооружены двое ворот. Собственно поле находилось за нашим домом, и, когда позволяло время, мы играли после полудня до самой темноты.