Мои путешествия
Шрифт:
4 декабря 1990 года
54°12’93’’ ю.ш., 137°26’18’’ з. д.
09:00. Верна пословица: «Самая лучшая рыба — колбаса». Уже больше месяца я в океане, а не поймал ни одной рыбешки. Зато у меня есть три палки колбасы. Каждый раз, когда жарю картошку, кладу по маленькому кусочку колбасы для запаха. В океане, далеко от берега и на такой глубине, ничего не ловится. Сниму, наверное, со своей американской шляпы сетку от комаров и сделаю из нее сачок для ловли планктона.
15:30. Впервые вижу таким океан: гладкий, ровный, ветер чуть дышит. Яхта скользит со скоростью 3 узла, но что-то неспокойно на душе! Лежу, читаю. Слышу шум, не такой, как от форштевня «Карааны». Вышел, смотрю — метрах в 50 от яхты всплывает туша кита. Он даже не плывет, просто то опускается в воду, то снова поднимается на поверхность и тяжело выдыхает воздух. Да, на такого наскочишь — он в один миг перевернет яхту. Лучше бы я не встречал китов. Сейчас на каждый всплеск выбегаю.
5 декабря 1990 года
54°29’09’’ ю.ш., 135°37’96’’ з. д.
13:00. Запустил свои снасти — сачок для ловли планктона. Яхта сразу потеряла ход. Сачок тормозит движение лодки, но красиво смотреть, как будто трал за кормой. Ветер сменился и начал дуть точно в нос. Вчера и сегодня прошел мало миль, а время идет. Я сильно отстаю от графика. Барометр падает. Думаю, что этой ночью нас прихватит шторм. Вокруг горизонта тучи черные, и все надвигаются на нас с «Карааной».
Завтра 6 декабря [51] . В этот день скончался великий угодник Николай Чудотворец. У меня на переборке висит его образ, я привез его из России. С ним ходил к Северному полюсу в одиночку. Его мне подарил священник из Красноярска, когда была напутствующая служба к полюсу.
Хорошо, что на «Караане» есть тент. Приятно сидеть под ним, когда по нему барабанят крупные капли дождя. Как будто по палатке где-нибудь в уссурийской тайге.
Вытащил «трал» и обрадовался. В него попали маленькие черные рачки и зелено-желтая масса планктона. Попробовал на вкус. Ничего, только сильно солоно от морской воды. В тихую погоду поймаю больше и сделаю какое-нибудь блюдо.
51
По старому стилю
Приспособил кусок паруса для сбора дождевой воды. Если мое изобретение оправдает себя и я соберу хотя бы литр влаги, это даст мне уверенность. Меня все время гнетет сомнение, хватит ли воды и пищи для всего плавания. Я экономлю на всем. Даже спичек у меня нет лишних.
16:30. Я доволен, набрал дождевой воды в кастрюлю на кашу. Завтра будет обед на сэкономленной воде. Засыпал в нее крупу, до завтра она разбухнет и будет легче и быстрее вариться.
В голове рождаются планы новых путешествий. По достижении еще одной цели — дойти до Южного полюса — займусь путешествиями по нашей стране. У меня давно мысль начать поход от нашего дома в бухте Врангеля и идти прямо на север вдоль хребта Сихотэ-Алинь [52] . Дойти до реки Амур, а там вдоль побережья Охотского моря [53] выйти к Охотску. От Охотска пройти до Оймякона [54] . Там построить плот и спуститься по речке Индигирке в Ледовитый океан.
52
Горная страна на Дальнем Востоке России, между Японским морем и долинами рек Уссури и нижнего Амура, в Хабаровском и Приморском краях РФ. Вытянута вдоль берега Японского моря на 1200 километров, ширина 200–250 километров. Средняя высота 800-1000 метров, наибольшая до 2077 метров (гора Тордоки-Яни). Состоит из ряда хребтов, массивов, плато, разделенных глубокими долинами многочисленных рек.
53
Море Тихого океана, отделяется от него полуостровом Камчатка, Курильскими островами и островом Хоккайдо. Омывает берега России и Японии. Площадь — 1603 тысячи квадратных километров.
54
Охотск — рабочий поселок в России, административный и промышленный центр Охотского района Хабаровского края. Население — 3776 человек (2014). Расположен вблизи устья реки Охота, в 1677 километрах от города Хабаровска на берегу Охотского моря. Оймякон — село в Оймяконском улусе Якутии, на левом берегу реки Индигирки. Известен как один из «полюсов холода» на планете, по ряду параметров Оймяконская долина — наиболее суровое место на Земле.
6 декабря 1990 года
09:00. Поражаюсь высоте волн. Они идут медленно, но такие высокие, что, когда поднимаешься на гребень, видно далеко-далеко. А когда опускаешься между двумя волнами, словно валишься в погреб: даже солнца не видно.
11:00. Убрал большой стаксель, поставил два штормовых. Вижу что-то тревожное в атмосфере: с северо-запада и юго-востока тянутся через все небо белые шлейфы перистых облаков, а ниже их летят с запада на восток рваные тучи. Ветер быстро идет по часовой стрелке, появилось много альбатросов. Обычно они странствуют по одному, а сейчас целая стая подлетела к яхте и села на воду. До сих пор я не замечал, чтобы океанский бродяга-альбатрос так себя вел. На всякий случай хорошо закрепил на носу ураганный стаксель, чтобы сразу, если понадобится, поставить его.
Сижу в каюте, перезаряжаю пленку в фотоаппарате. Слышу крик альбатроса, выскакиваю на палубу. Одна птица попалась на мою удочку. Я за кормой тащу блесну с крючком на рыбу, но сейчас забыл смотать ее. Скорость яхты увеличилась, блесна вышла из воды. Альбатрос принял ее за рыбу и попался на крючок. Зацепился лапой выше перепонки. У меня аж сердце похолодело: разве я хотел такой добычи?! Быстро начал подбирать леску к себе. Птица тяжелая, леска режет руки. Но я все же подтащил альбатроса к борту, быстро отцепил крючок и успел вырвать из крыла на память одно перо. Альбатрос улетел, слава Богу, серьезно ничего не повредил.
16:30. Ветер не стихает. Яхта идет со скоростью 7–9 узлов. На палубе работал с парусами, весь вымок. Холодно, не во что переодеться. Вымокшая одежда висит в каюте и не сохнет, а киснет. Когда менял носки, посмотрел на ноги и вспомнил, сколько они прошли по полярным льдам на лыжах, сколько крутили педали велосипеда, пока мы не проехали всю нашу страну. Сейчас они отдыхают. Яхта маленькая, не побегаешь по палубе. Но ноги мои заслужили отдых. Без хвастовства могу сказать: нет на сегодняшний день ни одного путешественника, который столько прошел на лыжах по дрейфующим льдам.
Нашел сухую куртку, в которой два раза ходил на Северный полюс, надел. Она быстро согрела. Синтепон хотя мокрый, но греет. Сейчас снова пойду на палубу. Скоро зайдет солнце, может быть, снова увижу зеленый луч. Я стараюсь не упустить момент захода солнца. Как только оно опускается полностью в океанские волны, с того места, куда солнце село, вырывается темно-зеленый луч и устремляется вверх. Это длится секунд 20–30.
7 декабря 1990 года
54°17’87’’ ю.ш., 133°08’16’’ з.д.
11:10. Океан весь белый — ветром с волн срывает пену, водную пыль. Яхтсмены думают, что если ветер усиливается, то надо убирать паруса. Это верно, но не всегда. Надо поставить столько парусов, чтобы яхта слушалась руля. И надо, чтобы яхта не отставала от волны. Если она потеряет скорость, то попутная волна будет догонять и заливать кокпит. А если оставить много парусности, то яхта будет опережать волну и сильно зарываться носом во впереди идущую волну. Если волны крутые, то яхта может перевернуться через нос.