Молчание ягнят (др. перевод)
Шрифт:
— Мистер Копли, начальник мемфисской конторы, с вами?
— Нет, его здесь нет, и вы мне не ответили. Не хочу вас обижать, офицер Старлинг, но вы покажете мне то, что взяли из шкатулки моей дочери. — Она слегка повернула голову и позвала через плечо: — Пол! Пол, будьте добры, зайдите сюда. Офицер Старлинг, вы, вероятно, знакомы с мистером Крендлером из министерства юстиции. Пол, это та самая девушка, которую Крофорд послал беседовать с Лектером.
Лысина у Крендлера загорела, и в свои сорок лет он выглядел подтянутым и спортивным.
— Мистер
— Офицер Старлинг нашла что-то в шкатулке моей дочери и положила это в свой конверт из оберточной бумаги. Я полагаю, нам лучше самим посмотреть, что это такое, как вы думаете?
— Офицер Старлинг? — произнес Крендлер.
— Не могу ли я поговорить с вами, мистер Крендлер?
— Несомненно. Но потом. — Он протянул руку.
Лицо Старлинг пылало. Она понимала — сенатор Мартин не в себе, но Крендлер… Она никогда не простит ему сомнения, отразившегося на его лице. Никогда.
— Получите, — сказала Старлинг и вручила ему конверт.
Крендлер заглянул внутрь, увидел первый снимок и тотчас закрыл клапан конверта, тем более что сенатор Мартин протянула за ним руку.
Больно было смотреть на нее, когда она разглядывала снимки. Закончив, сенатор отошла к окну и встала там, подняв лицо к затянутому тучами небу и закрыв глаза. Она казалась совсем старой в падавшем из окна свете, и ее рука с сигаретой дрожала.
— Сенатор, я… — начал Крендлер.
— Полицейские обыскивали эту комнату, — сказала сенатор Мартин. — Я не сомневаюсь, что они тоже обнаружили эти снимки, но у них хватило здравого смысла вернуть их на место и держать язык за зубами.
— Нет, они их не обнаружили, — сказала Старлинг. Этой женщине было очень больно, но черт возьми… — Миссис Мартин, вы сами понимаете, нам обязательно нужно знать, кто этот мужчина. Если он ее друг — прекрасно. Я могу выяснить все за пять минут. Никто больше не увидит снимков, и Кэтрин ничего не узнает.
— Я сама займусь этим, — сказала сенатор Мартин и убрала конверт в свою сумку. Крендлер не стал возражать.
— Сенатор, это вы взяли драгоценности из резинового кочана капусты там, в кухне? — спросила Старлинг.
Помощник сенатора Мартин Брайан Госсэдж просунул в дверь голову:
— Простите, сенатор, терминал уже подсоединили, так что мы можем следить, как ищут имя Уильяма Рубина в картотеке ФБР.
— Идите, сенатор Мартин, — сказал Крендлер, — я присоединюсь к вам буквально через секунду.
Рут Мартин вышла из комнаты, не ответив на вопрос Старлинг.
Старлинг представилась возможность как следует рассмотреть Крендлера, пока он закрывал дверь спальни. Костюм его являл собою триумф мастера индивидуального пошива, оружия Крендлер не носил. Каблуки ботинок в нижней своей части утратили блеск — слишком много приходилось им шагать по ворсистым коврам, — но совершенно не были стоптаны.
Он постоял немного, держась за ручку двери и опустив голову. Потом обернулся.
— Прекрасно провели обыск, — сказал он.
Старлинг не поддалась на такую дешевку. Она смотрела прямо ему в глаза.
— А в Квонтико вас хорошо научили рыться в чужих вещах, — сказал Крендлер.
— Рыться — да, но не воровать.
— Я знаю, — сказал он.
— Трудно поверить.
— Оставим это.
— Мы займемся снимками и резиновой капустой, так? — спросила она.
— Да.
— Что это за имя — «Уильям Рубин», мистер Крендлер?
— Лектер утверждает, что так зовут Буффало Билла. Вот то, что мы передали в Центральную картотеку и в отдел идентификации личности. Посмотрите. — И он вручил ей запись беседы Лектера с сенатором Мартин, нечеткий текст, отпечатанный на стареньком матричном принтере.
— Есть идеи? — спросил он, когда она кончила читать.
— Ну, тут нет ничего такого, в чем можно было бы его уличить, — сказала Старлинг. — Он говорит, это мужчина, белый, по имени Билли Рубин, перенесший специфический антракоз. Что бы потом ни случилось, на лжи его здесь не поймаешь. Самое худшее — он просто мог ошибиться. Надеюсь, что все здесь — правда. Но он мог просто развлекаться, мистер Крендлер. Он вполне способен на это. Вы когда-нибудь… встречались с ним?
Крендлер отрицательно потряс головой и фыркнул.
— Доктор Лектер убил девять человек, насколько нам известно. Ему не выйти на свободу, хоть оживи он их всех завтра. Поэтому все, что ему осталось, — это развлекаться по-своему. И мы пытались таким образом его зацепить…
— Знаю я, как вы пытались его зацепить. Я слушал пленку Чилтона. Я не утверждаю, что вы поступили неправильно. Я просто говорю вам: с этим покончено. Отдел криминальной психологии может продолжать расследование, основываясь на тех сведениях, что вы получили, я имею в виду транссексуальный аспект, может, он чего-то и стоит. А вы вернетесь в Академию ФБР. Завтра же.
— О Господи. Но я еще кое-что нашла.
Лист цветной бумаги так и лежал на кровати, никем не замеченный. Она подала его Крендлеру.
— Что это?
— Похоже на бумажку с песиками Плуто. — Ей хотелось заставить его задавать вопросы.
Он сделал жест рукой — говорите, мол.
— Я почти уверена, что это промокательная бумага, пропитанная кислотой. Наркотик. ЛСД. Такую делали в середине семидесятых, даже раньше. Сейчас это почти антиквариат. Стоило бы выяснить, где она это взяла. Но, разумеется, надо сделать анализ, чтобы говорить с уверенностью.