Молитвослов на русском языке
Шрифт:
Когда уделом умершего станет забвение, когда образ его поблекнет в сердцах и время изгладит место с могилою и ревность молитвы о нём, тогда Ты не оставь его, дай отраду одинокой душе.
Иисусе, Твоя любовь не охладевает.
Иисусе, неистощимо Твоё благоволение.
Иисусе, в неумолкаемых мольбах Церкви да омоются грехи его приношением Жертвы Бескровной.
Иисусе, предстательством всех святых даруй ему благодать молитвы о живых.
Иисусе, в дни испытаний наших, прими его ходатайство о нас.
Иисусе, Судья Всемилостивый,
Будем молиться со слезами, когда память об усопшем мучительно свежа, будем поминать имя его в ночи и во дни, раздавая милостыню, питая голодных, из глубины души взывая: Аллилуйя.
Тайнозритель Иоанн Богослов созерцал у Престола Агнца Божия великое множество людей, облечённых в белые ризы: это те, кто пришёл от великой скорби. Они радостно служат Богу день и ночь, и Бог обитает с ними, и не коснётся их мука.
Иисусе, причти к ним и раба Твоего (имя).
Иисусе, он много страдал и томился.
Иисусе, известны Тебе все горькие часы и тягостные минуты его.
Иисусе, на земле он имел печали и скорби, дай на небе отраду.
Иисусе, услади его от источников живой воды.
Иисусе, отыми всякую слезу от очей его.
Иисусе, всели его, где не опаляет, но живит солнце правды Твоей.
Иисусе, Судья Всемилостивый, рая сладости сподоби раба Твоего.
Кончено странствование земное, какой благодатный переход в мир Духа, какое созерцание новых неведомых миру земному вещей и небесных красот, душа возвращается в отечество своё, где светлое солнце, правда Божия просвещает поющих: Аллилуйя.
Если отблеск и след Твой полагает сияние на лице смертных, то каков же Ты Сам. Если плоды Твоих рук так прекрасны, и земля, отражающая только тень Твою, полна невыразимым величием, то каков же невидимый лик Твой. Открой славу Твою усопшему рабу Твоему (имя).
Иисусе, обостри его слух к восприятию Твоего Божества.
Иисусе, обостри его слух к разумению небесного.
Иисусе, да будет его радость преисполненная.
Иисусе, подкрепи его надеждою встречи в обителях блаженных.
Иисусе, дай нам почувствовать благодатную силу заупокойной молитвы.
Иисусе, Судья Всемилостивый, рая сладости сподоби раба Твоего.
Отче наш, скончавшегося в Царствие Твоё прими, где нет греха и зла, где нерушима Святая воля, где в сонмах чистейших душ и непорочных ангелов святится Твоё благодатное имя и благоухает хвала: Аллилуйя.
В тот день ангелы поставят Престол Твой, Судья, и Ты воссияешь во славе Отца Твоего, неся воздаяние всякому человеку. О, воззри тогда милостиво на смиренного раба Твоего (имя), скажи ему: «Приди справа от Меня».
Иисусе,
Иисусе, прости его согрешения забытые или стыдом утаённые.
Иисусе, отпусти беззакония немощи и неведения.
Иисусе, избавь его от несвятимых глубин адского отчаяния.
Иисусе, да унаследует он Твои животворящие обетования.
Иисусе, сопричти его благословенным Отца Твоего.
Иисусе, дай ему во веки нескончаемое блаженство.
Иисусе, Судья Всемилостивый, рая сладости сподоби раба Твоего.
Владыко Всеблагий, да отверзятся усопшему солнцевидные врата райские, да встретят его с ликованием соборы праведных и святых, сонмы близких и любящих его, да возрадуются о нём светоносные ангелы Твои, да узрит он и Присноблаженную Матерь Твою там, где победно звучит: Аллилуйя.
Дыхание Твоё оживляет цветы, воскресает природа, пробуждаются сонмы мельчайших тварей, Твой взор светлее весенних небес, Твоя любовь, Иисусе, теплее лучей солнечных. Ты из праха земного воскресил бренную плоть человеческую к расцвету вечной нетленной жизни весны, тогда озари и раба Твоего (имя) светом милостей Твоих.
Иисусе, в Твоей деснице благоволение и жизнь.
Иисусе, во взоре Твоём свет и любовь.
Иисусе, избавь усопшего от вечной смерти духовной.
Иисусе, он уснул с надеждою, подобно Нилу-реке [117] пред холодной зимой.
Иисусе, пробуди его, когда терния земли облекутся цветом вечности.
Иисусе, да не омрачит ничто земное его последнего сна.
Иисусе, Счастье Неизменное и цель нашего бытия.
Иисусе, Судья Всемилостивый, рая сладости сподоби раба Твоего.
<117
Выросшая на основе народного календаря русская лирика на тему времён года не преодолевала это своё происхождение, а стремилась психологизировать его, показать, как сохраняется и преобразуется в душе человека естественный — и космически и земледельчески — цикл жизни.
«Под дыханием Твоим оживают цветы, воскресает природа, пробуждаются сонмы мельчайших тварей, Твой взор светлее весенних небес, Твоя любовь, Иисусе, теплее лучей солнечных. Ты из праха земного воскресил бренную плоть человеческую к расцвету вечной нетленной жизни весны», — гласит удивительный по своей духовной силе и красоте «Акафист за единоумершего». Умерший, говорится там же, «уснул с надеждою, подобно Нилу-реке, перед холодной зимой»: «Иисусе, пробуди его, когда терния земли облекутся цветом вечности».
Христос! Ты – Царство Небесное, Ты – земля кротких, Ты – обитель многих, Ты – питие совершенно новое, Ты – одеяние и венец преподобных, Ты – ложе упокоения святых, Ты – Сладчайший Иисусе! Тебе подобает хвала: Аллилуйя.
Под образом тихих садов неземной красоты, и светлых как солнце обителей и в великолепии небесных песнопений Ты открыл нам блаженство любящих Тебя.