Молния («Д.П.О.»). Файл №305

Картер Крис

— Да-да, конечно, — Молдер кивнул. — Расскажите нам о Дарине.

— Что вам рассказать? Молодой человек… ребенок. Немного заторможен в развитии. Я у них преподавала литературу.

— Как он к вам относился?

— Я не могла не заметить, что он мной увлекся. Я думала, что это пройдет. Мальчик повзрослеет, найдет себе ровесницу…

— Не прошло?

Кавит молча кивнула. Постояла, взявшись за виски, затем села в кресло.

— Я помогла ему устроиться на работу. Попросила мужа, чтобы он взял его к себе. Он все время преследует меня. Я боюсь… — Шэрон прикрыла лицо руками.

— Чего?

— Он стал какой-то

странный. Вещи в его присутствии ведут себя ненормально. Радио включается и выключается… Он сказал, что может мне помочь… А когда я спросила, о чем это он, то ответил, что о Джоне. А после этого Джон попал в больницу. Потом я встретила его, не Джона, а Дарина… Он улыбнулся и взял меня за руку… Он никогда раньше себе такого не позволял. Он убьет его… Точно.

Она подняла голову, Скалли заметила, что и без того красные веки еще больше припухли.

— Вы думаете, он способен управлять электричеством? — Дэйна подалась вперед.

— Я… Скорее всего — да.

— Спасибо, — сказал Молдер, вставая. — Как только что-нибудь прояснится, мы вам сообщим. Не беспокойтесь. С вашим мужем все будет в порядке.

Фокс ободряюще улыбнулся. Скалли протянула руку:

— Мы к вам еще зайдем. Не расстраивайтесь.

Они попрощались и вышли на улицу. Малыша уже не было, и только кошка гоняла по асфальту огрызки резинового мячика.

— Какое несчастье ты мне приготовил? — продекламировала Дэйна, глядя на животное.

Кошка замерла, потом развернулась, сверкнув смарагдовыми глазищами, присела на задние лапы и зашипела. Черная шерсть вздыбилась, словно наэлектризованная.

Скалли отшатнулась. Молдер только покачал головой.

В лаборатории царила суета. Кто-то бегал, спотыкаясь о стопки медицинских карт, кто-то рассматривал рентгеновские снимки, глядя на свет лампочки. Лишь в одной комнате стояла тишина, но там сразу пять человек внимательно изучали нечто, шевелившееся в стеклянном боксе для выращивания штаммов особо опасных микробов.

Скалли, уворачиваясь от суетящихся аспирантов, вела Молдера в глубь исследовательского центра. Наконец они отыскали относительно спокойное помещение, где какой-то студент, приняв позу роденовского мыслителя, корпел над толстенным фолиантом. «Рецессивный аллель проявляется в фенотипе, только если генотип гомозиготен и парный аллель не зависит от…» — глухое бормотание висело в воздухе.

«Бедный ребенок», — с завистью подумала Скалли.

— Вот посмотри, — она протянула Молдеру кусок бумажной ленты.

— Какая-то кардиограмма… — Фокс пожал плечами. — А здесь что, самописец заело?

— Самописцы уже десять лет как никто не использует. У нас не Советский Союз, чтобы совершать чудеса в невозможных условиях. Это остановилось сердце.

— У Кавита?

— Совершенно верно.

— А почему он не умер? — удивленно спросил Фокс,

— Не беспокойся, он умер. А вот это, — Скалли показала на разрыв в графике, — это его оживили. Врач говорит, что они этого не делали. В аккумуляторе сели батарейки.

— В аккумуляторе нет батареек… — хмуро произнес Молдер.

— Неважно, что именно село, факт тот, что электрошок они использовать не могли. Однако Кавит жив. Значит, мальчишка, Да-рин, действительно оживил его. Голыми руками. Согласись, это несколько странно.

— Ерунда! Для него молнию метнуть — что нам спичку зажечь. Чего уж там говорить о том, чтобы сердце

запустить. Раз плюнуть.

— Не ерничай! — Дэйна говорила серьезно. С лица Молдера медленно сползла нервная улыбка.

— Ответ пришел? — спросил Фокс.

— Да, — Скалли кивнула. — Найденная нами субстанция представляет собой определенный вид псевдоорганики. Больше всего это похоже на нашу кровь. Если из нее удалить весь калий.

— Ты не можешь объяснить попонятней? . — жалобно попросил Молдер. — Я еще помню, что такое калий, но совершенно не понимаю, при чем здесь электричество.

— Честно говоря… — Скалли замялась, — я тоже не очень четко представляю себе картину… В общем, без калия нервы человека лишаются собственного электри-, ческого заряда. Они становятся проводами, сквозь которые может свободно течь ток. Появляется способность выдерживать почти любые напряжения. Ты словно кабель под землей: ток по тебе идет — а тебе ничего.

— И что из всего этого следует? — Молдер приподнял брови.

— Что мы берем бланк ордера на арест и быстренько его заполняем. Жду тебя через полчаса в машине.

Последние слова Дэйна договаривала уже на бегу. Хлопнула дверь. Ошарашенный Молдер поднялся с дивана, на котором сидел, потоптался на месте, разминая затекшие ноги, вышел на улицу. Он еще вчера заскочил в управление и взял бланк. А заполнить можно в машине…

Третий раз за два дня они подъехали к этому старому деревянному дому. Над головой пронеслась солидная, траурно-черная ворона. Ветер шевелил верхушки травы, тихо пел, заблудившись, в резных перилах крыльца. Подвывал, забившись в проржавевшую водосточную трубу. Мелкая рябь пробегала по поверхности воды, набранной в пластиковую бочку из-под удобрений. Несмотря на яркое солнце, стало прохладно.

— Вряд ли он дома, — Скалли покачала головой. — Скорее, где-то гуляет. Стоит посмотреть вокруг.

Она прошла по тропинке, обогнула дом. Остановилась, задумчиво разглядывая понурый пейзаж.

Невысокая, сутулая фигурка тащилась по полю, загребая траву ногами. Казалось, что идущий сейчас споткнется и упадет. Но парень тихо переступал, уходя все дальше и дальше.

— Молдер! Вон он, — позвала Дэйна.

Ветерок раскачивал длинные стебли люпина и кипрея, срывал зеленые семена полыни, шевелил клевером. Фокс залез в карман, проверил, на месте ли ордер на арест. И, чувствуя себя средневековым инквизитором, наконец-то поймавшим рыжеволосую ведьму и вдохновенно разжигающим костер, двинулся по полю. Дарин затравленно обернулся, хотел побежать, но передумал. Уселся в траву, выставив острые коленки в протертых джинсах.

Молдер и Скалли остановились в пяти шагах. Освальд обернулся, вскочил, прикрываясь рукавом.

— Не прикасайся ко мне! — заорал он.

— Успокойся, никто тебя не трогает.

— Отстаньте от меня! Я никому ничего плохого не сделал, я здесь просто гуляю. У меня белый билет, меня нельзя в армию. Я все время плачу налоги, я нормальный послушный гражданин. Поняли? Оставьте меня в покое, — Дарин говорил задыхаясь, мучительно подбирая слова. На глазах его выступили слезы.

— Дарин! Не пугайся. Мы ничего плохого тебе не сделаем. Ты должен поехать с нами. У нас есть документ, разрешающий нам задержать тебя. Даже с применением силы… — Дэйна говорила спокойно, материнские интонации иногда проскальзывали в ее голосе, вопреки официальному тону.