Молния
Шрифт:
Зубастый рыча и царапаю землю, угрожал всем своим видом.
– Зорян, это я – твоя Васька, я люблю тебя. Если хочешь, разорви, всё равно мне не нужно никакое существование без тебя.
Зубастый зарычал ещё сильнее, впихивая когти в землю так, что оставались глубокие борозды. Василина сделала шаг навстречу, медленно опустилась в траву и легла на спину. Он задышал так глубоко, что его дыхание ей показалось хрипом, перемешанным с рычанием. Она расставила ноги.
– Возьми меня, я твоя только твоя. – закрыла глаза и приготовилась быть разорванной
Оргазмировали одновременно.
– Улетай к Кросгарию, он тебя спрячет.
– Не гони меня, я люблю тебя.
– Зубастый во мне убьёт тебя.
– А если нет?
– Это невозможно, не будешь же ты постоянно лежать передо мной с расставленными ногами, когда я опять обращусь.
– Если надо, буду.
– Глупая, тебе нельзя в наше логово. Даже если ты сможешь подчинить меня, другие будут всё время норовить тебя сожрать. Я не смогу быть всё время рядом, чтобы спасти.
– Я готова на любые риски, умоляю, не бросай меня. Там твой отец, он – он – о – н.
– Что он? – его лицо нахмурилось. – Если ты опять заикаешься, значит, волнуешься? Что он? Говори!
– Он хотел меня изнасиловать и называл грязной шлюхой. Прости.
Зорян сжал кулаки.
– Это я виноват. Отец всегда имел всех моих женщин, когда встречался с ними. Все они и были шлюхами, готовыми ради богатства расставлять ноги и сосать наши члены. Ты – первая такая.
– Какая?
– Верная.
– Я люблю тебя, – прошептала она, в надежде, что он всё же заберёт её с собой.
– Я тоже люблю тебя. Впервые чувствую, что мог бы даже подраться с отцом, если б увидел, как он к тебе пристаёт.
– Не надо, я всё понимаю. Вы – другие и законы у вас иные. Для него я никто, грязь под ногами. Человеческая шлюха и не более. Он никогда не примет меня, поэтому если не заберёшь с собой, лучше убей.
Зорян подошёл, присел на колено и дотронулся широкой ладонью до её щеки.
– Ты же видишь, я даже выгляжу по–другому, совсем не тот аристократ, которого ты полюбила.
Он был прав, его внешность сильно изменилась: очень крупное тело, руки, ноги, лицо стало жёстким, ноздри расширились, на лбу появились морщины, придающие угрюмость, волосы казались более длинными и сильно спутанными.
– Я знаю, что внешность зубастых такая, и я была в подобном положении. Ты для меня остался прежним. Пойми же, я люблю тебя, твою душу.
– У вампиров нет души.
– Но что–то же всё равно есть? Какая–то внутренняя сущность, подобие души, чёрная рана.
– Да, где–то так.
– Вот я и люблю её.
Он, несмотря, на то, что зубастые практически не чувствуют ничего, кроме жажды и похоти, понял, что не лишился всех своих былых чувств по отношению к ней. Ему захотелось взять её на руки и прижать к широченной, стальной, мохнатой груди.
– Я буду защищать тебя ценою собственной жизни, а сейчас нам нужна человеческая кровь для восстановления. Летим.
– Опять убивать людей?
– У нас нет другого выхода, не животная кровь, не заменитель не восстановит моих сил после ударов молний Высших.
– Ясно, – она притулила голову к его груди и он взлетел.
Пролетая над горами, не заметили, как некоторые зубастые подняли в небо головы и унюхали элитную вампиршу.
– Еда, – прорычал один из пятерых монстров.
– Летим.
– Но она же в руках вожака. Он нам голову оторвёт.
– А если поделится?
– Вряд–ли, но давай, попробуем.
Зубастые взлетели и через пару минут настигли Зоряна, окружив его в небе.
– Вожак, поделишься едой? – самый наглый зубастый открыл пасть.
– Пошли вон! Она моя самка.
– Элитная? Это невозможно.
– Вы смеете мне перечить? – Зорян на лету обратился в зубастого, продолжая держать Василину, невольно царапая её кожу острыми когтями.
Девушка сжалась, понимая, что если от его когтей сейчас выступит кровь, зубастые рассвирепеют и кинуться на них.
– Зорян, отпусти меня, так будет лучше, – она судорожно соображала, куда сразу лететь от них, пока он разберётся с ними, но допустить, чтобы с царапин показалась кровь, она никак не могла, тогда и сам Зорян может не сдержаться и разорвать её. – Отпусти и поговори с ними.
– Нет! – взревел и сжал ещё сильнее. И случилось то, чего она боялась больше всего, выступила её кровь под острыми когтями. Все зубастые, включая и его, пришли в безумный звериный комок, норовящий разорвать на части. Василина не успела даже вскрикнуть, как Зорян вонзил клыки ей в шею и начал высасывать кровь. Другие зубастые, рыча и скалясь, ждали своей очереди, в надежде уже если не кровь элитной им достанется, то хотя бы сожрать её плоть.
Вожак внезапно начал лететь вниз, продолжая пить кровь. Василина, отупев от боли, мысленно распрощалась с жизнью, даже той, что имела.
Он приземлился и швырнул её на спину, придавив лапами за плечи, кровь с шеи элитной аппетитно сочилась. Другие зубастые приземлились вокруг, в ожидании вампирского мяса. Василина не кричала, смотря, в будто чужие глаза любимого. Зорян вонзил когти обеих лап ей в центр её груди и прорезал так, что ещё б миг и разорвал на две части. Она, хотя и была вампиром, но боль ощущала такую, будто вырывали сердце и сквозь смертельную мглу прошептала:
– Спасибо за твою Любовь…
Эта, казалась бы простая фраза, но что–то затронула в монстре, рвущем её плоть. Он вздрогнул, остановился и замер. Зубастые вокруг напряглись.