Молодые Боги. Забытый Путь
Шрифт:
Само видео момента взрыва было коротким – Ребекка пересматривала его неоднократно. И прокрутив в последний раз, как фигура Джесса превращается в прах, сгорев в энергии огня невиданной силы, вернулась к другим вкладкам браузера, где были прямые трансляции ведущих новостных телеканалов. И практически на всех демонстрировался Париж — многочисленные любительские кадры, в том числе из только что просмотренного видео, комментарии экспертов, причем практически в каждой передаче фоном демонстрировалось видео со спасающей Париж Аделью. В одной из студий присутствовала и сама девушка – с поистине царственной грацией отвечая на вопросы ведущих.
И лишь на одном из каналов демонстрировалась сборка видео с мчащимся по городу мотоциклом в розовой раскраске. Сразу после эпического полета которого через группу подростков на перекрестке на экране появилась интервьюируемая владелица байка, эмоционально рассказывающая о том, как спустившийся с небес незнакомец отнял у нее мотоцикл. Послушав немного девушку, в голосе которой мешались восторг и возмущение – по поводу того, что этот бешеный русский мог бы и объяснить, что едет помогать принцессе спасать Париж, – Ребекка перешла к следующему каналу. Здесь транслировался вид на город с высоты птичьего полета. Было видно, что взрыв нанес французской столице серьезные разрушения: по городским кварталам северо-западных округов словно прошлась адская плеть, бессильно остановившись у берега реки, которая взметнулась огромной стеной, после того как до ее вод добрался сотворенный Адель смерч. Он и не пустил в центр города взрывную волну, которая была гораздо слабее, чем у зарядов подобного класса — из-за того, что большую часть энергии забрал через себя Джесс.
Откинувшись в кресле, Ребекка закрыла глаза и закусила губу. Вдруг она, словно приняв серьезное решение, потянулась к мобильному телефону и быстро набрала сообщение для Адель. А подумав еще чуть-чуть, написала Воронцову.
Глава 41. Сакура
— Знаешь, как это называется? – поинтересовалась Юлия, поворачивая к собеседнице экран смартфона, на котором была открыта лента телеграмм-канала с горячими материалами.
Сил для того чтобы ответить испуганная до ужаса пленница найти не смола.
— Это называется публикация материалов, порочащих честь и достоинство, – помогла ей Юлия и вдруг бросила в собеседницу телефон. Тонкий смартфон попал Дженни в лицо — та вскрикнула от боли, отшатываясь, – насколько позволяло ее положение привязанной к стулу в центре пустой комнаты.
Юлия, уже не в силах сдержать эмоции, подскочила ближе, ударив беззвучно охнувшую сестру ногой, а после схватив ее за волосы, бросила на пол. Дженни завизжала от страха и боли – в руках у Юлии остался клок ее волос. Орлова снова прыгнула вперед, намереваясь избивать сестру ногами.
Не успела – я оказался рядом и, обняв Юлию, оттащил ее от поскуливающей от страха и боли сестры.
— Тихо, тихо, — погладил я Юлию по волосам и добавил: – Не порти… то, что принадлежит тебе.
— А еще это называется предательство, -- едва сжав мое плечо, бросила девушка, едва не плюнув на лежащую сестру. Удержалась она только оттого, что перед ней было ее будущее тело, которое уже сегодня вечером должно поменять владельца.
– Успокоилась? – негромко произнес я прямо в ухо Юлии.
– Да, спасибо, – также едва слышно ответила она. –
– Ну спасибо, дорогая, – усмехнулся я, почувствовав эмоции Юлии.
Оставив ее наедине с сестрой – если не считать троих охранников и находящуюся поблизости Софью, я вышел и направился дальше по коридору.
Вчера – когда пришел в себя на излучине реки рядом с раскинувшимся расщепленным молнией дубом, первое время даже не мог понять, что произошло. И не сразу смог вспомнить, как и почему здесь оказался – настолько сильным было потрясение разума и тела от принятой и пропущенной через себя энергии ядерного взрыва.
Понемногу приходя в себя, находясь словно в полупьяном состоянии, я искупался, полежал на травке и только после этого пешком отправился в сторону Первомайского, даже не догадавшись открыть куда-либо портал.
Наверное, мне это было нужно – побыть наедине с собой – мой разум словно поставил барьеры, защищая от подступающего безумия. Ведь о том, цела Адель или нет, я даже не вспомнил сразу – последние несколько месяцев жизни словно выпали у меня из памяти.
Пройдясь и вернув ясность мыслям, открыл портал ведущий в Вильнёв-д’Аск я в тот самый момент, когда на проселочной дороге появился Федор на тракторе. Шагнув в светящийся овал я подумал о том, что психика мужчины явно в опасности.
Появившись в Сфере, я – к счастью, по телефону – узнал о себе много нового. От Ребекки, а после и от Юлии – потому что не найдя меня в Новых Мирах на точке воскрешения цитадели, гони обе не знали, что и думать. Зато я немного разгрузился – после недавнего возрождения в первом отражении внутри была удивительная легкость и спокойствие.
В кармане завибрировал телефон – и, глянув на экран, я увидел сообщение от Ребекки.
«Свадьба послезавтра».
Открыв тяжелую дверь, я зашел в номер, переоборудованный в камеру для Сакуры. Девушка при моем появлении поднялась и замерла. Тонкая, прямая, удивительно грациозная. Подойдя ближе, я всмотрелся в зеленые глаза, казавшиеся неестественно яркими и огромными на осунувшемся бледном лице.
Некоторое время мы стояли, глядя друг на друга, после чего Сакура приветственно кивнула.
– Мне сказали, ты пыталась убить себя, – утвердительно произнес я.
Японка комментировать не стала, едва заметно поведя плечами.
– Еще внутренний голос мне твердит, что про влюбленность ты не врала, – снова сказал я.
И вновь Сакура кивнула – в этот раз ее плечи поникли, а сама она на миг утратила горделивую осанку. Но лишь на краткий миг.
– Знаешь, я сначала хотел спросить, в чем причина предательства. Но потом… подумал и понял, предательства ведь как такового не было. У нас друг перед другом не было никаких обязательств, убитый мною Токугава твой родственник…
– Нет.
– Что нет?
– Не родственник. Он был моим женихом.
– Вот как? – удивился я, но, обдумав услышанное, продолжил: – Тем более, жених. О том же, что ты засланный казачок…
– Кто?
– Прости, – вспомнил я что русский Сакуры не идеален и пояснил: – О том, что ты агент, специально внедренный в русскую цитадель, знали абсолютно все. Причем знали и о том, что все другие знают. Все кроме меня, конечно – я просто об этом не думал, некогда было. И то, что тебя подпустили близко ко мне в критический момент – просто ошибка. Банальная ошибка, которая стоила мне жизни.