Молот вместо жезла

Кока Касторский

Подняв крест над головой и положив руку на покрытый черной копотью церковный престол, я начал громко произносить слова молитвы, совершая обряд очищения. Уже привычно откуда-то сверху на алтарь полился золотистый свет, копоть и сажа стали рванными струпьями отрываться от поверхности камня, растворяясь в этом свете. К концу обряда, когда я читал молитву второй раз перед глазами, всплыли строчки системного сообщения.

Для обряда очищения израсходовано 95 очков святости.

Получение опыта невозможно. Лимит получаемого опыта и уровней израсходован.

«Вот же бля! Хорошо еще, что задание по освобождению

деревни не засчитали».

Сутки в Энроте обновляются не в полночь, как в реальном мире, а в шесть утра, с восходом солнца. Поэтому опыт система мне начнет вновь начислять только с этого момента. Конечно же есть специальная книга знаний, с помощью которой можно «замораживать» полученный сверх лимита опыт. Но у меня ее увы нет.

Так что надо уточнить для оруженосца, чтобы старосту не вешал в прямом смысле этого слова. А то, не ровен час, задание закроется. Эта гнида последняя кто остался из темных в деревне. По любому с его смертью система засчитает выполнение задание.

Еще я заметил, что с каждым разом для очищения оскверненных объектов требуется больше очков святости. Хотя скорее всего это зависит от размеров здания или от силы проклятья.

Вход в церковный подвал находился снаружи здания, так сказать на заднем дворе храма. Воины и деревенские бабы естественно никуда не ушли пока не спустились в подвал после того, как я снял проклятие с церкви, и не освободили деревенских мужиков, что ждали прихода отряда темных.

Не тот ли это отряд, что я разбил у шахты? Или мне через пару дней ждать новых гостей?

Да уровень сложности не дает расслабиться ни на минуту. Завтра идем в Варпаховку, потом назад в замок. Формируем армию и надо срочно наводить порядок на западных территориях локации. Окончательно покончить с орками и дроу, а затем заняться своим антиподом — темным рыцарем. Который по всей видимости считает эту землю своей и явно имеет те же намерения в отношении меня. Интересно он игрок или неигровой герой? Хотя присутствие двух игроков в стартовой локации априори невозможно.

«Кстати надо бы выяснить о какой-такой чаше говорил староста. И что это за предмет?»

Глава 14. Развилка (Шестой день)

Среди освобожденных из подвала мужиков выделялись трое. Широкоплечие, мускулистые с подпаленными бородами и волосами. Эти явно работали рядом с открытым огнем и труд их был не из легких. Кузнецы.

Один из них обнимал симпатичную женщину, целовал ее волосы и что-то негромко шептал. За подол мамки уцепились двое ребятишек с улыбками глядя на отца.

«А дети то почему не спят? — промелькнула в моей голове мысль, когда я увидел детей. — Ночь ведь на дворе».

Вообще у церкви стало как-то шумно и многолюдно, словно вся деревня проснулась и решила устроить сход. В хатах за окнами загорелись лампады и свечи, да и сама ночь будто стала светлее.

Я поднял голову к ночному небу. Да нет. Темные облака все также закрывают луну. Но давящий и густой мрак, что окутал нас, когда мы въехали в деревеньку, теперь рассеялся. Тени от домов стали серыми. Они потеряли ту чернильную тьму, что втягивала в себя, пусть даже и тусклые, краски ночи.

Женщина с проседью в волосах та, что причитала у меня в ногах, подошла ко мне

с улыбкой на широком лице. Здоровяк, что обнимал жену, что-то шепнул ей, подмигнул детям и направился ко мне. Вообще, как только я вышел из освященной церкви, народ как-то разом притих и обратил взоры на Святого Отца, что освободил его от темных и демонопоклонников.

— Спасибо тебе Святой Отец, — дородная баба отбила поклон, не забыв перекрестится. — Старосты у нас нет, но я думаю, что за всех Никита скажет.

Кира и Седрик отступили на шаг назад, когда женщина подошла ко мне. Подошедший кузнец Никита, низко поклонился и осенив себя крестным знамением уже было начал благодарить меня, но только я его перебил.

— Хватит на сегодня благодарностей! — вскинув руку, возможно немного грубо, воскликнул я. — Я понимаю ваше состояние и чувства, но!

Сделал короткую паузу. После того, как я начал говорить, вокруг стало очень тихо. Даже разбуженная ребятня притихла и смешно хлопая заспанными глазенками смотрела на меня.

Вы же понимаете? Почему я не дал кузнецу говорить?

Смерть старосты однозначно закрыла бы системное задание. Именно поэтому я и отложил ее до утра. Но если я выслушаю просьбу кузнеца о присоединении Рубежного ко мне, то казнь старосты станет просто актом возмездия для деревенских и поднимет мне репутацию, а вот система наверняка закроет задание сейчас. А мне этого не надо! Ну в смысле конкретно сейчас, в этот час не надо. Надо до утра подождать, когда петухи пропоют.

— Мои люди и я устали, — набрав в легкие воздуха, продолжил. — Я буквально валюсь с ног от усталости. Так что было бы неплохо, — я перевел взгляд на крупную женщину и покачал указательным пальцем, — сейчас перекусить и отдохнуть на мягком (на лицах деревенских баб появились улыбки). А с утра, — вновь повернулся к кузнецу, — все вопросы и решим. — Улыбнулся и добавил. — Как говорится, утро вечера мудренее.

Флин пошел расставлять посты, староста уже висел на арке с кляпом во рту и связанными за спиной руками, под присмотром одного моего воина и одного мужика из деревни. Всего в подвале сидело двенадцать мужчин. Те, кто воспротивился бывшему старосте и не принял культ темного бога.

Свободных от службы солдат «растащили» по домам деревенские. Я позволил бойцам эту небольшую вольность. Неизвестно сколько просидели парни на заставе, поэтому приказ разбивать палаточный лагерь отдавать не стал. Это, конечно, грубо нарушало устав, но эта ночь должна пройти спокойно. Я был в этом уверен. Не знал, а именно был уверен. Да и кому-то из парней возможно что-нибудь перепадет. Вы понимаете, о чем я? Воинам нужны простые человеческие радости.

Я остановился на ночлег в доме Филаньи, дородной тетки. Жила она одна. Мужика два года назад задрал медведь, а сыновей забрали в имперское войско.

— Где они сейчас одному Эльрату ведомо, — накрывая на стол, делилась историей своей жизни хозяйка.

Исповедница сидела напротив меня и молча кивала головой, кидая в мою сторону неоднозначные взгляды, с хитрой улыбочкой на симпатичной мордашке.

Да. Кира увязалась за мной. Хотя я планировал остановиться у Филаньи один. Но девушка наотрез отказалась заночевать где-либо еще. Ей видите ли сан и церковные уложения не позволяют провести ночь под одной крышей с мужчинами.