Шрифт:
Предисловие
В утренних сумерках Клатилии всегда было по-своему красиво. В воздухе витала густая, незапыленная тишина вперемешку с таинственным туманом, земля, насыщаясь, покрывалась холодной влагой. Совсем скоро в этой части города тоже наступит зима, суровая и беспощадная. Шагая по мокрой траве в грязной обуви, клатилианец рассуждал о вечном: когда снизят налоги, дадут, наконец, свободу союзникам, и разрешат пить эль в общественных местах. Клатилианец шел совершенно один и не замечал, как постепенно в его ботинки проникают ледяные капли росы. Он был так увлечен своими мыслями, что не замечал ничего вокруг. Вдруг он остановился и, пошатываясь, поковырял рукой в левом кармане лоснящихся брюк. Достав оттуда электронную тонкую трубку и пару раз ее встряхнув, он с удовольствием втянул голубоватый дым. Топлива еще было достаточно на несколько раз, поэтому клатилианец был по-настоящему счастлив. Из его рта вместе с дымкой тянулся морозный пар, несмотря на выпитый эль на улице было холодно. Клатилианец решил отправиться к себе,
***
Сто одиннадцатый год от начала Великого раскола государственности запомнился жителям Клатилии как самый спокойный за последние десять лет. Было зафиксировано наименьшее количество жертв по сравнению с прошлым годом. Власти поспешили заявить, что такое положение сложилось благодаря их тщательной и кропотливой работе в создании защитной системы города. Однако каждый понимал, что все эти триста шестьдесят четыре дня враг усиливал довольно исчерпанные средства нападения. Президент понимал, и его помощник, и простой офисный клерк, и даже подборщица мусора прекрасно осознавали положение города. Но сегодня, в последний день года, никто не желал тяготиться печальными мыслями, сегодня все проживали радостный миг, как делали это их предки. Отметить наступление нового года и даже подарить сувениры – об этом мечтал каждый.
С тех пор, как страна раскололась на отдельные племена-города, и в каждом таком маленьком государстве появилась своя форма правления и свои законы, любой стал требовать власти. Поняв, что глава страны не властен над своими подданными, рабочие слои населения стали себе хозяевами, не желая вновь подчиняться строгому режиму. Люди стали организовывать человеческие стаи, выбирали себе вожака и служили только ему. Таких вожаков было тысячи в каждом городе, и все они хотели контролировать его ресурсы. Пока бывшая власть страны стремилась вернуть свой авторитет, внутри разломанного союза происходила война. В конце концов, поняв, что так люди только перебьют друг друга, оставшиеся в живых два десятка предводителей города Клатилии собрались вместе и решили создать собственную политику города, объединив силы. Со временем в некогда огромном государстве образовались три крупнейших обособленных города: Клатилия, Барта и Ардента. Но они прожили в мире совсем недолго. Единственный город, находившийся дальше всего от враждующих государств, это Ардента, участок с наименьшей угрозой атаки. Ни Клатилия, ни Барта не угрожают этому городу до тех пор, пока не определится лидер. Но они не знают, что в Арденте уже много лет длится своя война – борьба между молварами.
Глава 1
Ксандр Свит, семнадцатилетний светловолосый юноша среднего роста и телосложения, запыхавшись, ворвался в магазин игрушек Воркса. Старый колокольчик тихонько поприветствовал гостя. Стоявший за прилавком пожилой мужчина воскликнул:
– Ба! Ксандр, ты все-таки успел. А ведь я уже закрываю кассу, – старик добродушно улыбнулся пышными белыми усами. Слегка полноватый с вечно розовыми щеками, он напоминал Санта-Клауса из тех книг, что Ксандр видел в детстве.
– Торн Воркс, я так торопился, но вырваться раньше из дома Холдернов, прежде чем они не зададут кучу дел на первый день нового года, невозможно! Все готовятся к празднику, а им понадобилось укрепить свой дом.
– Но это правильно, мой мальчик. Неизвестно, когда в следующий раз доведется в такой спокойной обстановке защищать жилище.
– Знали бы вы, чем они там защищаться пытаются, – Ксандр расстегнул куртку и слегка расслабил шарф. – У вас тут как всегда тепло и уютно, – он оглядел полупустые запылившиеся прилавки с антиквариатом.
– Можешь приходить сюда чаще и сестру приводи, – торн Воркс подошел ближе, – Ба! Да ты весь измотан! Знаешь, для твоих семнадцати лет еще рано столько сил отдавать тяжелой работе.
– Да разве сейчас можно иначе? Иначе никак, торн, совсем никак.
Старик только устало покачал головой.
– Жду не дождусь, когда меня наконец-то перестанут преследовать ищейки. Вот неймется этим крысам!
– Ну, осталось совсем недолго. Лишь минет восемнадцать лет, исчезнет крыс поганых след, – эта фраза закрепилась за клатилианцами после указания о наступлении совершеннолетия в восемнадцать лет. До приказа значилась цифра двадцать один.
В Клатилии ищейками называют особый отряд, преследующий несовершеннолетних детей. Если после четырнадцати лет подросток не поступал на заданную ему службу, в так называемую Ассоциацию, он попадал в черный список ищеек. Ксандр уже давно решил для себя, что ни за что не станет работать на Ассоциации, засасывающие своей бесконечной рутиной и, что самое неприятное, ведущие регулярный учет своих работников. Он предпочитал работать там, где платят по системе: сделал – получил. Его единственная цель – заработать денег и забрать сестру из сиротника, а будучи на службе компаний, он никогда бы не смог осуществить задуманное.
Ксандр поспешил к прилавкам с игрушками. Он собирался купить своей единственной восьмилетней сестре Роунд подарок на новогоднюю ночь и уже давно придумал, что именно. Серебряный кулон покажется ей настоящим сокровищем, которое она будет беречь. Он был уверен, что она сохранит и сушенный бублик, но сейчас ему хотелось передать ей действительно ценную вещь. Ксандр разглядел этот кулон среди других украшений сразу же, он бы купил его и раньше, будь у него деньги, но почти весь его заработок уходил на еду и крышу над головой. Одиночкам вроде него жилось трудно, но он не жаловался, некогда было да и некому. А Рун пока находилась под опекой общественного центра, до наступления среднего возраста. Как только ей исполнится четырнадцать, они дадут немного ценных бумаг, пищевой мешок и отправят прямиком на службу в качестве младших помощников помощников. Хорошо хоть на войну не призывают, туда берут более зрелых людей, которым исполнилось, как минимум, восемнадцать. Хотя разница не велика, каждый день в городе гибнут десятки людей, поэтому хочешь не хочешь, а воюешь. Со смертью. С отшелыми. С властью. Если не подчиняешься, ты враг. Если хочешь покинуть город, ты враг. Но Ксандр привык, и его давно уже не пугали эти угрозы. Главное подождать, пока Рун исполнится четырнадцать, а к этому времени он накопит денег, и они сбегут в Арденту, а оттуда уже в западные земли, туда, где мир. Его смущало только незнание того, что там происходит, но об этом он решил подумать уже после побега. Разве может быть там хуже.
– Вижу, ты придерживаешься изначального выбора, – хмыкнул старик. Он только что вышел из-за книжного прилавка, весь перепачканный паутиной и пылью, но, казалось, совсем этого не замечал.
– Как всегда, – улыбнулся Ксандр. Он помог торну отряхнуться.
– Ты уж прости, но мне пришлось его обратно выложить, такие украшения хорошо продаются, особенно под новый год.
– Я понимаю и я рад, что никто не позарился на него. Кажется, в канун нового года люди стали позволять себе кое-какие изыски.
– Возможно, другого шанса у них и не будет, – по лицу старика пробежала тень.
– Рун будет в восторге.
– Еще бы! Пусть прячет его, ты ведь знаешь, какие там люди… Только и подавай им чужого, незаслуженного.
– Не так уж там и плохо, жить можно. Во всяком случае, это лучше, чем голодать на улице.
– Это правильно. Вот только, – он замялся, – кулону нужна цепочка или тонкая бечевка. Погоди, я сейчас поищу.
– На цепочку мне денег не хватит, торн Воркс, – забеспокоился Ксандр, но старик уже углубился в подсобку. Через пару минут он выглянул, держа в руках серебристую тонкую веревку:
– Вот, держи, то что нужно. Видишь серую полоску? Это серебряная вплетенная нить.
– По-моему, ни одна цепочка не подошла бы лучше, но у меня нет на нее денег.
– Бери так, все равно без дела лежит. Считай это моим новогодним подарком.
– Вы всегда были к нам добры, торн. Я у вас в долгу.
– Я всегда рад помочь вашей семье, во все времена. – Старик похлопал юношу по плечу.
Расплатившись за подарок, Ксандр вышел на улицу. Спрятав его в потайном кармане, он раздумывал, куда бы направиться. Снег крупными хлопьями опускался на землю. Было морозно, но Ксандру это даже нравилось. Казалось, мороз укрепляет тело, готовит к буре и испытывает. Когда холодно, нужно быть в постоянном движении, стремиться чем-то себя занять, иначе попросту превратишься в никому не нужное замерзшее существо. Но сейчас ему не хотелось никуда торопиться. Тишина перемирия действовала на него успокаивающее. Большинство людей позапиралось в своих домах и ждало утра, того времени, когда можно будет отдохнуть от войны, работы и постоянной удрученности. Другие же, в том числе и Ксандр, напротив, готовились к худшему и использовали мирное время по максимуму. Негласно с утра клатилианцы будут отмечать наступление нового года. Мало кто считал, что следующий год будет таким же спокойным, как последние несколько месяцев, но надеяться никто не запрещал. С такими, не самыми радостными, мыслями юноша направился в дом Грибса на Западной улице – пристанище для таких же как он нелегалов. Сами они называли себя союзниками, хотя на деле, конечно, никакого общества или братства они не составляли, но называть друг друга нелегалами им не хотелось. Подобных домов во всем городе было сотни, они даже внешне походили друг на друга: все высокие и с малым количеством окон. Власть знала об этих нелегальных домах, даже грозилась позакрывать их. Вот только дальше угроз дело не двигалось. Это устраивало и ищеек, и союзников.