Момент бури
Шрифт:
Она уперла руки в бока и посмотрела на Ми-Грайона тарга. Эм-фон последнего стремительно менял свою палитру. От прежней воинственности не осталось ни следа. Короткий жест, и тарг беззвучно сгинул в начавшей редеть толпе. Великанша оглянулась на меня. Пронзительный взгляд ее светло-голубых, почти бесцветных глаз, проникал, казалось, в самую душу безо всякой телепатии. Я вскинул голову, стараясь смотреть ей в лицо. И тут она внезапно улыбнулась. Хорошая у нее была улыбка, добрая, мягкая. Я несмело улыбнулся в ответ.
Потом она обратилась к Орнари Ми-Грайону, объясняясь с ним жестами в невероятном темпе. Ответы Орнари выглядели куда более скупо и даже как будто немного неуверенно. Словно он не разговаривал на языке жестов довольно давно и с тех пор основательно его подзабыл. Рядом со своей собеседницей Ми-Грайон казался хрупким подростком.
– Кто она такая?- потрясенно спросил я у Орнари Ми-Грайона, провождая взглядом уходящую великаншу.
– Арэлау Магайон-лиа барлума,- ответил мне Чужой.- Второе лицо после Мина лантарга во всей Солнечной системе. Сейчас, когда Лаутари Мин… хм… болен, она фактически его замещает. Во всем.
– А почему она не разговаривает?- задал я глупый вопрос, потрясение еще не прошло.
– Черное безмолвие. Генетическая болезнь, передающаяся в клане Магайонов по наследству. Собственно, из-за этой болезни их клан и получил свое прозвание, ведь "магайон" дословно означает "дитя безмолвия"… Манфред, вы очень глупо поступили, унизив моего брата у всех на глазах. Он в последнее время стал просто бешеным, без конца ввязывается в такие вот драки. О причинах подобного поведения остается только гадать: сам он не желает ничего объяснять. Я думаю, терпение Арэлау барлумы скоро закончится, но к тому времени вам наверняка разницы уже не будет.
– Что же, по-вашему, я должен был покорно дать себя изуродовать?! Он же хотел меня убить!
– Вы могли бы,- мягко, словно неразумному ребенку, втолковал Орнари,- просто пропустить его гнусные слова мимо ушей и уж ни в коем случае не повторять их ему в лицо. Ведь никто не требовал от вас, терранина, таких глубоких познаний в метаязыке. А теперь я могу поручиться лишь за то, что он не ударит в спину и не поджарит вас из шайерха во сне. Сегодня вы нажили себе серьезного врага…
– Плевать,- скривился я.- Полезет - еще получит. Мало ему не будет, можете мне поверить.
Но Орнари был прав, разумеется. Сейчас, когда первый бешеный порыв угас, я понимал, что мне действительно не следовало нарываться. Но… как приятно было смотреть на неподвижное тело поверженного врага, сознавая, что тот схлопотал по заслугам! Откуда я мог знать, что обеспечу Ми-Грайона тарга глубокой ненавистью ко всем представителям моей расы вообще на долгие-долгие годы? Сегодня он еще получит от меня в довесок все, что ему причитается, но об этом позже.
Я поискал Снежина и с удивлением обнаружил, что телепат о чем-то беседует с мальчишкой Хорошеном. Пацан заметил мой взгляд и злобно ощерился, потом спешно простился со Снежиным и быстро пошел прочь.
– Не скажу, что вы вели себя разумно, Манфред,- сказал мне телепат,- Но я рад, что вы уцелели.
– Знаете что?- обозлился я.- Пойдите со своей радостью… как можно дальше!
– Как хотите,- улыбнулся мне Снежин одними глазами. Ирония, снисходительность, понимание. Наилучшие пожелания. Надежда на скорую встречу. Прощание.
Как много можно вместить в краткий миг бессловесного общения!
Площадка опустела. Я повернулся к своему снегоходу и увидел одинокую фигурку девушки. В ее эм-фоне преобладали тусклые тона тоскливой грусти. С удивлением я узнал в ней Воркен Мин-лиа.
Что-то помешало ей уйти вместе с остальными, и сейчас она нерешительно переминалась с ноги на ногу, не зная, как обратиться ко мне и стоит ли вообще затевать разговор. Удивительно красивая женщина! Я вспомнил грубияна тарга и сказал ей:
– Простите, но мне кажется, Ми-Грайон тарг обращается с вами совсем уж по-хамски. Насколько я разбираюсь в ваших званиях, вы по чину выше его. Почему же вы терпите подобное обращение?
Не то чтобы ей приятно было отвечать на мой действительно бесцеремонный вопрос, но в глазах Воркен я увидел облегчение. Оттого что я обратился к ней первым? Или потому, что ей на самом деле хотелось поговорить о наболевшем с кем-то совершенно чужим, кого она, может быть, никогда больше в своей жизни не встретит? Во всяком случае, начало разговора она сочла приемлемым.
– Он мой будущий муж,- объяснила мне Воркен.- Тот, с кем мне придется провести всю мою жизнь, до самой старости,- странная горечь, звучавшая в ее голосе, заставила меня изумленно вскинуть голову.- Вы удивлены?
– Да,- сказал я, даже не пытаясь скрыть свои эмоции.- Мне кажется, такая красивая девушка, как вы, могла бы подыскать себе в спутники жизни кого-нибудь и получше.
– Нет, не могла бы,- без улыбки сказала она.- Браки совершаются с дозволения Службы Генетического контроля и в интересах клана. Внешние данные здесь не имеют никакого значения, равно как и чин, склад ума, личные заслуги или какие-либо иные особенности.
– Ну, генетический контроль я еще могу как-то понять,- проговорил я.- Дети все-таки должны рождаться здоровыми. Но подчинять личную жизнь интересам клана - это уж слишком!
– А кем же вы будете без поддержки клана?- горько усмехнулась Воркен.
– Собой,- ответил я.
– Собой,- иронично повторила девушка.- Очень сложно оставаться собой без родичей, готовых защищать и оберегать свою кровь когда и где только потребуется.
– Но за коллективную безопасность вы платите своей личной свободой!- горячо возразил я.- И мне кажется, такая цена достаточно высока. Чтобы мне кто-то приказывал, с кем мне строить семейные отношения… Никогда в жизни!
– Манфред, скажите, свою жену вы выбирали себе сами?- вдруг спросила Воркен.