Монах для Евы
Шрифт:
– Ева, я знаю это вы, – произнесла женщина. – Молчите? Что ж, молчите. Я вам сама всё скажу. У нас семья. Сами знаете, что происходит с мужчинами в пятидесятилетнем возрасте – «вожжа под хвост» или «кризис среднего возраста», но, в конечном итоге, всё возвращается на круги своя. Наша дочь месяц назад родила. Андрею сейчас не до глупостей. Он уже дедушка. Не звоните больше. У каждого из нас своя жизнь. С Наступающим Новым Годом и днем рождения».
Она курила, тупо глядя на часы, стрелки которых приближали человечество
«Гости», – подумала.
Удобно распластавшись на диване, положила под голову подушку, накрылась теплым пледом.
«До наступления Нового года ещё есть время. Спешить некуда, бежать не к кому – тишь и благодать. Можно отдохнуть».
Сон накрыл гигантской волной, увлекая её, как рыбку в свои сети.
Глава 3
Раздался бой курантов. Фейерверки разорвали небеса, освещая разноцветными брызгами ночной город.
– С Новым Годом, с днём рождения, – поздравила себя. – С Новым Годом Алинушка, Сонька. Я вас люблю. С Новым годом Тебя!
Кого имела в виду не думала – просто поздравила.
Позвонила Алина.
– Мамуля, с Новым Годом, с днём рождения. Какая ты у меня богатая на поздравления! Ты на даче?
– Нет, я осталась дома.
– Одна? Как? Почему? Я приеду домой с Гришей через час другой, хорошо?
– А как же друзья?
– Хочу к тебе!
Позвонила Сонька.
– Ты как?
– Нормально.
– С днём рождения, с праздником, родная. И хотя ты редкая стерва я тебя люблю. Жду с утра пораньше. И попробуй только дать волю своим «тараканам», вмешиваться в наши планы, мадам Тараканова.
Настроение резко взмыло вверх.
Ева сняла со шкафа, бережно завёрнутый в старое одеяло, саксофон. На нём играл её бывший муж Леша Тараканов.
Надев на эску мундштук, пожевала губы, как делал супруг перед тем, как начать играть и задула, летая пальцами по клапанам – клавишам.
«Если бы не Новогодняя ночь соседи не только бы милицию, но и психиатрическую бригаду вызвали», – подумала вспоминая, как волшебно играл на саксе Лёша.
Неожиданно раздался звонок в дверь. Не раздумывая, растворила дверь «избушки» нараспашку.
– А вот и я! – на пороге стола огромная, красно-рыжая горилла. – С Новым Годом! – произнёс горилла приятным баском.
– С Новым годом. Вы к кому?
– К вам, – радостно заявил самец, сбивая снег с «шерсти».
– Я не заказывала ни обезьян, ни Деда Мороза…
– Не может быть, – растерялся гость. – У меня заказ! Вы моя последняя клиентка, а потом домой праздновать Новый год.
– Я вас отпускаю. Идите домой встречать Новый год.
– Не положено, работа. Можно пройти? Я обязан Вас поздравить и вручить подарок.
– От кого?
– От Деда Мороза вестимо.
– Давайте подарок и гуляйте на свободе.
– Не положено. Поздравление, романс – преамбула к подарку.
– А пропустить нельзя?
– Никак нет.
– Ладно проходите, не в дверях же принимать поздравления, – сказала, позволяя гостю, протиснуться в дверь.
Обезьян на кривых, мощных ногах проковылял в комнату.
– Водички дайте, пожалуйста, в горле пересохло, – попросил. – Вы у меня сегодня сорок пятая.
– А у меня сегодня день рождения. Ровно сорок пять лет, – зачем-то сказала.
– Тогда песня. – Он снял со спины гитару, освободил руку из обезьяньей лапы-перчатки, пробежал пальцами по струнам и запел.
По улице моей который год
Звучат шаги, мои друзья уходят.
Друзей моих бессмысленный уход
Той темноте за окнами угоден.
Она стояла, подперев спиной дверной косяк. Её душа трепетала, вслушиваясь в мужской голос, красоту и мудрость слов её любимой поэтессы Беллы Ахмадулиной.
– Спасибо за романс. У Вас необыкновенный голос. Хотите есть?
– Очень, – признался гость, – но не положено.
– Что вы заладили "положено, не положено", не на собрании. Снимайте эту дурацкую голову и будем праздновать.
– Не могу.
– Опять не положено? – улыбнулась Ева.
– На этот раз причина в другом. Если попытаться избавляться от головы, её придётся оторвать. Костюм можно снять только полностью, а у меня под ним… простите, не фрак.
– А что?
– Спортивные брюки и свитер.
– И ладно, не голый же, – она пригляделась к костюму. – Врёте вы всё. Я же вижу шов, голова снимается.
– Нет, опускается только нижняя челюсть, а всё остальное пришито намертво.
– Понятно. Освобождайте челюсть и давайте праздновать Новый Год.
Если бы кто-то заглянул к ним на огонёк, увидел бы, как Горилл задорно смеётся, играет на гитаре, ест салаты, пьёт шампанское и поёт женщине романсы.
У женщины блестят глаза, она улыбается его шуткам. Со стороны, может показаться будто эти двое давно знакомы и даже чуточку влюблены друг в друга. Но нет – это лишь проделки Господина Случая.
Глава 4
– Мамуля, – крикнула Алина, – мы пришли!
На её звонкий голосок никто не ответил.
Алина с Гришей вошли в комнату, по стенам которой таинственно величаво блудили разноцветные огни елочных гирлянд. За празднично накрытым столом сидели двое.
– Мамочка, это мой Гриша, – она так и осталась стоять с открытым ртом, не договорив фразы.
Останусь пеплом на губах,
Останусь пламенем в глазах,
В твоих руках дыханьем ветра…