Монах из Мохи
Шрифт:
Аш-Шазили прозвали Монахом из Мохи, а Моха стала основным портом отбытия всего кофе, что выращивался в Йемене и предназначался для чужедальних стран. Сама Моха – сухой и бесплодный прибрежный район, кофе там не растет, и, однако, слово «моха» – мокка – стало синонимом кофе. Кофе выращивали во внутренних районах страны, в горах, с использованием уникальных террасных систем и ирригации. Ягоды привозили в Моху на обработку и экспорт, а Моха стала цветущим торговым городом – и торговали там не только кофе. Он, впрочем, был главным двигателем торговли в порту, товаром до того ценным, что экспорт кофейных саженцев считался преступлением. При попытке вывезти саженец из порта людей арестовывали и казнили за государственную измену.
По всей
«Кто все это знает?» – гадал Мохтар. Спроси на улице первого встречного, где появился кофе, и первый встречный ответит, что в Париже. Или в Африке. Или в Колумбии, или на Яве. Но кто скажет, что в Йемене? Про Йемен весь мир теперь знает только две вещи: терроризм да беспилотники. После взрыва эсминца «Коул» в порту Адена Мохтар смотрел, как страна его отца и матери превращается из Аравии Плодородной в один из самых опасных регионов на земле, где формируются ячейки «Аль-Каиды» и ИГИЛ, а американские беспилотники безжалостно нейтрализуют обе эти угрозы.
А кофейный бизнес в Йемене все равно что скончался. Эфиопия – родина первого кофейного дерева, Йемен – родоначальник культивации и торговли кофе, но в последние полвека в регионе доминировала Эфиопия. Эфиопия теперь стала четвертым по масштабу производителем кофе в мире, а про Йемен все практически позабыли – импорт кофе микроскопический, качество решительно непредсказуемо. В середине девятнадцатого столетия Йемен экспортировал семьдесят пять тысяч тонн кофе в год, а к двадцать первому веку производил всего одиннадцать тысяч, и лишь четыре процента этого объема отвечали требованиям к высшему сорту. Но даже если закрыть глаза на качество, Йемен дается западным путешественникам с трудом. В горных кофейных районах неформально правят местные племена и вооруженные группировки, чьи передвижения обычно представляют угрозу для туристов, экспортеров, вообще для всех. Если выбирать между Эфиопией и Йеменом, большинство специалистов выберут кофе из Эфиопии – гораздо проще и не так рискованно.
Еще один фактор – кат. Мохтар знал кат, любил кат. В США кат под запретом, но в Йемене это ключевой элемент повседневности практически любого мужчины. Кат – это длинные листья, которые, если их помногу жевать, дают легкий наркотический эффект; растет кат в том же климате, что и кофе, а прибыль несравнимо выше. То есть йеменским крестьянам культивировать кофе интереса толком нет. В основном кофе экспортировали в Саудовскую Аравию, что приносило так себе доход, а кат стоил дороже и продавался на месте. В подобных рыночных условиях кофе занималась относительно небольшая группа йеменских фермеров, увлеченных, но плохо обученных.
Обучение – последний и решающий фактор. Кофейный бизнес почти никому не приносил прибыли, поэтому четкие практики культивации и сбора кофе высших сортов давным-давно утеряны. Кофе собирали и хранили не пойми как, и считалось, что йеменский кофе – некогда первый культивируемый кофе в мире – хуже любого другого кофе из любого другого региона.
Глава 11
План
Часть 1
Мохтар был благодарен Мириам и в благодарность доводил до скучливой зевоты и ее, и Джастина, и Джереми, и своих родных на Острове Сокровищ, каждый день взахлеб оповещая их всех о том, как продвигаются его планы стать кофейным импортером. Он все записал на бумаге. И не просто на бумаге. Он взял большой рулон белой бумаги, какие обычно вешают на флипчарты, и таскал этот рулон с собой с утра до ночи не один месяц, писал заметки и планы, предъявлял это все друзьям, разъяснял им не только историю йеменского кофе, но и свою роль в его возрождении. Начал он со SWOT-таблицы [9] – в 2013 году все серьезные предприятия начинались со SWOT-таблицы.
9
SWOT-таблица – наглядное отражение результатов SWOT-анализа, метода стратегического планирования, в ходе которого выделяются внешние и внутренние факторы, играющие роль в решении задачи: внутренние сильные (Strengths) и слабые (Weaknesses) стороны объекта анализа, а также возможности (Opportunities) и угрозы (Threats), способные повлиять на этот объект извне.
В графе «Сильные стороны» он написал:
Огромное генетическое разнообразие кофе
Идеальный микроклимат
Высота над уровнем моря
Историческая значимость
В графе «Слабые стороны» он написал:
Нет инфраструктуры
Недостаток данных
Много дефектов
Невозможно отследить происхождение
«Возможности» он перечислил такие:
Историческая значимость
Никто больше не занимается specialty– кофе [10] в Йемене
10
Specialty coffee, спешелти-кофе, – буквально «особый кофе», т. е. кофе высочайшего качества, выращенный в специфическом микроклимате с повышенными требованиями к качеству культивации, отбора, обработки и хранения; термин впервые появился в 1974 г. и широко распространился в кофейной индустрии с 1990-х.
Поиск и возрождение древних сортов
А «Риски» такие:
«Аль-Каида»
Коррупция во власти
Пираты Красного моря
Племенные раздоры
Эндрю Николсон (?)
Что еще за Эндрю Николсон? Всякий раз, читая про кофе в Йемене, Мохтар натыкался на это имя – Эндрю Николсон. По всему судя, этот американец из Луизианы неведомо почему переехал в Йемен, в столичную Сану, и начал экспортировать йеменский кофе под маркой «Райян», что по-арабски означает «райские врата». Похоже, Николсон занимал ту нишу, где надеялся обосноваться Мохтар. Но еще один американец в этом бизнесе, в Сане, может оказаться невероятным подспорьем. Экономия за счет масштаба, общие контакты, ресурсы, товарищество.
– Я все понял, – объявил Мохтар Мириам. – Я буду возрождать искусство йеменского кофе, и он опять воцарится по всему миру.
«Господи Иисусе», – подумала Мириам.
Но Мохтара она поддерживала. Его поддерживали все. Особенно увлекся его друг Джулиано. Познакомились они в первый год учебы в старших классах. Джулиано был единорог – подросток, который самостоятельно принял ислам. Вырос он в итальянской католической семье в Норт-Бич, родители развелись. С деньгами было туговато, но семья не жаловалась, и Джулиано рос счастливым и любопытным ребенком. Родители сильно растерялись – но, в общем, не удивились, – когда их единственный сын объявил, что принимает ислам. Ему исполнилось пятнадцать, и почти все сведения о вере он почерпнул в книжке «Ислам для чайников».