Нетленная вселенная явленийНесет сквозь разум струи быстрых волн,Мерцает, отражает мрак и тени,Но вдруг сверкнет родник, сиянья полн, –То мысли человеческой истокЕдва журчит, как хрупкий ручеек,В густых лесах, среди пустынных гор,Где водопад без устали ревет,Где с ветром борется могучий бор,Где вспененный кипит водоворот, –Река бурлит и рвется на простор.
II.
Долина Арва — мрачная долина,Ты многоцветна и многоголоса,Здесь тени туч летят стремглав с утеса,Паря над бездной, — жуткая картина,И солнца луч скользит над ледником,Который опоясал тайный трон, –Здесь Мощь явилась в образе твоем,Зарницы озаряют темный склон,Как молнии в грозу, и над тобойНависли сосны мощной чередой,К ним, детям древности, как древле, мчитсяВетров бесчисленная вереница,Спеша испить смолистый аромат,Услышать хор могучих песнопений, –Торжественных созвучий древний лад,И, обнимая ширь твоих владений,Простерлись своды радужных аркад,Охватывая быстрое струеньеВоздушных водопадов, чьи покровыСкрывают смутный образ: странный сон,Когда угаснут голоса пустыни,Окутывает мир со всех сторонГлубокой
вечностью, но вмиг готовыОткликнуться смятению в долинеУщелья долгим громовым раскатом,Его по тропам ты ведешь крылатым,И громыхает эхом котловина, –Наполнена движеньем постоянным,Ты головокружительна, Долина!Казалось, я возвышенным и страннымВосторгом был охвачен, и во мнеМечты рождали мысли, но извнеВливалась в разум череда видений,И я в круговороте непрестанномВбирал незамутненный мир явлений.Дум необузданных крылатый ройТо воспарит над мглой, то в тихий гротВолшебницы-Поэзии войдет,Меж духов и меж теней всех созданийТвой призрак ищет, смутный образ твой,Ты в этом гроте всех гостей желанней,Роясь, витают мысли средь мечтаний,Пока назад их сердце не зовет.
III.
Иные полагают, что лучамиДалекий мир к душе снисходит спящей,Что смерть есть сновиденье, вечный сон,Видений сонм, числом превосходящийЗемных и бренных мыслей легион,При жизни властвующий над умами.Я глянул вверх: неужто в вышинеКакая-то неведомая силаНад жизнью и над смертью приоткрылаЗавесу? Или вижу я во сне,Как зыблет недоступными кругамиМир сновидений более могучих,Так, что и дух, как облачко на кручах,Трепещет под незримыми ветрами?А надо всем, пронзая свод безбрежный,Монблан стремится ввысь вершиной снежной,Вокруг теснятся гор подвластных цепи,Сверкает ледников великолепье,Ущелья и широкие долиныТаят неизмеримые глубины,Как синь небес, ручьи во льдах сияют –Пустыня, где лишь вихри обитают,Да рыщет волк, да устремится ввысьС останками охотника орел, –Ужасный край: высокогорен, голИ мрачен — скалы в небо вознеслись,Везде расщелины, следы крушенья,Не здесь ли древний дух ЗемлетрясеньяУчил дитя-Погибель? Может, это –Игрушки их? Промчалось, может, пламя,Как море, над безмолвными снегами?Здесь вечность спит. Никто не даст ответа.Пустыня, твой таинственный языкСомненью учит нас или такойТоржественной, прозрачной, тихой вере,Что если б человек его постиг,С природой жил бы в мире. Голос твой,Великая Вершина, отменяетЗаконы лжи и горя — понимаетЕго не каждый — в столь высокой сфереЛишь тот постичь способен твой закон,Кто сердцем добр, возвышен, умудрен.
IV.
Леса, поля, озера и ручьи,Все, что на чудодейственной землеЖивет, и небосвод, и океан,Гроза и дождь, и молния в ночи,Землетрясенье, буря, ураганИ сон без сновидений в зимней мгле,Объявший нерожденные цветы,И робость грез, и хрупкие мечты,Незримых почек яростный рывокИз ненавистного оцепененья,Пути людей, их смерти и рожденья,Все, чем владеть могли б они, их труд, –Всем существам, что дышат и растут,Дано родиться и угаснуть в срок.Однако недоступное, в покоеЖивет Могущество от нас вдали,И этот обнаженный лик земли,И первозданность гор передо мною, –Все учит ум пытливый. Ледники,Как змеи за добычею из нор,Ползут, не торопясь, по склонам гор,Где солнце и Мороз нагромоздили,Как бы в пренебреженье к бренной силе,Громады ледяные — высокиЗубцы и шпили, башни, купола,Незыблемые стены возвелаСтолица смерти — нет, не город все же:Руинами усеяна теснина,В движенье вечном катится лавинаПо склонам гор от края небосклона,Гигантских сосен строй встречает с дрожьюЛавину льда — там, где прошла она,Земля истерзана, обнажена,Расщеплены деревья, непреклонноМежду живым и неживым границаОтодвигается: и зверь, и птицаСтремятся прочь, и в страхе человекЖилище покидает навсегда.Стихия сокрушает без трудаСледы его трудов, и, взяв разбег,Потоки неуемно мчатся с кручиИз тайных бездн — в долину, чтоб могучейРекою стать и донести дыханьеДалеких и возвышенных краевДо океанских вод и в океанеНавек смешаться с ревом бурунов,Поток воздушный напитав парами.
V.
Монблан стоит, блистающий снегами,Торжественно-спокойной полон мощи,Даря многообразные виденья,Многоголосьем оглушив долины,Загадку жизни, смерти и рожденьяСкрывая в тишине безлунной ночиИ в блеске дня, срываются с вершиныСокрытые от глаз людских лавины.Горящие закатными огнями,Пронизанные звездными лучами,Они смиряют буйный нрав ветров,Борящихся в тиши. Храня свой кров,В высоких одиночествах клубитсяНевинная безмолвная зарница.Монблан! Загадочная Мощь явлений,Повелевающая небесамиИ ходом наших бренных размышлений,Таится здесь. Что сталось бы с тобой,Со звездами, землею и морями,Когда бы мы безлюдье и покойПредставили бездушной пустотой?1816
Ода небу
Первый дух:
Край безоблачных ночей,Кладезь золотых лучей,Вечный купол над вселенной,Был и будешь та всегда,Беспредельный свод нетленный,Дом извечных Где, Когда,Дивный храм, дворец дворцов,Всех времен обитель, кровДел грядущих и веков!Землю к жизни ты воззвал,Свет великой жизни далСонму звезд в бездонных безднах,И косматые планетыНосятся в пучинах звездных,Ты зажег миры, планеты,Пламень солнц в ночной стихии,Блещут луны ледяныеИ светила огневые.Даже имя твое свято,Небо, Свет и отблеск светаВышнего, где, как в зерцале,Отразился человек,И тебя обожествлялиНа земле за веком векЛюди, преклонив колени, –Сгинут боги, поколенья,Ты один избегнешь тленья!
Второй дух:
Юных разумов приют,Их мечты к тебе прильнут,Словно мошки льнут к стеклу,Ослепленные зарницей, –Старый мир сойдет во мглу,Воссияет над гробницейНовым светом мирозданьеИ твое затмит сиянье,Как былой мечты мерцанье.
Третий дух:
Мир! Ты хаосу смешон,Ты из атома рожден –Что есть Небо? И что — ты?Что есть солнца и светила?Вас на миг из пустотыСоздала благая Сила –Пыль среди пучин смятенных,Словно капли в тонких венах,Промелькнете во вселенных!Что есть Небо? Сфера, свод –Росы на заре прольет,И, раскрыв глаза, цветокВ мире непостижном зритРаскаленных солнц потокВ беспредельности орбит –Миллионы звезд, планет,Оставляют зыбкий след,И, мерцая, гаснет свет.1819
Видение на море
Это бури разгул. Лоскута парусовБьются немощно в бешеной пляске ветров,И в ночи непроглядной, как потоп Преисподней,Хлещет сумрачный ливень по воле Господней.В блеске молний чернеет смерчей крутизна:Достают до небес, восставая со дна,И кренятся, как будто обрушилась твердь,Тщатся водные башни ее подперетьИ дрожат от натуги. Воды алчно раскрылиЧрево мрачной пучины. В бездонной могилеСмерчи сгинули с ревом глухим. В этот мигСтихли громы и волны. Послышался крик:Эхо вторило ветру. Судно грянуло с кручиИ металось по дну, и в грохочущей тучеСкрывалось, и, с волны устремляясь отвесной,Срывалось, поглощенное вспененной бездной.И недвижные, немо зияли глубины,И нависли, как стены бездонной равнины,Толщи мутно мерцавших и зыбких зеркал,И, обрушившись россыпью звезд, ослеплялЖутким блеском, сиянием адских огнейГрозный шквал, извергались фонтаны смерчей,Вал над валом вставал из кипящей пучины,Пирамидам подобно, взмывали вершины,Полыхали на них огневые зарницыИ буравили небо. Готов расщепитьсяБыл, казалось, корабль, и в коловращеньеНосился, и, словно землетрясеньеС корнем вырвало дерево, бриг затрещал:Вихрь его завертел, и безумствовал шквал.С неба хлынул поток раскаленных шаров,Тотчас мачту обуглив и вмиг расколов.Хлещет в щели погибель. Неживая громада,Словно труп средь песков, что приметы распадаЗаметают усердно, качалась средь волн.Был уже до краев трюм расколотый полн, —С треском вздыбился палубы нижней настил,Будто лед на озерах весной растопилЗной пустыни. Но кто на другой уцелел?Друг на друге распластаны грудою тел,Как в могиле одной, у фок-мачты лежатВсе матросы. Поодаль от страха рычатТигры, два близнеца, покорились стихииПрежде буйные хищники, ныне — ручные.Кто остался еще на дощатом настиле?Девять долгих недель пролежал в мертвом штилеСтройный бриг. Ярость солнца губила их днем,И, казалось, луна полыхала огнем.Но клубился свинцовый туман в глубине:Вспыхнул мор и пополз, будто порча в зерне,Расползалось повсюду дыхание гнили,В парусиновых саванах к борту тащилиПолумертвые мертвых. Свирепствовал мор.И бросали умерших в кишащий простор,Где шныряли акулы и саваны рвали,Словно манной небесною их осыпали,Как Господь иудеев в пустыне. БезлюдноСтало вдруг на борту многолюдного судна,И когда собралось войско туч грозовых,Только семеро их оставалось в живых.Шестерых из них молния насмерть сразила:Почерневших, как мумий, на досках настилаВсех отметило Время глумливым клеймом,И засел, будто острая пика, в седьмомОбломок от мачты: на руине — руиной,Словно символ крушенья, он повис над пучиной.Кто еще? Только женщина, что затмевает красойЗвездоокое небо, когда над водойСолнце стелет свои золотистые кудри, —Защищая дитя от неистовой бури,Белокурого мальчика держит она,У руля притулившись. Ребенку смешнаЯрость грома и моря, при виде зарницыОн хохочет и тигров зовет порезвиться.Радость брызжет огнем из мальчишеских глаз,Скорбной матери взгляд безвозвратно угас.«Успокойся, дитя, и засни глубоко –В сладком сне тебе вынести будет легкоВсе мученья, что посланы страшной судьбой,Но страшнее стократ, что ты должен со мнойРазделить их… Забвение. Сон. НеужелиТы навеки уснешь в ледяной колыбели?Что есть жизнь? Что есть смерть? Что есть мы, если в час,Когда судно потонет, не станет и нас?Неужели тебя больше не обниму,После жизни, как перед рожденьем, во тьмуПогрузившись? Неужто теперь навсегдаТвой смеющийся облик отнимет вода?Нежность губ, ясность глаз, безмятежность чела, —Дух прекрасный, которого сыном звала,Ты померкнешь, как радуга, следом исчезнуЯ, пролившись дождем в беспощадную бездну!»О Боже, корабль, зарываясь в волну,Идет, завалившись налево, ко дну.От ужаса тигры рванулись на месте,Встопорщились ости негнущейся шерсти,И хриплый, протяжный, раскатистый рыкВершин многоводной равнины достиг,Раскатами грома гремел среди скалИ ливень грохочущий перекрывал.Ураган, подхватив этот рык, пересекЗмеей стреловидной бурлящий потокИ, мчась на восток, из бездны кипящейРванулся, как слон, выдираясь из чащи,И черным орлом прокричал в вышине,Меж небом и морем, подобно волне,Взметнулся до туч на краю мирозданья,Подобных колоннам, — у основаньяЛежал океан, и бури чертогПоверг ураган, и тучи рассек.Так рвется поток сквозь гористые кряжи,А тучи подобны разорванной пряже,Подобны руинам упавшего храмаИ праху, что вихри взметают упрямо,И там, где завесу прорвал ураган,Лучи пронизали свинцовый туман,Заря разгорелась, блистаньем одета,Сплоченные армии солнца и светаНа приступ идут и, не зная преград,Клинками хрустальными темень разят,И ветры сложили усталые крыльяИ ярость смирили, уснув от бессилья,И сгинули в лоне вздымавшихся вод,И по морю прочь в страшной славе идетРазбитая буря, клубясь над водой,Клубы превращаются в пар золотойПод пламенем солнца. Так страсти порыв,Ласковой силой своей укротив,Смиряет Любовь. И вширь простираяВладенья свои от края до края,От Атласа к Андам, вокруг островов,Несет океан свой печальный уловОбломков. И небо улыбкой лазуриПрикрыло дрожащую гладь после бури,И зыблется мир многоводный. Но гдеКорабль? Накренившись, лежит на воде:Тигр сцепился свирепо со змеем морским,В дикой схватке ярится, но кольцам тугимУже не разжаться. И мощные костиХрустят, но клыки и могучие когтиРвут кольца. Над зыбью безмолвнойРев, грохот, шипенье, — так ветры и волныГремят, попадая в железные зубы,И в гром размолов их, двигатель грубоШвыряет раскаты стозвучного гула.В голубом океане — голубая акула,Плавники, словно крылья. Живая гробницаЖдет победителя. И пытается скрытьсяБрат погибшего тигра — в безумный рывокВсе отчаянье тщетно вложив: грозный рокИ над ним тяготеет. Но Боже, плыветБыстроходная шлюпка среди вспененных вод,И на весла двенадцать гребцов налегли.На корме трое метких стрелков: обожглиГорячими пулями тигра, и вотПоследний приют и погибель средь водЖдет зверя. А женщина левой рукойВ обломок вцепившись, глядит пред собой,А правою держит дитя, и в глазахБезумных ее отражается Страх,Смерть, Любовь, Красота — все смешалось вокругИ дрожит на ветру: полыхает испугВ лихорадочных жестах, на светлом челе, —Метеор над водой так сверкает во мгле,И лепечет, шалит, улыбаясь, дитя,И стихия глядит, улыбаясь, хотяБуйство бури скрывает обманчивый взгляд,Словно брат и сестра, друг на друга глядятОни до поры…1820
Эткинд Е.Г. Осип Мандельштам — трилогия о веке / Осип Мандельштам. Слово и судьба. — М., 1991. — С.247.
Shelley P.B. A Defence of Poetry / Shelley’s Poetry and Prose. A Norton Critical Edition /Donald H. Reiman and Sharon B. Powers, eds. New York-London: 1977. — P. 482. (Перевод мой — Я.П.)
