Mondengel II: Чёрный Трон
Шрифт:
– Аггррх! Хватит с тебя!
Альбинос резко достал нагинату и, в тот момент, когда Вассал начал исчезать, нанёс слепой удар. Послышался страшный, душераздирающий вой. Скрытие снова исчезло. Перед Кар’клейем лежала отсечённая правая рука вражеского Элдера. Он умудрился отрезать её по самый локоть вместе с наручем, где располагался дротикомёт. «И всё же, иногда полезно отдаться ярости». Взревев, оба Хищника бросились друг на друга. Сау-гканн, осознавая, что теряет силы и этот бой явно последний, начал использовать всё, что у него есть. Когда копьё касалось белоснежной плоти, оно автоматически давало разряд. Подобная встряска заставляла альбиноса держаться на расстоянии, пытаясь зацепить врага клинками
– Твоё последнее слово, – нанося удар, отрывисто рыкнул Гуан-Тант’ер.
– Я ненавижу тебя и весь твой поганый род! – контратака, – война между аттр’ури и ятжа будет вечной!
С наконечника копья начали срываться лезвия. Они выстреливали, впиваясь в грудь Вождя. Альбинос выл от резкой боли, но не смел выпускать из рук священное клановое оружие. Несколько клинков Ночной Воин вырвал сразу. Проклятые зазубрины терзали живые ткани.
– Вечной! Вечной! – рычал Вассал, стреляя последними двумя лезвиями.
Он замахнулся, метясь наконечником в истекающую твеем грудь... Удар – белые ладони сжали оружие. Одной левой убить Вождя было невозможно.
– Будь ты проклят, Сау-гканн! За всё! – рявкнул Кар’клей, резко вырвав копьё из ослабевшей хватки и развернув его...
Он нанёс смертельный удар в сердце, пронзив насквозь аттурийского Шекла. Голова Вассала задралась к мутному грязному небу. Он пытался взвыть, но из его пасти вырвались лишь еле различимые хрипы. Где-то вдали аттуриец увидел падающую звезду... Серые глаза потускнели, навсегда застыв мертвенным зеркалом, отражающим внутреннюю пустоту.
Израненный Гуан-Тант’ер упал без сил. Он позволил себе пролежать в этом опасном месте около двух минут. Земля вибрировала и ходила ходуном. Чувства били тревогу. Альбинос нажал на кнопку, запустив сигнал, по которому его могли обнаружить. Заставив себя приподняться, хрипя от жутких ран, он подполз к телу Сау-гканна и достал нож... Отделять голову врага казалось настолько сложным сейчас... будто она протестовала и никак не хотела покидать родных плеч. Закончив, Кар’клей убрал лезвие, поднял нагинату и, опёршись на неё, попытался встать. Ветер гонял пепел и пыль. Вулкан плевался лавой, сотрясая мёртвую, вечно голодную почву. Держа трофей за вулуры, Лунный Ангел поплёлся прочь... Он шёл мимо голых камней, едва различая контуры скал, агрессивно вздымающихся в небо. Подняв голову, Гуан-Тант’ер увидел крупный кусок корабля. Он стремительно пролетел над яутом и врезался туда, где Вожак оставил тело врага. «Твоя звезда угасла». Хищник упал, его накрыло волной мусора и камней. Постоянно контролируя дыхание, он снова заставил себя встать. Продолжая движение, Лунный Ангел на ходу отцепил аптечку, впрыснув себе какой-то препарат. Вождю удалось вынуть два лезвия. Где-то сбоку упал обломок. Внезапно слева показалось движение. Альбинос присмотрелся: два NER’UDA, возле которых стояли помощники Сау-гканна. Они молча взирали на голову своего Шекла, болтающуюся в когтях Верховного Лидера ятжа. Поклонившись, отдав таким образом дань павшему Вожаку и выразив уважение к победителю, смогшему побороть их Гмую-ту, Воины запрыгнули в шаттлы, поднялись в воздух и улетели. Теперь кто-то иной должен был возглавить клан «Холодного Клыка». И уже не имело никакого значения, что они когда-то выполняли приказ, овладевая телом Ирмолинд-Зигв’ы...
–
– Приземляйся, приземляйся, Фатор!
– Уйди, Циенринд-Нагалл! Ты мешаешься! Наунд, забери его!
– Младший, знай своё место, или тебе не избежать длительных сновиденческих кошмаров.
Заявление Горца подействовало быстро – непоседа Бегущий Брат быстро угомонился, встав в стороне.
– Фатор... – протянул Кил-лиэат, приблизив изображение.
– Кетану... Ранения требуют срочного медицинского вмешательства.
Ирмолинд-Зигв’а беспокойно заметалась. Её рла весь истекал твеем.
– Хэй, смотрите-ка. Это случайно не тот опасный Вождь, из-за которого у всех науду были проблемы? – кивнул на голову Вассала Ятеж-казир.
– Сау-гканн, – протянул Ветер. – Что ж, в когтях Потаклинда ему самое место.
Чёрное судно приземлилось перед Гуан-Тант’ром. Спустился трап... С входа резко вырвался пластичный силуэт. Андрейст подбежала к Одам-ан’де, и её бросило в дрожь.
– Боги... любимый мой. Ты... ты меня слышишь? Тебе очень больно?
– Эндри...
Он упал на колени. На трапе уже показались Кровавые с носилками. Вождь поднял голову и протянул трофей. Она сразу же узнала того, кто мучил её, держа взаперти. Кто бросил на арену... Кто пытался уничтожить её рла...
– Это... это он? Сау-гканн? Ты убил его... Боги, мой завоеватель, ты убил его! Я знала, что ты победишь, я...
Фатор и Наунд оттолкнули уманку. Они быстро разложили носилки и сразу стали укладывать Кар’клейя. Он тяжело дышал.
– Я люблю тебя... – прорычал Вождь, теряя сознание в самый неподходящий момент. Из разжавшейся руки выпала голова врага. Уманка бросилась к возлюбленному, но Кровавые остановили её, знаком приказывая следовать на корабль. Сбоку угрожающе свалился кусок металла. Горячая Грация спешно подняла трофей и скрылась с остальными на борту. «Шауб-Де» покинул планету.
====== Эпилог ======
Альбинос пришёл в сознание лишь через неделю после битвы. Виной тому были операции и искусственный сон в капсуле интенсивной терапии. Когда стекло отошло, и жидкость медленно стекла в стоки, он поднялся, оглядевшись вокруг.
– Ирмолинд-Зигв’а?
Уманка стояла рядом и улыбалась. По её просьбе перед пробуждением Владыки в капсульной секции врубили кислородный режим. Она робко обняла возлюбленного, коснувшись губами свежих рубцов на белоснежной коже.
– Смотри, – тихо шепнула Андрейст, кивнув в сторону столика. На нём стояла обработанная голова Сау-гканна, поблёскивая искусственными серыми глазами.
– Таксидермия? – удивлённо прорычал Гугар’кха.
– Да. Моя первая чистая работа. Пока ты лежал тут, я училась на головах животных из холодильной камеры. Мне помог Фатор.
– Вы с ним общаться?
Она положительно закивала.
– Мой рла, вылезай, а то замёрзнешь, – хихикнув, сказала уманка, протягивая Гуан-Тант’ру его нательную сетку. Пока он облачался, она говорила всё, что просил передать Ветер.
– Ситуация на границах стабилизировалась. На Аттуре твориться что-то странное, куда-то делись Морвиин и Теченд. Они просто исчезли.
Альбинос не сдержал ехидной ухмылки.
– Какой знакомый почерк. Продолжать.
– Что будет дальше, зависит от вашей с главой Сондара договорённости.
– Елпен-Маолинд... Он изначально быть против бойня. Что ж, сейчас я не мочь его не поддержать. Ублюдок мёртв, Сендар под мой контроль. Никакой смута больше. В этот план мой отец поступать правильно – сразу убивать того, кто начинать метиться в спина.
Закончив облачаться, он подошёл к столику и рассмотрел трофей.
– Ммм, идеальный работа. Ты показывать отличный результат.