Mondengel II: Чёрный Трон
Шрифт:
– Орвенд был одним из лучших! Совет не простит его исчезновения!
– Что ты предлагаешь?! Спуститься на нижние ярусы? Нам всем?!
– Я предлагаю найти того, кто в ответе за этот беспредел!
Остальные аттурийцы одобрительно зарычали. Вслушиваясь в разговоры и потягивая воздух, насквозь пропитавшийся горьким мускусом, альбинос попытался пройти мимо. Взбалмошные Кровавые стояли у него на пути. Один из них уставился на клановый знак.
– Верховный Лидер ятжа?!
– Хэй, хэй, Фалл-дер, успокойся, – попытался остудить разгорячённого соратника собеседник. Вокруг раздался взволнованный клёкот. Гуан-Тант’ер надменно взглянул на дерзкого Охотника. – Всё, остынь. Уходим. Нам скоро отбывать.
– Пошёл прочь от меня! – рявкнул Болезненный (Фалл-дер), оттолкнув собрата. Тот предупреждающе зарычал. – Ты, – аттурийца явно поглотила смесь ярости и гордыни. Дерзить Элдеру осмеливались лишь безумцы. –
– И?.. – спокойным тоном ответил Кар’клей.
Это вывело молодого самца из себя. Он с силой толкнул альбиноса в плечо, бросая ка’рик’на. Гуан-Тант’ер ждал этого момента. Ему было выгодно как можно скорее покончить со всеми соперниками и добраться до торговца, пока тот ещё не улизнул с Атолла. Уходить от столкновений было равносильно позорному бегству (за исключением назначения заместителя. Касается только Лидеров и Арбитров). Вождь издал низкое рычание. Помощники отошли в сторону, освобождая место для схватки. Словно шторм, поглощённый гордыней Кровавый набросился на Ночного Воина. Кар’клей легко ушёл от его атаки, быстро нанеся секущий удар нагинатой в спину. «Никогда не поворачивайся к врагу спиной». Сквозь порванные доспехи обильно хлыстал твей. Фалл-дер швырнул с разворота сюрикен – альбинос отбил его прочным сплавом нагинаты. Красная мантия, которую он даже не стал снимать ради подобной мелочи, почти не шелохнулась. Аттуриец злобно фыркнул и кинулся на Одам-ан’де прямой атакой. «Грубая ошибка». Лезвие мелькнуло в воздухе и вошло в глотку. «Смелый был малый. Но чересчур туповат». Внезапно Кар’клей учуял знакомый аромат. Сладкий и терпкий, он въедался в мозг, напоминая о неминуемо приближающемся Сезоне Слияния. Обернувшись, он увидел силуэт, скрывающийся за одной из колонн. Дверь в кехрите неожиданно открылась. Гуан-Тант’ер бросил прожигающий взгляд на Вождя аттурийского клана. На руках Лунного Ангела по-прежнему висел пронзённый нагинатой Кровавый. Гмую-ту на секунду замер, ошарашенный увиденной картиной, затем яростно взвыл, разложив длинное, тонкое копьё. Несколько Холодных Охотников сорвались с места по мановению руки Лидера. Гуан-Тант’ер молча подал знак Фатору и Кил-лиэату. Хищники столкнулись в жестокой схватке... Вожаки бросились друг на друга, пытаясь пронзить остриём жизненно важные органы. Такой всплеск ярости был связан не только с последними событиями, но и с приближающимся Сезоном спаривания. «Берсеркеры верно подгадали момент», – поймал ускользающую мысль Mondengel, уводя в сторону длинное копьё оппонента, – «Их сезон не совпадает с нашим, зато си-у’кве сейчас находятся в режиме повышенной агрессивности». Он злобно ударил Гмую-ту по маске, на миг ослепив. «Один миг стоит целой жизни». Чёрная нагината прошла сквозь солнечное сплетение. Рёв аттурийского Вожака заставил оставшихся Охотников вскочить с места. Они тревожно смотрели на Гмую-ту, угасающего в хватке чужого Лидера... Нежный запах усилился. Гугар’кха, стряхивая ногой тело погибшего соперника, напряжённо огляделся. Тень мелькнула возле двери и исчезла в коридоре, ведущем в следующий кехрите. Ветер и Агония стояли возле трупов. Они игнорировали крупные продольные порезы от ки’чти-па и когтей. Кто-то громко щёлкнул.
– Пойдём отсюда, – рыкнул Гуан-Тант’ер, направляясь туда, куда ушла странная особа.
Хищники-аттури поклонились победителю. Впереди у них назревал кровавый бой за власть.
Ступая по коридору, Кар’клей пытался сопоставить все последние события, сложить головоломку в единую картину... Манящий запах сводил всю сосредоточенность на нет. «Проклятый Сезон!» Перед глазами Ангела Ночи всплыл дражайший образ – обнажённая человеческая самка, облокачивающаяся на бортик бассейна и нежно улыбающаяся ему. «Ирмолинд-Зигв’а...» Сердце застучало быстрее. Вожак стиснул клыки и замотал головой. Когда-то он поклялся себе ни при каких обстоятельствах не поддаваться жуткому искушению отыскать её в Сезон. Он слишком дорожил её здоровьем – физическим и психическим. «Сколько мы уже не виделись? С момента последней Охоты по летоисчислению Земли – четыре года. Ровно си’нтр». Альбинос тяжко вздохнул. Сендар отнимал самое дорогое... Накануне ему привиделся образ – мощнейшая Матриарх Кайндэ, грозной тенью нависающая над пустующим центральным троном. «Кого же ты ждёшь?» Двери во второй кехрите открылись. Ситуация здесь и без присутствия Гугар’кха была накалена до предела. Трупы четырёх си-у’кве болтались по четырём сторонам, подвешенные за ноги. Внизу по металлическому полу растекались лужи твея. Самцы кидались по трое на изнеможенного и загнанного в угол берсеркера, при этом среди них мелькал и отступник. «Конечно, долго взбалмошных ятжа перед Сезоном не удержать под контролем». Науду были слишком заняты распрями между собой, чтобы заметить
– У меня нет времени на тебя, юнец.
Альбинос когтем подозвал Фатора. Тот утвердительно покачал головой. Вожак и второй помощник двинулись к выходу. Дерзкий Кровавый кинулся было за ним, но Ветер преградил ему путь.
– Далеко собрался?
Коридор шёл дальше, разрастаясь вширь и превращаясь в гигантский лабиринт. Вожак резко свернул в один из отсеков. Пройдя сквозь тёмное помещение, он выскользнул с какого-то потайного хода и... не успев ничего осознать, был прижат к стене чьими-то крепкими, но в то же время нежными руками. Агония встал в стороне. Вопросы с самками Кар’клей решал сам. Раздвоенный язык скользнул по мощной белоснежной груди...
– Ну, и кто тут у нас? Блаи-хад? Только не ты.
– Я вижу, ты продолжаешь заводить новых друзей? – лукаво спросила яутка.
– Ты наблюдала за поединками...
– Разве я могу пропустить такое, мой Кар’клей? Твой танец... бесподобен.
– Снова заигрываешь с Верховным Лидером? – он мягко схватил её за горло.
– Меня всегда влекло к тебе, Гуан-Тант’ер. Вспомни былые времена. Наши игры сотрясали всю планету... Сетг’-ин-Нихкоу’те, – самка нежно провела когтистой рукой по клыкастой маске, попытавшись её снять. Он взял её за запястье.
– Поиграй с Кил-лиэатом, он это уважает.
Из угла послышалось недовольное ворчание и протяжное щёлканье. Блаи-хад, шевельнув мандибулами, улыбнулась.
– Снова пытаешься избежать меня?
– Я обречён на тебя, я уже понял, – с оттенком лукавства ответил альбинос.
Самка сняла знаменитую маску, прижав к своей пышной груди.
– Эта маска греет моё сердце...
– Не только твоё, – Вождь аккуратно забрал бесценный предмет из рук яутки.
Она прижалась к нему всем телом, заглядывая в золотые глаза. В них теплилось удерживаемое всеми методами желание. «Андрейст... Андрейст... Андрейст...»
– Ну? Ты дашь мне шанс?
– Хорошо. Я найду тебя. Будет тебе сотрясание планет и галактик.
Внезапно в маске раздался шум – кто-то выходил на связь.
– Гуан-Тант’ер!!!
Альбинос что-то стукнул на энергосистеме. Голос Крак-линда начал вещать на весь потайной коридор. В этот момент Гугар’кха заметил движение слева от себя.
– Великий Кар’клей, на Неокроплёных совершено низкое нападение. Группа берсеркеров и си-у’кве прорвались в Большой Кехрите!
Блаи-хад в ужасе прижала мандибулы.
– Твои Охотники...
– ЧТО?!
Низкая худая фигура заскользила вдоль стены. Во мраке блеснул тусклый жёлтый глаз. Второй мерк из-за бельма. Гуан-Тант’ер агрессивно зарычал.
– Твои Младшие там. Они приходили... Хотели узнать что-то у Непосвящённых.
– Ааагррррх!!! Кил-лиэат, бери Фатора, мчитесь во весь опор!!!
Яут кивнул и ринулся на выход. Альбинос рванул за торговцем.
– Куда ты? Я с тобой!
– Нет! Ты нужна там! Все Неокроплённые погибнут!
Самка молча кивнула и бросилась в Большой Тренировочный Зал.
– Крак-линд!
– Кар’клей?
– Всех УНИЧТОЖИТЬ. Лидера брать живьём!
– Да, Великий.
– Фраст! – рявкнул Mondengel, поворачивая за угол. Торговец резко остановился у лестницы, ведущей на верхние ярусы.
– Да, Гуан-Тантер? – аттуриец мерзко улыбнулся, что-то пряча под жесткой длинной накидкой. Один его глаз хищно мерцал в полутьме. Вожак грубо схватил Хищника за глотку, приподнял и прижал к стене.
– С’йюит-де... Ты знал!
– Рекомендую тебе отпустить меня, – спокойным липким тоном ответил Агент (Фраст). – Совет Аттура не одобрит твоих действий по отношению к безоружному торговцу.
Снова эта мерзкая улыбка. Вождь сильнее сжал его глотку. На уровне груди аттурийца блеснуло чёрное лезвие...
– Я думаю, одного из многочисленных торговцев случайно распотрошил вышедший из-под контроля берсеркер... – лезвие слегка коснулось бледной кожи.
– Аттур непричастен, Гмую-ту.
– Продолжай, – сдерживая злобу, сквозь зубы процедил альбинос. Пронзительный взгляд был полон дремлющего гнева. Ехидный оскал разжал жвала торговца.
– А ты и вправду его сын. Я чувствую, как тебя сжирает ярость...