Монеты на твоей ладони
Шрифт:
— Если вопросов у уважаемого собрания нет, предлагаю перейти к главной нашей задаче на сегодняшний день. Я в который раз призываю собрание отнестись с величайшей серьезностью к своему выбору. Хочет ли кто-нибудь высказаться?
Хомячки высказаться не желали. Они желали, что бы эфу увел подальше от их пушистых задниц факир, для чего согласны, так уж и быть, всучить ему дудочку на временное хранение.
Самое интересное, мнение факира по этому вопросу никто узнать не озаботился.
— В таком случае, думаю, можно приступать.
Ранест
— Позволю себе еще раз напомнить правила уважаемому Совету. На пост лиана могут избираться только лица, присутствующие на момент выборов на Совете, и являющееся его членами. Если кто-то хочет удалиться, то есть не желает быть избранным, пусть удалиться сейчас.
Резкое колебание воздуха, вытянутые лица и мрачная внутренняя усмешка. Это я решила устроить себе нервную разрядку за счет других. То бишь встала.
Чья-то рука обхватила мое запястье и дернула вниз. Воробей, не кочевряжься. Сядь, ради Тенет. От неожиданности я села. Это еще что за раздвоение личности? Темная фигура по-прежнему маячила напротив, привалившись к варине. А теплая ладонь, продолжающая сжимать мою руку, принадлежала хмурому белобрысому вампиру. Боится, как бы опять не вскочила. Какая солидарность! Мужчины, что б вас всех.
Процедура между тем шла своим ходом.
— Я думаю, все определились с выбором достаточно давно.
— Да уж, — пробурчал вампир. И он еще спрашивал, что я тут делаю! Лицемер несчастный.
— В таком случае, попрошу всех записать имя кандидата и сложить пергамент в урну.
Демократия в лучших традициях древности. М-да…Совет напрягся и со скрипом нацарапал требуемое. Я выставила кандидатом Вайскопфа. А что? Я человек или тварь дрожащая? Могу поразвлечься хоть раз в жизни? Тем более, что мой голос при данных обстоятельствах ничего не решает.
Бумажки были последовательно сложены в корзинку, извлечены оттуда и прочитаны. Кандидат был принят почти единогласно. После прочтения имени Вайскопфа последний послал мне кислый взгляд, продублированный Советом. Мой юмор не оценили. Жаль. А я так надеялась.
Традиционно необходимое голосование камнями все-таки провели. Единогласно. Хотя меня так и подмывало положить черный. Если уж дурачиться, так дурачиться до логического конца. Но этот фортель уж точно никто бы не оценил. Как же все-таки это не вовремя…
Ранест прокашлялся, и совершенно будничным тоном сообщил:
— Совет решил. Отныне лиан — Скайлин Фар-Аттуру. Единогласно.
Глава 7
«Я король или хрен собачий?!»
Трам-пам-пам. Кто бы сомневался.
Прохладный ветер обдувает и без того заледеневшее лицо. Неощущаемый туман, скорее дымка, чем вода, узкими полотнищами оборачивается вокруг тела, кружит и опять уплывает. Застилает глаза и низко стелится над пожухлой сероватой травой. Струится по крутым склонам вниз, вни-из, вни-и-и-из…
И я па-а-ада-а-аю-ю…
Голова тяжелеет, глаза закатываются и сознание обрывается вслед за туманом. Вниз.
Я падаю. Вниз по крутым склонам оврага, задевая камни и комья земли.
Падаю в черную пропасть, где колышется мертвенное месиво джунглей, а позади — сметь. И огромное алое солнце встает за спиной…
Хлесткий толчок по сознанию заставляет очнуться. Тройная змейка кольца полыхнула алым. Таким же алым, как и самый памятный в моей жизни рассвет. Последний, который я встретила, будучи собой.
Я не хотела вспоминать. Ничего. И те далекие, страшные дни, которые чуть было не стоили мне рассудка, жизни и брата. И отняли мать. Но дали… бессмертие.
Я бы обменяла обратно.
Кажется, тогда я израсходовала всю отпущенную мне меру страха. И поседела в двадцать лет.
Я стала Тенью. Нет, не правильно. Я стала тенью. Так честнее. Иногда мне становится страшно. Моё лицо улыбается, грустит, меняется в калейдоскопе выражений, реагируя на события, губы сами говорят слова сочувствия, смеются. Я же чувствую в груди пустоту. Я не чувствую сердца. И это страшно.
Но хватит. Жалобами на судьбу ничего не изменишь. Что бы я не говорила, не верьте — я донесу свой крест до голгофы, у меня хватит сил. Ведь я лишь тень среди теней, а тени…тени не люди, пусть даже иногда и считают себя таковыми.
Я встала с насиженного камня и принялась мереть шагами край оврага. Не стоит рисковать. Не стоит позволять памяти, тщательно заваленной напластованиями сотен спячек, оживать. Я могу и не проснуться.
У каждого есть свои скелеты в шкафу. Пусть прошлое спит. Я сбросила с себя эту кожу. Оборвала нити, сожгла мосты. Жить без памяти, не оглядываться назад.
За все нужно отдать свою цену. Мне позволили забывать, раз за разом.
Но Спящий Овраг и есть Память. Земля призраков. А что есть призраки, как не наша память о живых? И души. Только лишь.
И потому я здесь. Новый лиан обходит владения дозором. Лиан? Да нет, скорее посол. Высочайший, так сказать. Вручение факиру дудочки не обошлось без прецедентов: я взбрыкнула. Взбрыкнула так, как не позволяла себе никогда. Боюсь, вообще никто и никогда себе такого не позволял. Но истерика копилась, копилась долго. Глупо, тысячу раз глупо и совершенно на меня не похоже. То есть на обычную меня. И я не собираюсь оправдываться, вот еще! Хотя бы потому, что из века в век я отстаиваю наше право на существование перед теми, кто сильнее. Не пытаюсь. Отстаиваю.