Монмартрская сирота
Шрифт:
Внезапно среди разноголосой суматохи, наполнявшей причудливым шумом огромный дом, раздался взрыв веселого молодого смеха.
Затем послышался свежий и звонкий женский голос, в котором звучало неудержимое веселье:
— Что это?.. Револьверные выстрелы… Пороховой дым… Дребезжание стекол… Выведенный из строя полковник… Гм!.. Это мой дорогой враг Стальное Тело извещает так о своем появлении!
Шорох платья, звук мелких женских шагов — и перед изумленным ковбоем появилась молодая женщина ослепительной и оригинальной красоты,
— Она!.. Это она! — воскликнул Стальное Тело, узнав в красавице, протягивающей ему с улыбкой руку, амазонку Золотого Поля.
ГЛАВА XIX
Ему живо вспомнились Золотое Поле, стычка с всадниками, отраженная атака, окровавленный череп умиравшего за прилавком Джошуа Отравителя, пленение амазонки и ирония, с какой она сказала: «До скорого свидания».
Теперь она стояла перед ним еще прекраснее и очаровательнее, чем когда бы то ни было.
Она шутила по поводу его шумных подвигов и не сводила с красивого, энергичного лица ковбоя восхищенного взгляда черных очей, полных неги и неудержимой страсти.
Ослепленный ее красотой, он смущенно молчал. Она прикоснулась к его руке своей маленькой ручкой, под обманчиво нежной кожей которой с трудом угадывались стальные мускулы.
— Дорогой мистер Стальное Тело, теперь ваша очередь быть пленником! — сказала она звонким голосом.
Он и не думал протестовать против такого нежного насилия.
Не будучи в состоянии совладать со своими чувствами, он прижал к сердцу руку очаровательной женщины и затрепетал, когда она грациозно и нежно прижалась к нему.
Он искал слов, но не находил их и стоял взволнованный и безмолвный, боясь показаться глупым.
К счастью, полковник, не желая того, вывел его из неловкого положения.
Он ворочался, тщетно стараясь подняться на ноги, и обратил на себя внимание молодой женщины, которая залилась при виде его бесплодных усилий звонким раскатистым смехом.
— Бедный полковник! — воскликнула она насмешливо. — Однако вы недурно его отшлифовали, мистер Стальное Тело.
— Что это за птица? Он у вас в услужении?
— Он приходится мне чем-то вроде отца, — ответила она, продолжая смеяться.
— Вот как?.. Меня это удивляет! Этот господин — ваш отец?!
— И я этому удивляюсь. И все удивляются… Помогите ему, пожалуйста, принять вертикальное положение!
— С удовольствием!
Он схватил его под мышки и мигом поставил на ноги, как какую-нибудь деревяшку.
— Ну же, полковник Сайрус; побольше энергии, право! — приговаривал он шутливо. — Старый
— Он — ветеран? — улыбнулась молодая женщина. — Да он никогда в своей жизни не воевал!
— Но ведь он называет себя полковником!
— Это здесь в большой моде. Он имеет, впрочем, полное право на такое звание, унаследовав его от брата. У его брата и, следовательно, у моего дяди, были огромные усы и вообще вид старого вояки; его прозвали благодаря этому генералом. С тех пор мой батюшка стал величать себя полковником. Он еще очень скромен, как видите!
Полковник, очевидно привыкший быть мишенью для ее насмешек, даже не думал протестовать и, ни слова не говоря, удалился, бросив на Стальное Тело угрожающий взгляд.
Теперь ковбой почти совсем овладел собой и решил всеми силами бороться против чар молодой женщины, которые приводили его в страстный трепет и до боли ускоряли биение его сердца.
— Это вы мне писали, сударыня? — начал он глухим голосом, сдерживая волнение и стараясь попасть в деловой тон.
— Да, я вам писала.
— Вы мне обещали сообщить кой-какие сведения о…
— Оставим это теперь! Всему свое время: не правда ли? Вы теперь мой пленник — и вы мне позволите, конечно, располагать вами по моему усмотрению?
Он слегка поклонился в знак согласия.
— Вы все-таки сдержите обещание относительно колонистов ранчо Монмартр? — упорствовал он.
— Конечно, будьте спокойны.
Комната, где они вели беседу, внезапно осветилась снопом электрического света, рассеявшего уже начинавшие сгущаться сумерки.
— Ах да! Из-за вашей оригинальной манеры извещать о своем прибытии я совершенно забыла о своих гостях и об обеде, который я даю в вашу честь. У меня сегодня розовый обед!
«Розовый обед! — спрашивал себя с недоумением Стальное Тело, — что бы это значило?»
Америка, как известно, страна эксцентричная.
Чем выходка экстравагантнее, чем безумнее и безвкуснее, тем больше у нее шансов произвести фурор.
Только поэтому, вероятно, так и вошли в моду цветные обеды.
Эта фантазия из области гастрономии состояла в том, что на таком обеде все, начиная с посуды и кончая костюмами дам, должно было быть одного и того же цвета.
Вряд ли, конечно, бал становится великолепнее, но зато наверняка эксцентричнее.
— Мои гости скоро прибудут; я должна их принять. Идемте за мной, мой дорогой пленник!
Стальное Тело послушно следовал за ней, не слишком восхищаясь роскошной, фантастической обстановкой, совершенно чуждой среде, в которой он сам жил.
Ковбой чувствовал себя превосходно.
Глядя на его живописный костюм и непринужденную походку, можно было принять его за какого-нибудь знатного принца, решившего переодеться ковбоем и оказать своим присутствием на балу честь коммерсантам.