Шрифт:
1. Обычный рабочий день.
Жизнь – борьба. До обеда – с голодом. После обеда – со сном. Обед прошёл, и весь офис "ЮНИТ КС" приступил ко второй фазе борьбы. За окном цвёл май. Погода шептала: "Займи, но выпей". Девушки начинали понемногу вылезать из тёплых брюк и перебираться в обтягивающие джинсы, а то и в платья, радуя четыре мужских глаза. Да, нас тут на тот момент было всего двое супротив пяти девушек…
Но не о том речь. Не о платьях и глазах…
В общем, в этот прекрасный момент в офис поднялся
Коротко о нём. Слова "доброе утро!" он считает оскорблением и тут же начинает возражать, что ни фига оно не доброе. С пеной у рта защищает своих инженеров, если на них наехать, хотя не хуже нас знает, что они не работали ни хрена. К решению проблем подходит творчески, а уж к их созданию – и подавно!
В общем, он поднялся к нам, манагерам-небожителям третьего этажа, кивнув девушкам, машинально отметив у кого ноги за зиму постройнели, а у кого погнулись, и зачем-то подошёл ко мне. Хотя почему зачем-то? Просто он тоже боролся со сном и ему было просто скучно.
– Что, бездельник? – обратился он ко мне, – Опять ни фига не делаешь?
– Как это – не делаю? – возмутился я, – С чего это я бездельник? Да я ишачу не щадя живота своего на благо родной компании "ЮНИТ КС"! Да я вот уже второй год закладываю мины замедленного действия, чтобы взорвать рынок полиграфии Новосибирска! Да если б не я, отдел сервиса вообще бы лишился работы! Да я вот конкретно сейчас продаю невероятно сложный продукт!
– Что именно? – осадил мою тираду Владлен.
– Бочку краски. 200 кило! – гордо ответил я.
– Бездельник! – резюмировал он.
– Владлен Витальевич! – взвился я, словно моё оскорбленное достоинство вонзилось мне в попу, – Как вы смеете оскорблять меня, самого преданного сотрудника этой конторы? Как у вас только язык поворачивается выдвигать столь голословные обвинения! Поклеп! Поклеп на мое честное имя! К барьеру, Владлен Витальевич! Я вызываю вас на дуэль! Выбирайте оружие!
– Табуретка! – заявил Владлен.
– Тогда я выбираю переплетную машину CB-3600, – сказал я, кивая на металлическую дуру на выставочном столе.
Владлен огляделся в поисках ближайшей табуретки. Не нашёл.
– Хм… – сказал он и ушёл.
Я долго думал, могу ли я считать эту дуэль выигранной…
2. Сортирное бомбометание.
Как обычно, всё началось с шалости.
Я мыл руки в ванной и никого не трогал, как вдруг почувствовал движение у себя за спиной и характерный запах оксида серы. Соображал я быстро, с таким двоюродным братом, как у меня, принимать решения начинаешь вообще стремительно, поэтому я всё понял молниеносно и закрыл уши руками.
Грохнуло.
Этот ебалай закинул мне в ванную петарду и, не заткни я уши, последствия могли бы быть плачевными – оглох бы на пару часов. Когда его расплывшаяся в улыбке физиономия появилась в дверях, я уже был готов, и встретил его точным посылом ковшика воды прямо в эту самую физиономию. На этом инцидент был бы исчерпан, если бы не тот факт, что закинутая мне в ванную
И я приготовился мстить.
Ванная и туалет у нас соединялись небольшим вентиляционным отверстием близ потолка. В теории на нем должна была стоять решетка, но она давно отвалилась, а новую приклеить у меня руки не доходили категорически. И это было хорошо…
Прошло две недели. Прожженная футболка уже забылась, и Женька с чистой совестью отправился облегчать душу в туалет… Зря!
В два движения я взгромоздился на ванну, ступая плавно и грациозно, идеально бесшумно, словно готовящийся к прыжку кошак. Щелчок зажигалки, трёхкратно повторяющееся шипение вспыхивающей серной головки петарды и три точных броска в вентиляционное отверстие. В туалет!
– Тут у тебя что-то осыпается! – крикнул из сортира Женька, и в тот же миг грохнули три взрыва с интервалом в полсекунды.
Помните мультик про "Тома и Джерри"? Когда коту долбят по голове, скажем, кувалдой или бейсбольной битой, у него зрачки начинают бегать по глазу, причём вертятся они в разные стороны. Вот примерно с такими глазами из туалета выпал Женька. Ключевое слово здесь именно "выпал".
Как стоял со спущенными штанами, так и выпал, пошатнувшись назад от первого взрыва, запнувшись об порог и вывалившись из двери спиной вперед. Честно признаться, такого эффекта я не ожидал…
– Всё! – сказал он, поднимаясь, – Это залёт, солдат! Война!
– Война! – радостно кивнул я, припоминая, сколько у меня коробок боеприпасов.
Война продолжалась около полугода и велась с переменным успехом. Хотя, к моей чести, нужно сказать, что я был более изобретателен в сапёрных вопросах. Спустя полгода мы заключили перемирие, поклявшись на мизинчиках больше не взрывать друг друга в квартире. На улице, в лифте или где-то ещё – не возбранялось, но в квартире – ни в коем случае. Но это было потом, а до того…
Напомню, поражающий эффект петарды – именно звуковой. Следовательно, нужно застать противника врасплох в замкнутом пространстве, чтобы он не успел закрыть уши руками и получил по ушам по полной программе. Поэтому Женькины попытки подорвать меня, порою, были просто смешны. Например, когда мы курили в коридоре, он мог вдруг неожиданно подорваться. Выскочить на лестничную клетку, кинуть оттуда в меня пару петард и подпереть дверь жопой, чтобы я не выскочил из заминированного коридора. А чего мне выскакивать-то? Уши заткнул – и все дела.
К минированию туалета я был готов теперь в любой момент. Стоишь ты или сидишь, услышав шуршание за занавеской, нужно срочно затыкать уши. Пару раз Женька кидал мне петарды в туалет и очень злился, когда я выходил оттуда улыбаясь и всячески демонстрируя своё презрение к его попыткам совершить террористический акт.
Как говорил Джон Крамер: "Если тебе дано предугадывать человеческие мысли и поступки – ты всегда будешь на шаг впереди…" За точность цитаты не ручаюсь, но смысл передан верно. Предугадать Женькины поступки особой трудности не представляло, поэтому однажды я предпринял контратаку!