Моноклон (сборник)
Шрифт:
Анзор передает Нате папиросу, она затягивается, передает Геле. Та затягивается, протягивает Тане.
Таня (слегка колеблясь, берет)
Это лучше, чем водка.
(затягивается, протягивает папиросу Михаилу, тот берет, затягивается, возвращает папиросу Анзору).
Борис
Я смотрю, с кокоса Москва гламурная перешла на белый чай с анашой.
Анзор
Давно
Геля
Кокос — это такая дрянь.
Ната
Особенно московский.
Анзор (затягиваясь)
Да… теофедрина натрут тебе за 200 баксов… кидалово нереальное…
Ната (обнимает Михаила)
Мы с Мишей ведем здоровый образ жизни.
Михаил
Правда. Таня подтвердит.
Входит Сергей с вином.
Ната
Наконец-то, Сережа! Ты что, весь погреб перерыл? Справа, всегда справа мое вино! Сколько раз повторять?
Сергей
Ната Султановна, я знаю, но там уже кончилось австралийское, я достал со второго стеллажа.
Ната
Так положи туда сразу побольше!
Сергей
Уже положил.
Михаил (жене)
Не наезжай на Сергея.
(Сергею)
А ты слушайся великую Султановну!
Сергей (с улыбкой наполняя бокалы)
Слушаюсь и повинуюсь.
Смеются.
Борис
Ой, бля, не могу…
(залпом выпивает свою рюмку и тут же наливает себе еще)
Фу-у-у! Вот теперь давайте выпьем!
Смеются.
Ната
Давайте выпьем за…
Михаил
За Россию.
Смех стихает. Борис с Гелей переглядываются.
Геля
Ты серьезно?
Михаил
Да. А что? Вам тост не нравится?
Борис
Да нет, Миш… но, просто…
Михаил
Что?
Борис
Да
(смеется)
извини, я что-то не то говорю… Чушь! Все нормально! За Россию!
Все
За Россию.
Выпивают.
Михаил (Нате)
Хорошее у тебя вино, жена.
Ната
Плохого не держим, Мишенька.
Борис
Ой…
(закусывает)
…ммм… огурцы у вас… ммм… очень правильные. И грузди… прелесть… откуда?
Михаил
Ты уже спрашивал вчера.
Ната
У нас, Боренька, все с Одинцовского рынка.
Геля
А трава тоже с рынка?
Анзор (куря)
Трава… с полей афганских, просторных, нехамских…
(дает Геле)
Геля
Сейчас накурюсь, начну приставать к мужчинам.
Ната
А к женщинам?
Геля
И к женщинам!
Борис
Ты что, Ахматова?
Геля (торжественно)
Я Цветаева!
(курит, передает папиросу Тане)
Смеются.
Анзор
Господа!
(говорит в стиле хип-хопа)
Вокруг нас лесбиянки, розовые портянки, клейкие листочки, весенние почки!
Таня
А что, Цветаева была лесбиянкой?
Геля
Мариночка любила всех. И мальчиков и девочек.
Борис
А потом написала: «Я от горечи цалую всех, кто молод и хорош…» Миш! Я, по-русски говоря, охуеваю от твоих груздей!
Михаил (угрюмо и зловеще-медленно опускает кулаки на стол)
Ну. Вот что. Друзья.
Все замирают. Пауза.
Михаил