Шрифт:
Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)
В оформлении обложки использована иллюстрация:
Пролог
– Ну почему это должен быть именно ты?
– Мы уже это обсуждали. Я – его единственный преемник, других нет и, скорее всего, не будет ещё очень долго. А война всё ближе! Если я не достигну требуемого уровня силы, мы все можем погибнуть!
Как же сильно сжималось его сердце от мыслей о скорой разлуке. Но все остальные варианты были слишком страшны.
– Ты и так можешь погибнуть! Я нашла описание этого твоего «совершенно безопасного»
Сердце, и так будто зажатое в тиски, на секунду прекратило свою вечную работу. Он надеялся, что она не станет в это лезть. Естественно, напрасно. Хотя, не было бы это так, они бы сейчас не были вместе. Жестокая ирония, что уж сказать.
Оставался только один способ разрешить эту ситуацию – как-то убедить её в невозможности иного исхода. То, чего он так и не смог сделать за последние пять лет.
– Послушай меня, пожалуйста. Для того, чтобы противостоять врагу, нам нужны трое Мастеров. Но в ближайшие лет двадцать не будет никого, кто бы смог приблизиться даже к моему уровню, не то, что добраться до силы учителя. Только я могу хотя бы попытаться изменить ситуацию.
– Но…
– Не перебивай! – он ненавидел повышать на неё голос, но сейчас это было необходимо. – Никто кроме меня, ты понимаешь? Если я провалюсь или струшу, то всю империю сотрут с карт! Погибнешь ты, твои родители, родственники, друзья – все, кого ты знала или просто встречала на улице! Я не могу взять на себя ответственность за такое количество смертей! Я должен попробовать!
– Но… – она снова попыталась вставить слово, а он схватил её за плечи и тряхнул со всей силы.
– Чёрт побери, выслушай меня! Я должен это сделать, но из всех существующих способов только один занимает годы, а не десятилетия. Пытаться идти другими дорогами – это всё равно что не пытаться вообще! На поиски альтернативных вариантов тоже нет времени! Остаётся лишь один путь. Тот, о котором мы спорим уже не первый год! Я бы отдал всё на свете, чтобы провести с тобой столько времени, сколько возможно. Но мой отказ означает твою смерть и смерти миллиардов других. Я бы выбрал тебя. Если бы можно было спасти твою жизнь ценой всего остального мира, я бы сделал это, но вопрос не стоит так. Он звучит по-другому: шанс на спасение, пусть и крошечный, или неизбежная смерть! Если я провалюсь, это будет наша последняя встреча, так что молю, не дай мне запомнить её такой.
Его руки опустились, он был опустошён, как морально, так и физически. Он знал, что если и сейчас она попросит его остаться, то он так и поступит. И гори оно всё синим пламенем.
– Я буду ждать тебя! – тонкие и изящные руки обвили его шею. Это был, без всяких вариантов, лучший поцелуй в его жизни. Ведь, скорее всего, он был последним.
– Ты готов?
– Да, учитель, – они стояли на платформе лифта, скачущей через червоточины к такому далёкому участку пустоты, что сложно было даже вообразить.
– А как же… – вид смутившегося старика был бы забавным, если бы ситуация не была такой напряженной.
– Она понимает.
– Тебе очень повезло, мой мальчик, – тяжело вздохнул старик.
– Я знаю, учитель, я знаю…
– Помни, когда ты уснёшь, то потеряешь себя. Твой разум, твоя душа, всё твоё существо уже не будут тебе принадлежать. А потому нет никаких способов увеличить шансы успеха, – Мастер, лихорадочно повторяя всё те же слова
– Я помню.
Страха не было. Странно, но вообще ничего не было. Возможно, техника уже начала оказывать своё влияние.
– Слушай, – вдруг старик замер и внимательно посмотрел в глаза своему ученику. Единственному ученику за много-много лет. – Когда ты будешь засыпать, когда от твоего сознания останется лишь крошечная часть, настолько малая, что это будет даже смешно, подумай о той, кого оставил. Подумай о вашем последнем миге, о том, насколько горько и насколько сладко это было. Подумай о том, что она ждёт твоего возвращения, твоего, а не неведомой твари, что родится на свет в случае провала. Подумай о тех годах, что вы не провели вместе сейчас, и о тех, которые проведёте, если тебе удастся. Подумай о детях, которые у вас родятся, о том, как сильно ты будешь любить их и как сильно будешь страдать, если с ними что-то случиться. И подумай о том, насколько пустым станет твоё сердце, если с ней что-то случится. Думай обо всем этом в тот последний миг, и, я уверен, у тебя получится.
Но ответом ему была тишина. Потерявшись в глубине своей собственной памяти, Мастер не заметил, как взгляд его последнего ученика остекленел и затуманился. Его уже не было. Его душа сейчас дробилась, ломалась, перестраивалась, создавая что-то совершенно иное. Волшебный процесс, непонятно каким образом изобретённый одним из великих древних умельцев. И вот, спустя столько лет, этот способ, созданный их теперешними врагами, должен был решить судьбу целой империи. Фортуна порой подкидывала самые поразительные совпадения.
– Спи крепко, мой дорогой ученик, – учитель, словно разом постарев на несколько сотен лет, тяжело опустился рядом с лежащим в пустоте юношей. – Ты ведь думал о ней, я прав? Конечно. Я мог бы промолчать, твои мысли всё равно были бы заняты лишь одним. Время, пространство, материя, вселенная во всём своём многообразии открыта для нас словно книга. Но всё равно осталось нечто, до сих пор непознанное человечеством. И это любовь. Волшебная вещь, единственная, которую мы так и не разгадали. Забавно. Может, это просто мои желания… – старик с силой потёр короткий ёжик волос. – Нет, мне всё-таки кажется, что не только. Назовём это… интуицией? Да, пусть будет интуиция. И она подсказывает мне, что именно любовь сделает тебя, мой дорогой ученик, тем, кто достиг успеха в этом невозможном начинании. Первым во всей вселенной.
Год 1561 от рождества Христова был вполне обычным в истории Земли. Столица Испании была перенесена в Мадрид, началась блокада Нарвы, родился Фрэнсис Бэкон. Интересные, но ничем не выделяющиеся из канвы мировой истории события.
Однако, было и ещё кое-что. В один из дней лета, когда солнечный диск особенно ненавидим горожанами и особенно любим земледельцами, небольшая таверна где-то на окраине Европы стала свидетельницей встречи очень странной компании.
Вопросы подавальщиков они игнорировали, да и, в общем, смотрелись достаточно внушительно, чтобы через какое-то время окружающие благоразумно сделали вид, что не замечают этих людей. Чуть позже в двери вошёл новый посетитель и молча уселся на единственный свободный стул. А ещё через несколько минут каждый, кто находился в таверне, вдруг схватился за сердце и упал замертво.