Монстр

Кинг Стивен

От бассейна среди молодых сосенок, елей и осин вилась посыпанная гравием дорожка. Там был маленький указатель, незнакомый Дэнни: "РОКЕ". Ниже была стрелка.

– Пап, что такое: Рэ-О-Кэ-Е?

– Игра, - отозвался папа.
– Немножко похожая на крокет, только играют на засыпанной гравием площадке. Стороны у нее, как у большого биллиардного стола, а травы нет. Это очень старинная игра, Дэнни. Тут у них иногда проводятся турниры.

– А играют крокетным молотком?

– Вроде того, - согласился Джек.
– Только ручка покороче да головка двусторонняя. Одна сторона из твердой резины, а вторая -

деревянная.

(ВЫХОДИ, ГОВНЮК МАЛЕНЬКИЙ)

– Читается "роке", - говорил папа.
– Если хочешь, научу тебя играть.

– Может быть, - сказал Дэнни странным тоненьким бесцветным голоском, от которого родители обменялись поверх его головы озадаченным взглядом. Но мне может и не понравиться.

– Ну, если не понравится, док, силком тебя никто играть не заставит. Заметано?

– Заметано.

– Тебе нравятся вон те звери?
– спросила Венди.
– Это называется "художественная стрижка деревьев".
– По другую сторону ведущей к РОКЕ тропинки росла живая изгородь, подстриженная в форме разных зверей. Своими острыми глазами Дэнни сразу разглядел кролика, собаку, лошадь, корову и ещё три фигуры покрупнее, похожие на резвящихся львов.

– Из-за этих зверей дядя Эл и подумал, что работа как раз для меня, сказал ему Джек.
– Он знает, что я, когда учился в колледже, работал в фирме, занимающейся парковым хозяйством. Это такой бизнес, когда помогаешь людям содержать газоны, кусты, живые изгороди. Я подстригал растительность одной даме.

Венди хихикнула, зажав рот рукой. Взглянув на нее, Джек сказал:

– Да, я подстригал ей растительность, по меньшей мере раз в неделю.

– Муха, кыш, - сказала Венди и опять хихикнула.

– Красивые у неё были живые изгороди, пап?
– спросил Дэнни и тут родители взорвались хохотом. Венди так смеялась, что по щекам потекли слезы и пришлось доставать из сумки салфетку.

– Это были не звери, Дэнни, - сказал Джек, когда снова взял себя в руки.
– Это были карточные масти. Пики, черви, трефы, бубны... Но изгородь, видишь ли, разрастается...

(ПОЛЗЕТ, сказал Уотсон... нет, не изгородь, давление в котле. ЗА НИМ НУЖЕН ГЛАЗ ДА ГЛАЗ, А ТО ПРОСНЕТЕСЬ ВЫ ВСЕЙ СЕМЕЙКОЙ НА ЛУНЕ, МАТЬ ЕЕ ТАК!)

Они, озадаченные, смотрели на него.

– Пап?
– спросил Дэнни.

Посмотрев на них, он заморгал, словно возвращаясь откуда-то издалека.

– Она разрастается, Дэнни, и теряет форму. Поэтому раз или два в неделю приходится её подстригать, пока не станет так холодно, что изгородь перестает расти до следующей весны.

– Да тут и детская площадка есть, - сказала Венди.
– Ах ты, мой везунчик.

Детская площадка располагалась за древесными скульптурами. Две горки, большие качели с дюжиной прикрепленных на разной высоте сидений, гимнастические снаряды, тоннель из цементных колец, песочница и домик точная копия самого "Оверлука".

– Нравится, Дэнни?
– спросила Венди.

– Еще бы, - ответил он, надеясь, что в голосе прозвучит больше воодушевления, чем он чувствует.
– Тут приятно.

Детская площадка была огорожена не бросающейся в глаза металлической сеткой, дальше виднелась широкая, засыпанная щебнем подъездная дорога, ведущая к отелю, а за ней - сама долина, обрывающаяся в ярко-синее полуденное марево.

Слово "изоляция"

Дэнни не знал, но объясни ему кто-нибудь, что это такое, он так и ухватился бы за него. Дорога, ведущая обратно в Сайдвиндер и дальше, в Боулдер, лежала далеко внизу, напоминая длинную черную змею, которая решила немного вздремнуть на солнышке. Дорога, которая закроется на всю зиму. От этой мысли Дэнни слегка задохнулся и буквально подпрыгнул, когда папа положил ему руку на плечо.

– Как только будет можно, дам тебе полить, док. Сейчас они немного заняты.

– Конечно, пап.

Из конторы с видом человека, отстоявшего свою позицию, вышла миссис Брэнт. Спустя несколько минут она широким шагом победоносно прошествовала через парадную дверь, а за ней сражаясь с восемью чемоданами, изо всех сил спешили два рассыльных. Дэнни наблюдал из окна, как, подогнав к крыльцу длинную серебристую машину миссис Брэнт, из неё вылез человек, своей серой формой и кепи схожий с армейским капитаном. Приподняв при виде миссис Брзят кепи, он побежал открывать багажник.

И в одном из случающихся у него время от времени озарений Дэнни уловил законченную мысль миссис Брэнт - мысль, плывущую над той невнятной сумятицей чувств и красок, которую он обычно воспринимал, когда вокруг бывало много народу.

(ХОТЕЛА БЫ Я ЗАБРАТЬСЯ В ЭТИ ШТАНЫ)

Морща лоб, Дэнни наблюдал, как рассыльные ставят в багажник чемоданы. Она довольно пронзительно смотрела на мужчину в форме, который надзирал за погрузкой Зачем ей штаны этого дяди? Ей что, холодно даже в длинной шубе?

А если ей так холодно, почему она не наденет свои штаны?

Ею мама носила штаны почти всю зиму.

Человек в серой форме закрыл багажник и вернулся, чтобы помочь миссис Брэнт сесть в машину. Дэнни не сводил с них глаз: вдруг она скажет что-нибудь про штаны? Но она только улыбнулась и сунула ему доллар - на чай. Через минуту она уже выводила длинный серебристый автомобиль по подъездной дороге к воротам.

Дэнни подумал, не спросить ли у мамы, зачем миссис Брэнт могли понадобиться штаны шофера, но отказался от этой мысли. Иногда вопросы приносили только неприятности. Такое уже с ним бывало.

Поэтому вместо того Дэнни втиснулся на маленький диванчик между сидящими рядышком мамой и папой, которые наблюдали, как народ выписывается возле стойки. Он радовался, что они счастливы и любят друг друга, но не мог избавиться от легкой тревоги. Он ничего не мог с ней поделать.

10. ХОЛЛОРАНН

Повар совершенно не соответствовал представлениям Венди о типичном персонаже с гостиничной кухни. Начать с того, что к подобному лицу следовало обращаться "шеф" - о простецком "повар" и речи быть не могло: поварихой Венди становилась тогда, когда, свалив у себя на кухне в смазанную жиром кастрюльку "Пирэкс" все остатки, добавляла туда вермишель. Далее, кулинару-чародею из такого отеля, как "Оверлук", реклама которого размещалась в разделе "Курорты" нью-йоркской "Санди тайме", следовало быть низеньким, кругленьким, с одутловатым (как у Пончика Пиллсбери) лицом, непременно украшенным тоненькими, будто нарисованными карандашом, усиками в стиле звезд музыкальных кинокомедий сороковых TOAOBJ ему следовало быть темноглазым, а также иметь французский акцент и омерзительный характер.